Люблю тебя (СИ) - Мельниченко Наталья

К сожалению, я не шучу.

— Я беременна, а Глеб меня бросил, — выпаливаю я на одном дыхании.

После этих слов, мама, которая в это время дула на чай, остужая его, немедленно прекращает своё занятие. Она на мгновение замирает и поднимает на меня глаза полные недоумение.

— Он выгнал меня, я не знала куда мне ехать…

— Так, чаем дело не обойдётся, похоже мне нужно что-то покрепче, — говорит мама, и, отставив чашку в сторону, направляется к серванту, где хранит вишневую настойку. — Но извини, дорогая, тебе теперь я точно не налью, придётся пить в одиночестве.

— Так, а теперь рассказывай, — говорит мама, когда на столе появляется графин с вишневкой. — А это я пока уберу, — отставляет чашку с чаем в сторону.

— Да нечего особо рассказывать, — пожимаю я плечами.

— Так, погоди! — мама опрокидывает рюмку с вишнёвым напитком, слегка морщится и продолжает, — теперь я готова слушать! И, пожалуйста, со всеми подробностями!

Я рассказываю как всё было. Про своих подруг и предательство Глеба, а именно, про его измену с Настей.

— Настя? — удивляется мама. — Настя, которая вместе с тобой поступила в институт!? Твоя подруга со школы?

— Да, — я киваю.

Горько осознавать, что человек, которому ты безгранично доверял, тебя предал.

— Надо же, кто бы мог подумать! Не стану говорить, что она никогда не внушала доверия. Решила тебя предать ради парня и красивой жизни?

Мама вздохнула и налила ещё, — А потом?

Я решила, что говорить про Тимура не стану.

— Поехала к подругам, но и они скрывали от меня правду долгое время.

Мама вопросительно подняла брови.

— Девочки знали, что у Насти и Глеба был роман ещё пару лет назад и не сказали мне. Это всё выяснилось вот, буквально недавно.

— Да уж, хорошие подруги, — вздохнула мама. — Меня больше поражает то, что Глеб бросил тебя с ребёнком! Как сильно я в нём ошибалась. Он казался мне порядочным человеком!

— Ну да, — киваю я. — Но вообще-то, он не знает про ребёнка.

— Как не знает! Так пусть знает, нужно ему сказать! Почему ты не сказала!? — искренне удивляется мама.

— Я пыталась, правда, — пожимаю плечами, — я звонила ему и писала, но все мои звонки остались без ответа, а сообщения он вообще не прочитал, думаю он заблокировал меня. Не знаю, сначала я думала, что он должен знать, а теперь… Я не хочу навязываться. Если он так поступил со мной, предал меня, изменял прямо у меня под носом с моей же подругой, я не стану унижаться и пытаться что-то ему объяснить. Пусть всё остаётся как есть. Я сама воспитаю этого ребёнка! А Глеб пусть живёт как хочет.

— Я всегда поддержу тебя и любое твоё решение, — говорит мама. — Наверное отец должен знать, что у него есть ребёнок, но если, как ты говоришь, Глеб буквально выгнал тебя, что взять с такого человека… Вот урод, — вздыхает она. — Ничего, у нас и без него всё будет хорошо. А кто у меня будет, внук или внучка? Большой срок?

— О, нет, — смеюсь я, — я сама только недавно узнала о беременности!

— Нужно будет съездить в женскую консультацию, поставим тебя на учёт, всё будет хорошо, — мама кладёт свою руку поверх моей.

— Ты можешь устроить меня на работу к себе в школу? — спрашиваю я.

Мама работает учителем истории и по совместительству завучем. По идее, закончив филологический, я могу работать учителем литературы и русского.

— Боюсь, сейчас свободных вакансий нет. В прошлом году взяли нового учителя. Я попробую узнать, пока учебный год не начался, но сама понимаешь, директор при всем желании, не станет брать учителя, который через пол года уйдёт в декрет.

— Да уж, — киваю я.

— Не волнуйся, я подумаю, что можно сделать.

Эту ночь я провожу в стенах своего родного дома, впервые за долгое время чувствую себя уверенно и спокойно, невероятно спокойно. После слов мамы, лежу и гадаю, кто у меня будет, мальчик или девочка, и какое имя подошло бы ребёнку. Странно осознавать, что теперь я одна буду воспитывать этого малыша, хотя уверена, что исправляюсь, у меня есть мама, которая невероятно меня поддержала! Она не стала оскорблять Глеба, или говорить, что я поступила неправильно, хотя я уверена, что ей этого хотелось. Наверное сказался многолетний опыт работы с детьми, а я в глазах мамы сейчас была испуганным ребёнком.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Интересно, что сейчас делает Глеб? Проводит время в объятиях Насти? Водит её по ресторанам?

Я стараюсь не думать о них, но мысли сами возвращаются к бывшему жениху и подруге.

Беру телефон и пролистываю ленту известной социальной сети, и как назло, мне попадается фото Насти. Я перехожу в её аккаунт и нажимаю на последнюю фотографию, увеличивая её.

— Вот стерва! — невольно вырывается у меня.

На фото Настя в шикарном чёрном платье. Она сидит за столиком, где-то в клубе или в ресторане, а у неё на бедре лежит мужская рука. Самого мужчины не видно, он не попал в кадр, но я узнаю эти часы, да и что гадать, очевидно, что это рука Глеба!

Несколько секунд просто рассматриваю фотографию, у меня такое ощущение, снимок сделан специально для меня, а счастливое лицо бывшей подруги словно говорит, вот смотри, как я счастлива, а это рядом со мной твой жених! Горькая обида душит меня. Осознание оказалось даже больнее, чем я думала.

Интересно, я смогу когда-то простить его и её? Ответ очевиден, Настю я не смогу простить никогда и на за что! Она отобрала моё счастье, и не только у меня, но и у моего ребёнка!

С этой мыслью в голове и засыпаю.

Следующие дни не приносят ничего интересного, всё довольно обыденно и спокойно, отчасти меня это радует.

Еду в поликлинику, где меня ставят на учёт в женской консультации, надо сказать, что врач мне попалась очень приятная и обходительная. Врач интересуется не родственница ли я Юлии Леонидовны.

— Да, это моя мама, — отвечаю я.

— О, так я училась у вашей мамы! Давно правда, она вроде ещё преподаёт?

— Ага, — отвечаю я.

Вот, что значит небольшой город, тебя заочно знают почти все.

Врач назначает мне витамины, и домой я прихожу в прекрасном расположении духа, хочу рассказать маме о своём походе к врачу, но её нет дома, возвращается она только ближе к вечеру.

— Да ты не одна, а с тортом! — восклицаю я, когда мама заходит в кухню, где я сижу с чашкой чая, поджав под себя ноги.

— Как всё прошло? — интересуется она.

— Всё отлично, врач твоя бывшая ученица.

— Тут весь город мои ученики и ученицы, — смеётся она. — Надеюсь не двоечница хоть, как зовут врача то?

— Кира Валерьевна Смолина.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мама хмурится, вспоминая ученицу.

— А, ну да, ну да, была такая, ну так, нормально, хорошая девочка. Перебивалась с двойки на тройку…

— Мам! — укоризненно восклицаю я.

— Ладно, шучу, конечно. Я торт то чего купила, не просто так!

— Удиви меня, — улыбаюсь я.

— Я нашла тебе работу!

— Правда? — восклицаю я. — В школе?

— Не совсем в школе, — отвечает мама. — Но если тебе не понравится, всегда можешь отказаться.

— А где же? — спрашиваю я.

— Помнишь, я рассказывала про Илью Павловича?

Мама принимается резать торт, попутно продолжая рассказывать.

— Эм, — стараюсь вспомнить, имя вроде и знакомое, но дальше знакомого имени дело не идёт. — Не очень, — отвечаю я.

— Я рассказывала про него. Ты наверное забыла, его дочка в нашей школе, ей восемь лет. А его жена сбежала от него к любовнику, и дочь оставила, представляешь! Просто уехала.

— А какая же работа? — говорю я с неким подозрением в голосе. — Только не говори, что няней, я никогда прежде не сидела с детьми. Мне это только предстоит.

— Да нет, ты что. У Ильи ферма, ну как, ферма, не в масштабном смысле, он разводит живность и затем продаёт свои продукты в магазине, в своём собственном магазине. Магазин он открыл совсем недавно. Всё натуральное, сыр, молоко, зелень! Очень предприимчивый мужчина! Ему нужен человек в его магазин, продавец, ну или помощник, вы там сами уже договоритесь, работа не пыльная, не сложная. Я поставила Илью в известность, что ты беременна и тебе нужна небольшая подработка, он сразу же согласился.