Принцип перевоплощения - Ольга Володарская

– Это не мое дело, Лика. Пусть суд доказывает. Но сей факт я до следователя донесу. Вчера смолчал, но сегодня...

– Неужто ты считаешь меня таким монстром? – спросила она едва слышно. – Ведь надо быть монстром, чтобы убить двух человек... вот так... ни за что...

– Почему же ни за что? Ярослава из ревности, видел я, как ты полыхала глазами, когда он с Кэт разговаривал! А Антона ты по ошибке убила... Приняв его за меня!

– Серов, у тебя мания преследования, что ли? Я тебя, конечно, терпеть не могу, но убивать... – Она пожала плечами. – Неохота рисковать свободой ради сиюминутного удовольствия...

– А ради денег? Стала бы рисковать?

– Я и так у тебя половину оттяпаю, – хмыкнула она самодовольно.

– Даже не мечтай!

– Посмотрим, Серов, посмотрим... – покровительственно улыбнулась она. – И кстати! Когда бы я успела убить Славку, если сразу со съемочной площадки проследовала в буфет?

– Не сразу, Лика. И тому есть свидетель. Ассистент Катерины – Сергей. Он видел, когда ты зашла в кафе, и было это спустя несколько минут после того, как ты покинула площадку...

– Мне что, уже в туалет нельзя зайти?

Серов пожал плечами. По его лицу было видно, что он не верит ни одному Ликиному слову.

– Похоже, ты считаешь, что мотив есть только у меня? – сощурилась она. – Думаешь, никто больше не желал смерти тебе (если, конечно, ты не ошибаешься насчет того, что вас с Антоном перепутали) или Славке?

– Обо мне давай не будем. Это недоказуемо. Рассмотрим смерть твоего любовника...

– Давай рассмотрим! Я тебе с лету могу сказать имена сразу трех подозреваемых!

– Трех? Не двух?

– Ты о Соковой и Петровой? Что ж... У них оснований больше, чем у третьего персонажа...

– И кто же третий?

– Твоя секретарша!

– Светочка?

– Она самая...

– Зачем ты наговариваешь на человека? Я, конечно, помню, что вы не ладили, но...

– Серов, ты в курсе личной жизни своей секретарши?

– Естественно, нет.

– Как думаешь, есть у нее кто?

– Меня это не касается, – отбрил ее Игорь. Он всегда был очень щепетильным в таких вопросах.

– Так вот, спешу тебе сообщить, что у твоей разлюбезной Светульки с личной жизнью полный... – Она хотела выругаться матом, но вспомнила, как Серов реагирует на брань (его высококультурность хоть порой и раздражала ее, но вызывала уважение), и заменила слово на более благозвучное: – Алес! А баба еще не старая. Потребности... Да и в ресторан, театр выйти иной раз охота, одной ведь как-то стремно... Поэтому вот уже несколько лет Светулька твоя пользуется услугами мальчиков по вызову. Как правило, она нанимает парней из эскорта. То есть чисто в свет выйти, но иногда, когда самец ей по нраву, договаривается с ним о... дополнительных услугах.

– Во-первых, – отчеканил Игорь металлическим тоном, – я не понимаю, откуда все это ты взяла. И второе: мне совсем не ясно, какое это имеет отношение к делу?

– Самое прямое, Серов, самое прямое... Слава-то, покойный, одно время в агентстве, предоставляющем самцов для «выгулки», работал. Светульку твою куда только не сопровождал, а главное – пару раз оказал ей услуги интимного характера... За дополнительную плату, конечно... – Она усмехнулась. – Зная, как эта святоша недоделанная трясется над собственной репутацией, не удивлюсь тому, что, дабы скрыть столь постыдный факт своей биографии, она пошла на убийство...

– Лик, да ты пойми, что и Антона и Славу один и тот же человек убил, а у Светы не было мотива желать смерти...

– Тебе, хочешь сказать? Но допусти вероятность того, что умертвили именно того, кого хотели, то есть Антона. И, зная слабость Светульки к молодым и физически привлекательным мужчинам...

– Все, не хочу тебя больше слушать! – Игорь рубанул ребром ладони воздух. – Ты своим ядом способна залить все вокруг... – Он попытался встать, но у него не вышло с первого раза. Пришлось повторить попытку трижды. Когда Серову удалось-таки подняться, он сказал на прощание: – Учти, что я обо всем расскажу следователю. А у Светы будет алиби...

– Какого черта? У нее же его нет?

– Придумаем!

– Ты так в ней уверен?

– Больше, чем в тебе!

– Нормально, – хрипло рассмеялась Лика. – Она наставила тебе рога с лучшим другом, а ты...

Он не стал ее слушать. Вбивая трость в пол с такой силой, будто хочет пробить в нем дыры, Серов зашагал прочь. Лика проводила его злым взглядом. Кто бы знал, как ей хотелось запустить сейчас чем-нибудь тяжелым в широкую спину бывшего мужа. Но больше этого – сорвать с себя маску невозмутимости и в голос разрыдаться, размазывая слезы и сопли кулаком по лицу! Но Лика не могла позволить себе ни того, ни другого. Истерить нельзя, потому что это разрушит имидж холодной стервы. И на Серова кидаться – тоже! Все годы их знакомства Лика демонстрировала полное к нему равнодушие, разве можно теперь сорваться на эмоции? Конечно, нет. Вдруг он поймет, что ее всегдашнее равнодушие – хорошая актерская игра? Любить Серова Лика, может, и не любила, но безмерно уважала как личность, и желала как мужчину. С ним ей было хорошо! Она ценила его и... Хотела прожить с ним всю жизнь! Жаль, что у них не получилось...

Лика знала, что во всем виновата именно она! Только она...

Жадность в ней оказалась сильнее всего остального! Но Лика ничего с ней, с жадностью своей, не могла поделать. Она и рада была бы измениться, да не получалось. Это было похоже на болезнь. Сродни наркомании. Только «торчки» ни дня не могут без дозы, а Лику ломает, если ее счет не пополняется хотя бы раз в месяц. И пусть на счету уже миллион, все равно недостаточно! Мало ли как жизнь сложится? Уж кто-кто, а Лика знала, как много в ней, этой жизни, зависит от денег...

Глава 6

Анжелика родилась в маленьком шахтерском поселке. Ее отец работал в шахте забойщиком, мать в школе преподавателем биологии. Папу своего Лика обожала! Этого сурового неотесанного работягу с мозолистыми лапищами и лицом, с которого не смывалась угольная пыль. Мать же свою она еле терпела, а все потому, что та не давала жизни ее любимому папочке.

Родители Лика познакомились на отдыхе в Сочи. Выпускница пединститута из профессорской семьи и шахтер из глубинки с восемью классами образования, впервые попавший на курорт благодаря профсоюзу, воспылали друг к другу такой страстью, что разлука на всю жизнь обоим казалось невозможной. Решили пожениться! Родители девушки, узнав за кого дочь собирается замуж, пришли в ужас и запретили ей даже думать о браке. Та не послушалась и сбежала к любимому. Молодые люди расписалась. Почти тут же новобрачная забеременела, и спустя девять месяцев родила старшего брата Лики – Сашку.

Мальчик рос болезненным, капризным. Засыпал только на руках. Когда резались зубки, орал днями и ночами. Потом у него обнаружилась паховая грыжа, и понадобилась операция, потому что заговоры бабок не помогали. Более-менее свободно вздохнуть молодая мать смогла только когда Саше исполнилось два года. Мальчика отдали в ясли, а мама стала готовиться к выходу на работу, но тут оказалось, что она вновь беременна. Это известие повергло женщину в ужас! Второй ребенок? Опять бессонные ночи, мокрые пеленки, каши, смеси, больницы, прививки? Нет, только не это, решила она и стала готовиться к аборту. Однако муж уговорил ее оставить ребенка. На коленях стоял, руки целовал, молил, чтобы не избавлялась от малыша, и обещал помогать. Вняв его мольбам и поверив обещаниям, супруга решила сохранить плод...

Так на свет появилась Анжелика!

Девочка родилась в точности такой же, как ее брат: болезненной и капризной. К ней липли все те же болячки, что и к Сашке. И грыжа у нее тоже была, только пупочная. Кто бы знал, сколько раз за день мать Лики проклинала мужа за то, что уговорил ее на роды! А как часто обвиняла в том, что обманул. Обещал помогать, а сам с утра до вечера на работе, и придя домой, сразу после ужина в кровать валится! Видите ли, устал он! Будто она не устала? С утра до вечера с детьми. То у одного сопли, то у другого. То Саша коленку в садике разобьет, то Анжелка кипятком обварится! А еще готовка, уборка, закупка продуктов! Все на ней! Не для того пять лет училась, чтобы в клушу превращаться. Годков всего ничего, а уже как старуха: неухоженная, пополневшая, в вышедших из моды одежках. И такая серость кругом, хоть волком вой. Зря, дура, родителей не послушалась! Надо было при маме с папой оставаться да замуж не по любви выходить, а по расчету!

Монолог этот мать Лики сначала произносила лишь про себя. Но со временем раздражение только росло, и женщина стала срываться на муже и детях. И с каждым годом все чаще! Уж и отпрыски особых проблем не доставляли, и на работу она вышла, и гардероб сменила, и даже машину в подарок на годовщину свадьбы получила, а недовольство жизнью все нарастало. К тридцати годам некогда приятная девушка превратилась в грымзу, изводившую всех вокруг: и домашних, и соседей, и коллег, и учеников. Но больше чем остальным, доставалось от нее отцу и Лике. Почему-то именно их мать винила во всех своих несчастьях! К Сашке же относилась более-менее хорошо. Не сказать, что любила, но была привязана. И это притом, что мальчишка оказался сущим наказанием. Он был психованным, дерзким, неуправляемым ребенком. Взрослым грубил, с детьми задирался. Мучил животных, издевался над слабыми. Но если надо, мог быть просто душкой. Особенно с теми, от кого зависел. Поэтому с матерью вел себя паинькой. С отцом, временами, – тоже. Особенно в день зарплаты. А вот Лике от брата доставалось! Он лупил ее, ломал игрушки, отбирал конфеты. И девочка все это терпела: отцу не жаловалась, не желая его расстраивать, а матери жаловаться было без толку, та считала, что дети между собой должна сами разбираться.