Поймите меня правильно - Питер Чейни

Он глубоко вздохнул, при этом раздался громкий свистящий звук. Потом начал улыбаться. Он был похож на мокасиновую змею, когда она в плохом настроении.

— Вероятно, это Жоржетта заговорила, — сказал он. — Милая дамочка. Хотел бы я добраться до нее, до этой…

— На твоем месте я не стал бы утруждать себя мыслями о дальнейшей судьбе этой дамы, Истри, — перебил я его. — Во всяком случае, больше ты ее беспокоить не будешь.

— Так? Да? О'кей. Значит, ты все знаешь, парень? Да? Слушай, у тебя есть сигарета?

Я бросил ему сигарету и зажигалку. Он закурил.

— Слушай, Лемми, — сказал он. — Меня совсем не взволновала твоя речь, будто мои дела кончены. Ты недалек от истины. Действительно что-то в последнее время мои дела шли очень плохо. А тут еще предательство Ятлина. Знаешь, мне все надоело. Я устал.

И Жоржетта меня обманула. Я знаю, она только выжидает подходящего случая. И я сам на это напросился. Парень, который поверяет женщине свои дела, сам напрашивается на неприятности, и вот я, кажется, получил по заслугам. Но хотел бы заполучить эту бабенку в свои руки хотя бы минут на пять. Я бы ее как следует обработал.

Он опять улыбнулся; Этот парень, вероятно, давал первые уроки Сатане.

— Если ты уже разговаривал с Крельцем, то знаешь, что я давно, собираюсь уехать из этих мест, — продолжал он. — Ну, что ж, я знаю, мое дело проиграно. Если бы в моих руках были обе половины формулы Джеймсона-Грирсона, я бы с вами, еще поговорил. Но, вероятно, масштаб этой работы слишком крупен для меня. Вы сами понимаете, Коушн, что я могу закончить это дело к общему согласию, а могу и наделать вам много хлопот. Конечно, если вы, полицейские ребята, будете слишком жестоко со мной обращаться, может быть, вы и получите нужные вам сведения, но, может быть, лучше нам все это проделать тихо-мирно. А? Может быть, мы договоримся? А?

— Об этом не может быть и речи, — сказал я. — Я пришел сюда не для того, чтобы договориться с тобой, Истри. Ты все равно получишь то, что заслужил, и в лучшем случае ты можешь надеяться на 15 ил и 20 лет.

Он пожал плечами.

— Ты так думаешь, фараончик? Может быть, и так, но разве тебе не известны случаи, когда парням удавалось убежать из тюряги? Почему бы и мне не сделать этого когда-нибудь? Во всяком случае, сейчас я не возражаю против небольшого отдыха.

— Ну, ладно, Истри, — перебил я его. — Давай говори дело.

Мне надоело смотреть на твою крысиную морду.

— О'кей, — сказал он. — У меня в квартире в библиотеке за книжными полками есть стенной несгораемый шкаф. Никто о нем ничего не знает, даже Жоржетта. Сегодня утром я спрятал там формулы. Книжка с правой стороны полки, автоматически отщелкивается замок, полка отодвигается, за ней стенной сейф. Ключ от этого сейфа находится там, в том шкафчике, ключ с ярлыком "С".

— О'кей, — сказал я. — Пойди и подай его мне.

Он встал, обошел вокруг стола и направился к шкафчику. Я подумал, что-то все слишком легко устроилось. Может быть, парень что-нибудь задумал? Вероятно, да, все равно дела-то его безнадежные.

Я опустил руку в правый карман пальто. Он подошел к шкафчику и отодвинул дверцу. На крючке висела связка ключей. Он протягивает правую руку, берет связку и вдруг роняет ее на пол. Левой рукой он собирается ее поднять, для чего развернулся, и я вижу в его руке револьвер.

Раздался выстрел, и одновременно я, не вынимая руки из кармана, тоже выстрелил.

Я слышал, как пуля пролетела мимо моего левого уха. Я снова спустил курок люгера. И он выстрелил второй раз, пуля содрала мне кожу на ребре.

Тогда я выстрелил ему прямо в живот. Он повалился ничком. Я всадил ему в затылок еще две пули, и, наконец, он решил умереть.

Я подошел к нему и взял из его рук ключи. За дверью послышались шаги, вероятно, это Крельц бежал на выстрелы. Я отпер дверь.

Ввалился Крельц еще с двумя парнями и осмотрелся.

— Ну что ж, — сказал он, — парень решил рискнуть, и вот что ему это дало. Пожалуй, это лучший способ разделаться с этим мальчиком.

Он взглянул на меня и улыбнулся.

— Если подумать хорошенько, это все-таки лучший исход битвы.

— Еще бы, Крельц, — сказал я.

Но думал я не о нем, и не о себе. Я думал о Жоржетте.

Сейчас ровно половина первого.

Я поднимаюсь на лифте в квартиру Истри. Предварительно я позвонил туда. Дверь открывает Жоржетта.

Я бросил на нее быстрый взгляд. На ней черный кружевной пеньюар. Выглядит она как та дама, из-за которой началась греческая война.

Мы входим в комнату.

Квартирка тоже на все 100 процентов. Эти гангстеры умеют красиво устраивать свою жизнь. Она идет к бару, наливает виски и приносит мне.

— Слушайте, Жоржетта, — сказал я. — Нужно действовать очень быстро. Мы должны непременно выиграть это дело.

Сначала расскажу вам о Джеке. Он умер. Сначала мы с ним крупно поговорили и договорились. Он согласился сделать то, что я его просил. А когда он пошел за ключом, то решил выкинуть трюк с револьвером. Мне пришлось ему ответить, и он сгорел, как свеча.

Она вздрогнула. Я подошел к ней и обнял за талию.

— Спокойно, детка, — говорю я, — для вас это лучший исход. Может быть, теперь вы начнете новую жизнь.

— Я знаю, — сказала она, — я знаю… Но все-таки это так ужасно…

Она, в свою очередь, обняла меня и заплакала, как ребенок. Я усадил ее в кресло, пошел к бару и налил виски.

— Слушайте, Жоржетта. Бросьте эти детские штучки. Вам предстоит настоящая мужская работа, а поэтому выключите свои фонтаны. Я не люблю, когда мои помощники оказываются обыкновенными слюнтяями. Понимаете?

Она попыталась улыбнуться.

— А что я должна сделать, Лемми? — спросила она.

— Вот что. Только выполняйте мои указания точно, никаких ошибок. Сколько у вас здесь телефонов?

— Два, сказала она. — Один в моей комнате, другой в библиотеке.

— О'кей. Теперь идите в вашу комнату и звоните на междугородную. Скажите им, чтобы они как можно быстрее соединили вас с рестораном «Эльвира» в Мехико-Сити. Когда вам дадут кабак, попросите уборную Зеллары, скажите, чтобы ее немедленно разыскали, так как речь идет о жизни и смерти.

Когда Зеллара возьмет трубку, вы разыграете бурную сцену, как будто бы вы буквально сходите с ума. И вот что ВЫ скажете.

Вы скажете, что здесь происходит черт знает что. Что Коушн все открыл. Что примерно час назад Коушн и копы арестовали вашего мужа по какому-то липовому обвинению.

Скажете, что при аресте Коушн говорил, что вашему мужу припаяют двадцать лет федеральной тюрьмы.

Скажете ей, что вам удалось поговорить с Джеком в полиции, он просил вас позвонить Зелларе и сообщить ей, что он собирается послать джеймсоновскую половину формулы Ятлину в Париж.

Скажете ей, что в настоящее время формула находится у вас, а вас на аэродроме ожидает самолет, и вы вместе с Тони Скала, захватив с собой формулу, летите в Нью-Йорк, оттуда, на пароходе отправляетесь в Париж.

Скажете, что Джек согласился действовать с Ятлином заодно. И как только Ятлин окажется в Париже с обеими формулами в руках, он должен будет поставить федеральному правительству ультиматум: если они не отпустят Джека, Ятлин продаст обе формулы какому-нибудь иностранному государству. Федеральное правительство пойдет на любые уступки, вплоть до того, что пообещает полное помилование Джеку и Ятлину, да еще в придачу миллион долларов.

После того как вы все это ей скажете, спросите, куда вам следует обратиться в Париже, где вы можете связаться с Ятлином и его бандой. Поняли?

Я заставил ее повторить все. Она действительно отлично все поняла.

Тогда я отвел ее в спальню и, сняв трубку, попросил соединить меня с главным телефонистом чикагской международной станции.

Ему я сказал, что мистер Зетланд В. Т. Кингарри предлагает немедленно отключить все идущие в Мексику провода, за исключением одного, по которому вызвать ресторан «Эльвира» в Мехико-Сити.

В «Эльвире» необходимо соединиться с аппаратом, находящимся за сценой. Когда оттуда кто-нибудь ответит, сказать им, что миссис Жоржетта Истри хочет срочно и лично поговорить с Зелларой,

Я предупредил парня, что он должен действовать с максимальной быстротой, как будто за ним по пятам гонится сам Сатана.

Он сказал, что через пять минут все будет о'кей.

Я оставил Жоржетту у аппарата в спальне, а сам прошел в библиотеку. Там в книжном шкафу сбоку нашел кнопку, нажал ее и передо мной открылся тайный сейф.

Я вставил в него ключ и повернул. Пот буквально ручьями лился по лицу. Пожалуй, я никогда так еще не потел.

Дверца шкафа отворилась.

Внутри шкафа лежал огромный портфель, запертый на молнию. Портфель был запакован в пергамент, федеральные сургучные печати целы, значит, химики Джека недостаточно искусны, чтобы позволить бандюге удовлетворить любопытство и взглянуть на джеймсоновские формулы.

Я засунул портфель под мышку и прислушался. Через открытую в спальне дверь был слышен голос Жоржетты. Она уже связалась с Зелларой. Жоржетта отлично выполняет задание. Весьма искренне разыграла, как будто страшно испугалась. Она во весь голос кричала в аппарат и, казалось, вот-вот сойдет с ума. Я слышал, как она говорила Зелларе о самолете и прочем. Потом я услышал: