Кодекс страсти - Марта Шредер

Тесса зажгла газ и поставила чайник на огонь. Она заглянула в шкафчик, но не нашла ничего, кроме надоевшей овсяной крупы. Хлебница была пуста – никаких пончиков из кондитерской, никаких домашних булочек с черникой. Это слишком хлопотно сделать, даже для семьи, даже для собственной дочери.

«Я ничего не значу для нее, – подумала Тесса. – Она не сказала ни слова, когда я пошла к бабушке в День Благодарения. А потом она возвращается домой с каким-то мужчиной!»

Тесса положила чайную ложку растворимого кофе в свою любимую синюю кружку. Она устроила матери допрос с пристрастием, когда та вошла в дом растрепанная, с размазанной губной помадой. Тессе противно было даже думать о том, что ее мать целовалась с другим мужчиной, кроме ее папочки. Тесса всегда сомневалась в том, что ее родители действительно развелись. Во всем виновата ее мать. Папа уехал в Калифорнию, потому что он должен был уйти от нее. Так говорила бабушка, и Тесса была уверена, что так все и было. Ее встречи с другими мужчинами – лишнее тому доказательство. Ничего удивительного, что папа ушел от нее.

Тесса налила в кружку кипящей воды из чайника. Это было совсем не то, что свежесмолотый кофе, но ничего не поделаешь.

Она была уверена, что папа вернулся бы домой, если только мама попросила бы его, умолила бы его, если бы это было ей нужно. Если бы она пообещала измениться и оставить эту дурацкую идею учиться в юридической школе, тогда папа простил бы ее и оставил эту… Тесса не знала, как думать о Роксане. Она думала о Роксане как можно меньше.

Тесса села за кухонный стол, чувствуя себя совершенно несчастной. Несмотря на свои старания верить отцовской версии событий, она понимала, что нельзя во всем обвинять ее мать. Она сердито надула губы. Ей хотелось, чтобы все было, как раньше, даже если ее родители не были вполне счастливы. Она хотела вновь почувствовать семейное тепло и благополучие.

– Тесса, доброе утро, – Кэролайн вышла из маленького кабинета, в котором занималась. – Должно быть, ты хорошо выспалась. Я рада.

– Сносно, – Тесса угрюмо уставилась в черную бездну кофе.

– Как прошел обед у бабушки? Мы не смогли поговорить об этом прошлой ночью.

– Нормально, я полагаю.

– Ты хорошо сделала, что побыла с ней, – весело сказала Кэролайн, доставая из холодильника ломтик диетического хлеба.

– Угу.

Еще один тупик в разговоре.

– Наверное, она скучает по твоему отцу, – сказала наконец Кэролайн в отчаянии.

– Да, конечно. И я тоже. И Бен. – Тесса повысила голос, ее гнев разгорался с каждым словом все сильнее. – На самом деле скучают все, кроме тебя. Мы все хотим, чтобы он вернулся. Кроме тебя. И он бы вернулся. Я знаю, он бы вернулся, если бы ты…

Один взгляд на белое, застывшее лицо матери – и Тесса почувствовала приступ угрызений совести. Но ярость не давала ей остановиться.

– Ты не хочешь, чтобы он возвращался! Ты хочешь, чтобы все мы были несчастливы, а ты могла бы учиться в своей дурацкой второсортной юридической школе со своими дурацкими второсортными приятелями!

Резко развернувшись, Тесса убежала вверх по лестнице, и через минуту Кэролайн услышала, как хлопнула дверь ее комнаты. Обычно в таких случаях она позволяла Тессе выплакаться и прийти в более спокойное расположение духа. Тогда она спустилась бы вниз и пробормотала бы матери свои извинения. Сегодня, однако, Кэролайн не собиралась позволять дочери предаваться страданиям. Глубоко вздохнув, она поднялась по лестнице, постучала в дверь Тессы и, не дожидаясь ответа, открыла дверь и встала на пороге, разглядывая скорченную фигуру Тессы.

– Нам нужно поговорить, – сказала она тоном, не допускающим возражений.

– Уйди и оставь меня одну! – Голос Тессы был больше сердитым, чем оскорбленным. – Я не хочу разговаривать с тобой. Тебе нет дела до меня! И никогда не было!

– Тесса, перестань. – Кэролайн присела на край кровати и протянула руку, чтобы убрать кудри Тессы с ее лица. – Я люблю тебя. И всегда любила. И я знаю, тебе очень больно от того, что произошло между мной и твоим отцом. Но это не оправдывает твоего поведения.

– Моего поведения! – Тесса отбросила руку Кэролайн и села. – А ты? Кто это был с тобой прошлой ночью? Держу пари, что это не один из твоих друзей из клуба. Должно быть, какой-то субъект из юридической школы. – Это слово прозвучало как бранный эпитет.

– Верно, Тесса. Дэниел из «Урбаны», – спокойно и рассудительно сказала Кэролайн.

– Дэниел. Великолепно. Какой-то неизвестный разгильдяй из «Урбаны». Ты провела День Благодарения с каким-то субъектом, которого мы никогда не видели…

Для Кэролайн этого было достаточно.

– Иногда бывает просто жутко, до чего ты похожа на свою бабушку. Если бы я закрыла глаза, то могла бы подумать, что это и в самом деле Мейда. Старайся мыслить самостоятельно, Тесса. Взгляды твоей бабушки были устарелыми уже тогда, когда я вышла замуж за твоего отца, и с тех пор они не изменились ни на дюйм.

– Я горжусь тем, что похожа на бабушку.

– Хорошо, в таком случае бери с нее пример по части самоконтроля. Мейда никогда бы не позволила себе визжать, как базарная торговка, и топать вверх по лестнице. И я тоже не намерена позволять тебе это. Подобные вспышки раздражительности следует пресекать, Тесса.

– Я не знаю, о чем ты, – отвернулась Тесса, непокорно поджав губы.

Кэролайн почувствовала, как ее терпение растворяется в огне нарастающего гнева.

– Тесса, ты не можешь рассчитывать на то, что приедешь домой и будешь валяться весь день, ожидая, пока кто-то обслужит тебя. Теперь, надеюсь, ты уберешь свою постель и наведешь порядок в кухне после того, как поела. И помоги мне прибраться в доме.

– Великолепно. С таким же успехом я могла бы находиться в тюрьме. – Тесса зарылась глубже в подушку.

Кэролайн пропустила это замечание мимо ушей.

– Кроме того, мне бы хотелось, чтобы ты подумала, какого рода работой займешься этим летом. Если мы хотим растянуть на четыре года деньги, отложенные на твое образование, то тебе придется самой зарабатывать деньги на карманные расходы.

– Значит, я должна еще и работать – в закусочной, надо полагать, – сказала Тесса с полным отвращением. – Может, ты наконец оставишь меня одну? – Она повернулась и села лицом к матери, подтянув ноги к себе и обняв колени руками. – После целого учебного года мне нужно будет расслабиться и отдохнуть. Ты не знаешь, как трудно…

Она внезапно остановилась в замешательстве. Это могло подействовать на ее бабушку, которая закончила школу на заре истории, но ее мать отлично знала, как тяжело учиться. На ее не производили впечатления сетования Тессы на то, как трудно ей в колледже. Особенно с тех пор, как ее мать нашла работу. Это была еще одна вещь, о которой Тесса старалась думать как можно меньше.