Поколение свиней - Хантер Томпсон

Если полковник получит современные боевые машины, все мы окажемся в серьезной беде… А если Фердинанд Маркое действительно располагает теми двадцатью миллиардами долларов, которые он предположительно украл в Маниле, пока был президентом, он может купить славненькое ранчо в Триполи и снова зажить по-королевски.

Ливия — большая страна. Здесь много места для богатых изгнанников, которым закрыта дорога домой. В пустыне — миллионы акров земли, где свиньи, вроде Маркоса и Дювалье, могут жить в больших поместьях с золотыми стенами и поддерживать приятельские отношения со своими соседями. Со временем они станут старыми и жирными как кастрированные коты, с толстыми маленькими пальцами и мягкими волосами на загривке… и, может быть, тогда авантюры международного терроризма потеряют для них прежнюю привлекательность.

28 апреля 1986 года

Женщина из Киева

— У меня появилось ощущение, что американская пресса не очень рада тому, что жертв оказалось так мало.

Владимир Б. Ломейко, начальник пресс-службы МИД СССР

Большую часть времени в новостном бизнесе царит затишье. Отдельные люди попадают в серьезные передряги, но это происходит довольно редко. Когда-то Джек Лондон сражался с волками, а Эд Марроу[53] постоянно работал в кошмарных условиях — во время бомбежек, ракетных обстрелов, среди рева сирен воздушной тревоги, отчего лучшие микрофоны, предоставленные ему Си-би-эс, выходили из строя…

Сегодня такие сюжеты — экстраординарные события. Ежедневный рацион пехоты скуден. Рев Сэма Дональдсона и нытье Робина Лича нынешним продвинутым ребятам из Северо-восточных штатов или из округа Колумбия режут ухо. Эти парни потратили пять лучших лет своей жизни на изучение журналистики, а следующие десять — будут делать репортажи о деятельности мэрии Сент-Луиса или о финансовой войне между «Сейфуэй» и «Албертсон».

То же самое, что поступить на службу на флот в надежде летать на серебристом самолете, который стартует с палубы авианосца, стоящего больше, чем весь Египт, или, скажем, обстреливать сумасшедших арабских коммунистов в Бейруте и Триполи ракетами «Томагавк» по цене два миллиона долларов за штуку.

Это то, чем вы время от времени хотите заниматься, но, как правило, обычно все сводится к тупой и скучной рутине — как в армии, так и в журналистике.

Я не раз пытался завязать с писаниной, и для этого у меня всегда было достаточно справедливых оснований. Умный парень с хорошими зубами может заработать в Форт-Уорте в качестве жиголо больше, чем получает за свою работу большинство спортивных обозревателей в Далласе или даже редактор национальной информационной службы.

Но некоторые, вроде Пэта Бьюкенена, всегда выбирали не такой проторенный путь — а другую дорогу. Они просто пристраивались к команде-победителю. Патрик в который раз отправился прямо в пасть зверя, взявшись за работу директора отдела общественных связей Белого дома.

В нашем цехе его назначение не осталось незамеченным. Сильные люди не таясь рыдали, а остальные называли это насмешкой, похожей на злобные шутки из «Калигулы».

Мои собственные связи с информационным бизнесом никогда не были такими прибыльными и респектабельными. Скорее, они напоминали хаотичные столкновения бильярдных шаров в стиле Фрэнка Манкевица, который когда-то направлял ход предвыборных кампаний Кеннеди, а теперь работает координатором в «Грей и К°», одном из самых крупных и влиятельных лоббистских объединений в Вашингтоне.

Фрэнк всегда точно попадает в цель. Мне кажется, что он один из самых умных людей в своем деле. Точно не знаю, правда ли это, так же как не знаю, работает Фрэнк Терпил на ЦРУ, но он — мой старый друг, и когда я не могу понять некоторые странные изгибы в темном лабиринте политики, я звоню Фрэнку Терпилу.

В очередной раз я набрал номер учреждения в Джорджтауне на прошлой неделе, когда меня поставило в тупик колоссальное расхождение данных, полученных из разных источников, о числе погибших во время ядерной катастрофы в Советском Союзе — от двух до двух тысяч.

— Кто, черт побери, сказал, что в Чернобыле погибли две тысячи человек?

— Это сообщение ЮПИ из Киева. Они ссылаются на какую-то женщину.

— Какая-то женщина из Киева?

— Ну да, она говорила с сотрудником ЮПИ по телефону.

— Брось, Фрэнк! Мы все знаем эту «какую-то женщину» из Киева.

— Мы все знаем женщину из Киева, и мы все знаем ЮПИ, правда?

— Ну, я не уверен, что до конца. Правда ли, что ЮПИ куплено мексиканцами?

— Хм?

— Я слышал, что какой-то мексиканец купил агентство.

— Да, правильно, так оно и есть на самом деле.

— Таким образом, мы имеем дело с мексиканской службой новостей, и она заявляет, что в Киеве погибли две тысячи человек? Единственный источник информации — таинственная женщина, и мы не знаем даже номера ее телефона?

— Интересно, что парни из ЦРУ продолжает утверждать, будто они могут сказать нам, когда проклятые русские косят лужайки рядом со своими домами. У них есть такие большие камеры, знаешь? Они могут сказать, какой сорт сигарет курят прохожие на улицах Киева… но они не могут сказать, горит этот чертов город или нет.

— Ты, должно быть, все проспал, Фрэнк. Я думал, ты-то должен знать, что кроется за сообщением о двух тысячах.

— А я и вправду знаю. Я только не знаю имя той женщины.

— Ты веришь, что было сообщение, в котором говорилось о двух тысячах жертв? И что это правда?

— Я верю, что кто-то сказал это — ради всего святого — но я не думаю, что это правда. Хотя, может быть, за следующие десять лет погибнет сто тысяч людей.

— Что? Брось, Фрэнк! Давай не будем так небрежно обращаться с сегодняшними фактами. Две тысячи погибших означает две тысячи погибших вчера — а не через десять лет. Я думал, вы умные ребята.

— Ладно, скажем так: ЦРУ понравилась эта информация, поэтому они не оспаривают ее.

— Это выше моего понимания. В последнем сообщении, которое я получил, изображено огромное желто-серое облако, плывущее над Европой и направляющееся в сторону Северного полюса.

— Через Скандинавию.

— А потом в Сиэтл и Ванкувер.

— Жители спасаются бегством прямо в ночном белье.

— И по последнему прогнозу погоды, переданному Си-эн-эн, облако обязательно накроет Сиэтл.

— Полиция не исключает возможность поджога.

— Конечно. Срочно проверить всех подозреваемых!

— Это старая история о пожаре, причина которого не обнаружена.

— Так это все проделки ЮПИ?

— Ну да! Позвони им. Они тебе сами скажут.

Так и вышло. Я позвонил Энди Талли, ночному редактору ЮПИ в Вашингтоне. Он занял очень неопределенную позицию относительно «женщины из Киева» — первоначального источника информации о двух тысячах погибших на Украине в результате взрыва реактора.

Когда я спросил о ней, на другом конце телефонной линии повисла длинная пауза.

— Никто ничего не знает, — в конце концов сказал Талли. — Мы не можем ее найти. Она всегда была для нас надежным источником, но сейчас она пропала — исчезла в наступившем там хаосе. Это было неподтвержденное сообщение, — объяснил он. — Оно исходит от разведки Соединенных Штатов. Там сказали, что та женщина была кем-то вроде сестры милосердия, добровольным помощником в госпитале. Она заявила, что видела тысячи трупов. — Спасибо, — сказал я. — Теперь я понимаю.

5 мая 1986 года

Еще два года

— Подводя итог, можно сказать, что у него все в порядке, — сказал консультант Белого дома. — У него нет запущенных вопросов, поэтому все его проблемы разрешимы.

Из статьи «Newsweek» о Джордже Буше, 31 апреля 1986 года

На прошлой неделе Джимми Картер появился на телевидении в шоу Ларри Кинга[54].

Он рекламировал свою новую книгу и немного порезвился, обсуждая действующих вашингтонских политиков. Дэвид Стокмен[55] уже пустил кровь в воду, и запах стоял такой дразнящий, что невозможно устоять. Джимми был в хорошем настроении — мудрый и непринужденный, — но он определенно хотел поживиться на проблемах, возникших в Белом доме.

О книге беседовали не слишком много. Картер разговаривал с Кингом по телемосту, сидя где-то в Алабаме, на безопасном расстоянии от Вашингтона. Когда он говорил, перед зрителем возникал отчетливый образ снайпера, залегшего в засаде.

Ему жаль президента, сказал Картер. Рейган выглядит глупо и фальшиво, советники его предали, а весь мир обращается с ним, как с чучелом совы, потому что всем известно, что через два года он уйдет.

Картер особенно напирал на последний пункт. Ничего личного, сказал он, никакой подрывной политики. Но должен же кто-то сказать, что нынешний президент Соединенных Штатов не пользуется доверием нигде в мире, за исключение Санта-Барбары.