Ученье – свет. А выключатель я сломала! (СИ) - Северная Елена

Первое занятие было вводным. Мы тихо порадовались, что остальные будут проходить в обычной аудитории. Здесь, так сказать, произведён предварительный отбор.

— Я не собираюсь нянчиться с кисейными барышнями, — сурово вещал наг и кончик его хвоста воинственно дёргался в такт словам. — Целительство — это не бессмысленное махание руками и выкрикивание заклинаний. Это труд. Порой грязный и тяжёлый. Чистоплюев он не терпит. Только, погрузив руки по локоть в тело и исследовав все его частички пальцами, пощупав и пропустив через мозг, можно с уверенностью сказать: я ЗНАЮ. Только проштудировав тонны учебной литературы, успешно пройдя практику и получив у меня зачёт, вы можете сказать: я МОГУ. А, когда те немногие из вас, которые выйдут с итогового экзамена хоть с какой-нибудь отметкой отличной от неуда, я буду уверен, что они ЗНАЮТ и МОГУТ. Это и буду те самые целители, которых так ждёт наш мир.

Его вдохновенная речь подтверждалась разливающейся силой. Она словно коршун парила в воздухе, пронизывала каждого студента, заставляя проникнуться глубоким смыслом. Прониклись все. Наверное, представление с трупами, действительно позволило выявить студентов с более устойчивой психикой. Под конец занятия Падьмэ не казался таким уж страшным. Это был искренне увлечённый своим делом профессионал. Я ни минуты не пожалела о своём решении. И теперь понимала магистра: у хорошего педагога нет любимчиков: ему все одинаково противны.

Из морга мы выползали в задумчивости. Подозреваю, что на следующее занятие желающих будет ещё меньше. Интересно, как же остальные буду сдавать зачёты и экзамены?

Тонкой иглой уколол палец перстень, напоминая о «лечебном деле». Я выудила из жиденькой толпы Линду и порадовалась, что она смогла остаться.

— Ты что выбрала?

— Не знаю, — девушка пожала плечами. — Мне всё интересно. Но, думаю, на все направления меня не хватит.

— Походи на все, — предложила я, — потом выберешь.

И потащила её в ведьмовскую лабораторию, благо проводник уже построил маршрут. Осталось подождать Леонэля. Линда в предвкушении вздыхала и ломала руки. Наконец, из тёмного провала коридора показалась высокая худощавая фигура.

— О! На ловца и эльф бежит! — хмыкнула я. — И ночь ещё не вся прошла!

— Девочки, — парень ввентился между нас и приобнял, — я весь ваш! На всю ночь! У меня всё для этого есть!

— Совести у тебя нет, — вздохнула я. — Мог бы договориться с какой-нибудь ведьмочкой, чтоб она помогла!

— Совесть у меня есть! — не обиделся Леонэль. — Только она в зачаточном состоянии! Как же я могу отказать себе в удовольствии погладить необычную пчелиную шерстку!

— Пошляк! — беззлобно высказалась я и с беспокойством посмотрела на полуобморочную Линду.

Та покрывалась красными и белыми пятнами, не хуже, чем собственное временно полосатое жёлто-чёрное брюшко.

В лаборатории было тихо, прохладно и жутко. Ряды столов с плитками, котлами и множеством колбочек, скляночек и ещё каких-то ёмкостей, безмолвно мерцали в полутьме. Леонэль клоунским жестом пригласил нас внутрь. Линда нерешительно переминалась с ноги на ногу и кидала на эльфа опасливые взгляды. Он прошёл внутрь, деловито освободил один из столов, достал из кармана баночку с тёмным содержимым и подмигнул:

— Ну, девчули, кто из вас первая охотница до мужского тела?

Я думала, что Линду удар хватит, так она покраснела.

— Вот уж до чего нет охоты, так это до твоего тощего эльфячьего тела, — огрызнулась я. — Бросай придуриваться!

— Я ж как лучше хотел! — шутливо надулся парень. — Так сказать, разрядить обстановку!

— Угу, — буркнула я и хмуро продекламировала пришедшую на ум фразу из прошлой жизни: — то нужных слов нам вовремя не вспомнить, то вовремя заткнуться не судьба.

Леонэль внезапно стал серьёзным.

— Я, действительно, как лучше хотел. И с ведьмочками пытался договориться, но те, кому доверяю, наотрез отказались.

— Почему?

За разговорами я подталкивала Линду к столу. Она переводила взгляд с меня на эльфа и потихоньку перебирала ногами.

— Может, оно само пропадёт? Вылиняет? — бормотала она.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ага, вместе с косами! — хохотнул парень. — Давай уж, заголяйся! Я, как порядочный эльф, так и быть — закрою глаза!

— Эльф-боевик и порядочность априори несовместимы! — Я пыталась подбодрить девушку, к которой первый раз в жизни будет прикасаться посторонний мужчина. Облапывающая «помощь» Фурха не в счёт. — Представь, что это не Лео, а лекарь! И ты проходишь плановый осмотр!

Вдвоём с эльфом — я придерживала полуобморочную Линду, а Лео энергично втирал мазь, — мы кое-как добились результата — после нанесения мази шерсть стала отваливаться комками, и вскоре Леонэль уже довольно мурлыкал, проводя ладонями по совершенно гладкой коже живота и спину Линды «для контроля». Девушка стояла живым истуканом, но не дёргалась, вопреки моим опасениям.

Включив ночное зрение, я заметила, что руки парня уже несколько минут просто путешествуют по телу, а дыхание парочки стало рваным и частым. Женская солидарность взбунтовалась — ах, он гад такой! Знает же, КАК надо прикасаться, чтобы все здравые мысли покинули рассудок! Ты только посмотри! А эта, девица-недотрога, расплылась тёплой лужицей, даже глазки прикрыла!

— Хватит! — рявкнула я и принялась натягивать на Линду мантию. — Ты её до дыр протрёшь!

— Ну, до самой лакомой дырочки я ещё не добрался, — разочарованно протянул эльф.

А сам продолжал оглаживать гладкие девичьи полупопия. Я отбросила наглые эльфийские лапы от застывшей от непонятных ощущений Линды и потащила её к выходу.

— А «спасибо» сказать? — послышался вслед сдавленный смех.

— Я тебя завтра «поблагодарю»! — огрызнулась я, выталкивая одногруппницу из лаборатории.

— Ловлю на слове, малышка! — оживился эльф.

Нет, ну какой же он гад! Так и хотелось повесить на него табличку с надписью «гад эльфийский, подвид парнокопытный, козёл любвеобильный»! Или как там правильно классифицировать.

— Ария! — стонала Линда, когда я пёрла её на буксире к общежитию. — Какой он … Какой …

— Сволочь! — констатировала очевидное я, выстраивая в голове пламенную жалобную речь для вахтёра, чтобы тот пропустил двух запоздавших девиц после отбоя.

— Ты что? — от возмущения она аж остановилась. — Он необыкновенный! — Пришлось придать ей ускорения в виде тычка в спину. — Такой мужественный и нежный! Мама всегда говорила держаться от эльфов подальше … — мозг, подвергшийся воздействию эльфийского очарования, продолжал извергать водопад приторного любовного киселя.

— Права мама, — бурчала я себе под нос, одновременно отмахиваясь от розовой пыльцы. Не дай бездна, опылюсь!

— Но как же она ошибалась! — Линда громко вздыхала и витала где-то в эротических облаках. — Это просто необыкновенно! Он такой ласковый! Такой …

И опять пришлось выслушивать по новой все ахи и вздохи. Мда, хорошо же он мозги её пригладил! Ни одной извилины не осталось! Как утюжельным прессом прошёлся. Ну, я ему завтра болтики-то от этого пресса повыкручиваю и гладильную поверхность пошкарябаю …

Нам повезло: сегодня на вахте дежурил Тор. Он только стрельнул своими чёрными бездонными глазами и махнул костлявой лапкой:

— Проходите, — проскрипел он.

— С меня пирожки! — бросила я на ходу и услышала тихий скрипучий смех за спиной.

Девчонки не спали — ждали Линду. Ещё несколько минут они рассматривали и ощупывали её, ахая и чирикая наперебой. Даже закралась мысль об эпидемии, размягчающей девичьи мозги до состояния розовой кашицы. Плюнув на всё это восторженное кудахтанье, я поспешила к себе, молясь, чтобы Керри задержали какие-нибудь дела, и моя филейная часть осталась бы без физической стимуляции. Засыпала я в одиночестве, уже на краю сна почувствовала горячие руки, которые собственнически сгребли в охапку мою пострадавшую тушку.

Глава 7

Утро хмуро прокралось в окна. Вставать не хотелось от слова «совершенно». На автомате натянула одеяло на голову и наблюдала сквозь маленькую дырочку за мужем. Тот вышел из душа и дефилировал по спальне, нагло сверкая накаченной задницей. Так и захотелось ущипнуть. Я лежала под одеялом и эротично вздыхала. Тонкий слух демона, конечно, уловил приглушённые одеялом звуки. Он остановился, проследил за кровожадным взглядом моего глаза, который жадно ощупывал кисточку демонячьего хвоста, и загадочно хмыкнул. Кисточка испуганно дёрнулась, а сам хвост заходил ходуном, хлёстко охаживая мощные бёдра