Адвокат - Андрей Константинов

Толя-Доктор медленно поднял голову и взглянул ей в глаза. Барменша, сильно накрашенная женщина лет тридцати пяти с гаком, сразу же замолчала, как будто кто-то щелкнул выключателем звука. Доктор неторопливо достал купюру из кармана и положил ее на стойку бара:

— За беспокойство. В ментовку не звони, сожжем. — И, утратив интерес к мелко закивавшей женщине, он повернулся к залу. В кафе было очень тихо. Посетители сидели неподвижно, словно манекены. Челищев наклонился к скорчившемуся на полу Рамазану и, сам удивляясь своей холодности и ясности рассудка, тихо сказал:

— Завтра рассчитаешься с Кариной, послезавтра Роксана должна быть дома. Иначе тебе будет совсем плохо. Слышишь, мразь?!

Сергей шевельнул носком ботинка голову глухо застонавшего Рамазана, выпрямился и спокойно вышел из кафе.

Когда садились в машину, Сергей отметил потеплевшие глаза Танцора и Доктора. Доктор даже улыбнулся ему:

— А ты в порядке, Адвокат! И, увидев невысказанный вопрос во взгляде Танцора, пожал плечами:

— А че? Он — тоже Адвокат.

И только Гусь смотрел в спину Челищеву такими же холодными глазами, как на отморозков Рамазана…

Через два дня улыбающаяся Катерина сообщила Сергею, что Роксана уже дома у родителей, Карина получила компенсацию, а по всему Питеру только и говорят про разборку на Марата. Сергей в ответ смущенно отвел взгляд. Но Катя смотрела на него такими сияющими глазами, что он не выдержал и улыбнулся. Улыбка, правда, получилась чуть горькой.

А Рамазан исчез. Его больше не видели ни в Москве, ни в Питере. Знающие люди на вопрос, куда он делся, усмехались и отвечали коротко: «В Анголу уехал…»

Незаметно пролетела неделя. Сергей уже привык с утра ездить вместе с Доктором и Танцором к Катерине на Петроградскую и мотаться с ней по городу целый день. График у Кати и впрямь был очень плотный. Она ездила по каким-то банкам, фирмам, заезжала на склады и товарные станции. Самое удивительное было в том, что, проводя фактически целые дни рядом, они не имели времени поговорить не о делах. А вечерами Катя Сергея к себе не приглашала, казалось, что она как-то побаивается, смущается оставаться с ним наедине, опасается каких-то вопросов и разговоров с глазу на глаз. Сам же Челищев тоже не набивался в гости, потому что чувствовал, что тянет его к Катерине все больше и больше, а она была женой его Друга, который к тому же сидел в тюрьме.

Вечерами Челищев вновь и вновь ломал голову над загадкой странной гибели своих родителей, несколько раз порывался рассказать все Катерине, но каждый раз передумывал, видя, что у нее от своих проблем голова пухнет. Как-то раз Сергей предложил свои услуги, чтобы разобраться с делом Званцева, но Катя покачала головой:

— Нет, Сережа, сейчас это тебе не надо делать. Мы пытаемся решить вопрос по-другому, надежнее. И адвокатов там хватает, пусть работают, дармоеды. Ты мне больше всего помогаешь сейчас тем, что рядом. Ты не представляешь, насколько мне с тобой стало спокойнее. Осматривайся пока, входи в тему, не торопись Сереженька.

Пару раз Катя передавала Сергею короткие приветы от Олега, мол, спасибо, брат, что поддерживаешь в трудную минуту, скоро увидимся. И все. Катя, конечно, рассказала Сергею историю гибели и воскрешения Званцева, и Сергей в тот вечер сильно напился. Он злился на Олега за то, что тот не повторил своей попытки поговорить с ним тогда, в ноябре 84-го, и казнил себя, не узнавшего восемь лет назад друга в угрюмом солдате, молча сидевшем на их потайной лавочке. Всю ночь Челищева мучили кошмары, в которых прошлое смешивалось с настоящим, и утром Сергей проснулся совершенно измученный. Приехавший утром Доктор не дождался Сергея в машине и, в конце концов, поднялся к двери в квартиру. Увидев покрасневшие глаза Челищева и его помятое лицо, Толик ничего не сказал, только покрутил головой. Сказала все Катя — чуть позже.

Сев в «мерседес», она сначала принюхалась, а потом отослала Доктора за каким-то пустяком в магазин. Едва Толик захлопнул за собой дверцу, Катерина резко обернулась к Челищеву:

— По какому поводу праздники?!

Сергей, морщась от головной боли, раздраженно ответил:

— Ты мне что, еще нотации читать будешь? Мы не в школе… Катя чуть не взорвалась от ярости:

— Нотации?! Спасибо, Сережа! Спасибо тебе за твою надежную спину! Мне рядом нужен человек с трезвой головой и хорошей реакцией, а не трясущаяся хронь! Ты посмотри на себя! С таким лицом на улицу выходить стыдно, а не то что с серьезными людьми разговаривать! Про запах я уж не говорю…

Сергей, которого после кошмарной ночи бросало то в пот, то в дрожь, тоже повысил голос:

— У тебя рядом хватает разных… с реакцией получше, чем у меня! А ты таскаешь меня за собой, как пуделя, неизвестно зачем! Все время говоришь, что это такая удача, мол, что мы встретились… А на самом деле — я у тебя вместо мебели… Катя вдруг совершенно успокоилась и даже заулыбалась:

— Нет, ты как маленький… Ну, мне же нужно, чтобы ты немного адаптировался, чтобы люди к тебе привыкли, чтобы ты примелькался, что ли. Чтобы не делал дикие глаза при важных разговорах и чтобы сам правильно говорить научился… Я же объясняла уже, Сереженька, ну что за нетерпение!

И Катерина, сменив окончательно гнев на ласку, вдруг придвинулась к Челищеву очень близко и взъерошила ему волосы. Сергей замер. Его всегда удивляло, как странно действует на него похмелье. Вроде и тошнит, и голова кружится, и дрожь пробирает, а при этом при всем — совершенно чудовищное сексуальное возбуждение. Андрюха Румянцев когда-то высказался по этому поводу так: «В часы похмелья организм близок к смерти и потому торопится реализовать инстинкт продолжения рода…»

А тут еще на общепохмельное возбуждение наложилось то, что рядом с Челищевым была Катерина, волновавшая своим телом, запахом нежных духов, своей притягательностью… Она, словно специально поддразнивая Сергея, начала нашептывать ему в самое ухо, чуть ли не касаясь его языком:

— Я, Сереженька, как раз сегодня хотела сказать тебе, что у нас ужин. С одним человеком, от которого очень многое зависит. И после разговора с ним для тебя как раз могут начаться конкретные дела… Поэтому надо быть в форме. У нас вообще пьянствовать не принято, понимаешь?… Пьют те, кому терять уже нечего и работать не хочется, но ты же не хочешь быть таким, правда?…

Сергей с ужасом подумал, не вникая в смысл нашептываемых Катериной слов, что если она еще немного так пошепчет, то он просто кончит прямо в штаны и все… От конфуза его спасло возвращение Доктора, который удивленно осмотрел примолкших и раскрасневшихся Катю и Сергея и деловито спросил:

— Куда едем, Катерина Дмитриевна? Катя секунду помедлила с ответом, а потом решительно сказала:

— На Кировский, к Карине! У нас сегодня день здоровья будет. Отвезешь нас, а я тебе напишу, к кому заехать и что передать надо, извинишься, скажешь, небольшие форсмажорчики возникли…

В оздоровительном центре Карины Челищева и вовсе разморило. Катя распорядилась, чтобы Сергею сделали часовой массаж, и упорхнула в женскую раздевалку, бросив на ходу: «Встретимся в сауне, Сереженька». Сереженька тем временем с отчаянием в душе размышлял о том, что близости Кати в сауне (а там, как подсказывала Челищеву смекалка опытного следователя, люди не в тулупах сидят) он может и не выдержать. Но он не выдержал гораздо раньше, в массажном кабинете. Делать ему массаж явилась лично Карина, и это было уже слишком для здорового мужика. Минут пять Сергей терпел нежные прикосновения ее пальцев к своей спине, а потом крыша у него съехала напрочь, он зарычал, отшвырнул полотенце и повалил Карину прямо на пол… Справедливости ради надо отметить, что она поначалу даже немного посопротивлялась, чем завела Сергея еще больше… Да и себя саму, похоже, тоже… Карина зажимала себе рот полотенцем, видимо, боялась, что ее крики и стоны могут услышать. Она кончила несколькими секундами раньше Сергея. Потом они долго лежали молча. К Челищеву постепенно возвращалась способность соображать, и он виновато посмотрел на Карину.

— Слушай, ты это… Не сердись… Я… Сам не знаю как вышло, прямо накатило, и все…

Карина улыбнулась с каким-то непонятным Сергею торжеством, приложила палец к его губам и шепотом ответила:

— Да чего уж там, Сергей Саныч, не кокетничайте! Вы мне еще тогда, в первый раз приглянулись… Я, конечно, такого не ожидала, но ничего — молодость вспомнила… — И она тихонько засмеялась. — Только, ради Бога, не подставляйте бедную девушку, а то если Катерина Дмитриевна узнает — она меня со света сживет…

— Тебя-то за что? — не понял Сергей, но Карина ничего объяснять ему не стала, только усмехнулась и покачала головой. Ну что толку объяснять мужику, что женщинам порой достаточно одного взгляда, чтобы угадать друг в друге соперниц, даже если одна — служанка, а другая — госпожа.