Наследник - Кэтрин Ласки

Он чувствовал, что история об Угле Хуула имеет какое-то отношение к его собственной жизни, вот только какое? К сожалению, в эту ночь ему снова не повезло. Время сказок закончилось, и мама-сипуха пожелала птенцам спокойного сна. Что ж, значит, ему придется остаться в этом пне еще на один день, чтобы услышать продолжение легенды.

Нирок устало закрыл глаза и приготовился уснуть. Серая рассветная мгла уже начала просачиваться сквозь трещины пня.

«Уголь Хуула был спрятан в давние-стародавние времена, и спрятал его угленос по имени Гранк. Но Сорен-то и сейчас живет на свете, значит, угленосы есть и в наши дни, — сонно подумал Нирок. — Когда-нибудь я отправлюсь на Великое Древо, разыщу своего дядю Сорена и тоже стану носить в клюве угли…»

«Никогда ты им не станешь!» — громко крикнул чей-то голос в его голове.

Нирок испуганно открыл глаза и увидел серую тень, скрывшую лучи просыпающегося солнца. Рассветный ветерок всколыхнул клочья тумана, они расплелись длинными сизыми нитями, а потом снова соткались воедино.

Желудок у Нирока превратился в кусок льда, когда тень стала принимать уже знакомые очертания металлической маски. Сначала появился хищно изогнутый клюв, потом — пустые провалы глазниц. В тот миг, когда солнце показалось над горизонтом, и рассвет кровавым желтком растекся по небу, маска засияла огненно-красным, свирепым светом. Металлический клюв зашевелился, цедя жестокие слова:

«Не станешь!»

Никогда в жизни Нирок не испытывал такого ужаса. Он словно оцепенел, чувствуя, как земля уходит из-под его лап.

Внезапно небо над его головой раскололось грохотом, и молния озарила лес. В следующий миг послышался страшный треск, и Нирок услышал отчаянный совиный крик, доносившийся с того самого дерева, где мама-сипуха совсем недавно рассказывала своим птенцам легенду о пришествии Хуула.

Лес наполнился хлопаньем крыльев, это перепуганные птицы спешили покинуть опасное место. Даже пень, в котором устроился Нирок, казалось, пришел в движение. Крысы, змеи, белки, мыши и насекомые в панике мчались прочь в поисках спасения. Повсюду слышался оглушительный треск и шипение пожираемой огнем сухой древесины. Лес заполыхал. И только Нирок оставался неподвижен посреди всей этой паники.

Едва увидев огонь, он замер, словно загипнотизированный и уже не отрывал глаз от танцующих языков пламени.

Странные тени колыхались в огне. Уже знакомые Нироку четырехлапые существа выскочили из густого тумана, клубившегося в самом его сердце. Они прыгали в дыму и пламени, и глаза их горели неистовым зеленым светом.

Температура стремительно нарастала, но Нирок не чувствовал жара. С ним случилось самое страшное, что бывает с молодыми неопытными угленосами, очарованными жуткой красотой пламени. Старики называют такое состояние огненным ослеплением.

Крылья Нирока бессильно повисли, но он забыл о них. Он больше не думал о полете. Он смотрел в огонь и читал пламя. Он любил огонь. Он слышал песню пламени. Он сам был огнем, и огонь был Нироком.

Легенда об углях

— Гранк, первый угленос, был не просто угольщиком, — говорила Отулисса, медленно расхаживая по библиотеке Великого Древа. Ученики, затаив дыхание, слушали каждое ее слово. — Он был наставником нашего первого короля Хуула. Вы помните легенду об Угле Хуула? — Совята дружно закивали.

Несмотря на то, что Отулисса считалась строгой и очень требовательной наставницей, умевшей навести трепет на своих учеников, совята очень любили слушать ее рассказы о былых временах. Только одна маленькая сова нисколько не робела в присутствии Отулиссы. Это была очень любопытная сова из рода воробьиных сычиков, которая постоянно засыпала преподавателей самыми разными вопросами. — Что ты хочешь спросить, Фритта?

— А правда, что король Хуул… что короля Хуула признали королем, потому что он разыскал Уголь Хуула и смог удержать его в клюве?

— Так говориться в легенде, — кивнула Отулисса. — До того, как король Хуул нашел этот уголь, он назывался Углем Глаукса. Первым этот уголь обнаружил Гранк. Он знал, что Уголь обладает особым могуществом и может принести много бедствий, если попадет в злые лапы. Поэтому он бросил Уголь в кратер вулкана, чтобы сохранить его. Первые угленосы умели невредимыми спускаться в жерло вулканов, но Гранк знал, что только самой доблестной и достойной сове под силу почувствовать зов Угля и освободить его из заточения.

— А сейчас угленосы умеют нырять в вулканы? Хотя бы те, кто живёт в стране Далеко-Далеко? — спросил кто-то из учеников.

— Что вы, нет, конечно! Это искусство утрачено много столетий тому назад. Ни одна сова не может спуститься в кратер вулкана.

— Даже Руби? — спросила маленькая ученица по имени Фритта.

Казалось, она вся обратилась в слух. Белые пучки перьев, изгибавшиеся над ее ярко-желтыми глазами, придавали Фритте чрезвычайно серьезный и глубокомысленный вид. Все маленькие совята боготворили Руби, которая летала лучше всех на Великом Древе.

— Даже Руби, — терпеливо ответила Отулисса.

— А в чем заключалась сила Угля Хуула?

— Трудно ответить на этот вопрос… — помолчав, начала Отулисса. — Согласно одним легендам, Уголь Хуула горячее всех углей на свете. Многие считают, что после смерти Хуула Уголь умер вместе с ним, хотя другие утверждают, что он до сих пор спрятан где-то в краю Далеко-Далеко.

— А я слышал… — подал голос большой серый совенок по имени Бак.

— Прежде чем начать говорить, нужно поднять коготь, — напомнила Отулисса.

Бак послушно поднял коготь и выпалил:

— Я слышал, что это тайное место расположено где-то неподалеку от вулкана, и его днем и ночью охраняют страховолки.

— Страховолки? — засмеялась Фритта. — Глупости какие!

— Спокойнее, — нахмурилась Отулисса. — Учимся вести цивилизованную дискуссию.

Совята дружно вытаращили глаза. Никто из них не понимал, что значит «цивилизованная дискуссия», однако они догадались, что Отулисса недовольна грубостью Фритты.

— Я хотела сказать, — поправилась Фритта, — что страховолков не существует. Они давным-давно вымерли.

— Ученые считают, что это исчезнувший вид, — рассеянно кивнула Отулисса.

Когда малыш Бак упомянул о страховолках, она почувствовала какой-то странный укол в желудке. Кажется, совсем недавно она уже слышала о страховолках или даже видела их где-то, но… Нет, это глупости!

Страховолки давно вымерли, но даже при жизни они никогда не появлялись вблизи острова Хуула. Во всех книгах указывается, что следы пребывания этого вида волков найдены исключительно в краю Далеко-Далеко. Даже в Северных царствах, где жили и живут самые разные разновидности волков, никогда не было страховолков.

Аккуратный амбарный совенок поднял коготь и спросил:

— Как вы думаете, это может быть правдой? Я имею в виду не сказки про волков, а легенду об Угле Хуула? — Глаза сипухи сияли такой надеждой и восторгом, что Отулиссе ужасно не хотелось его разочаровывать.

Однако она не могла лгать, поэтому честно ответила:

— Это может оказаться правдой, Венцель. Никто не знает этого наверняка, но это вполне возможно.

— Возможно? — разочарованно протянул Венцель. — Всего лишь возможно?

Отулисса кивнула. Ей самой хотелось бы прибавить что-нибудь более обнадеживающее. Последнее время с ней творилось что-то странное. С тех пор, как они начали проходить легенды Огненного цикла, Отулисса постоянно страдала от расстройства мускульного желудка. И еще ей снились странные сны.

К счастью, Отулисса была слишком благоразумна, чтобы предавать значение снам. Разумеется, она знала, что некоторые совы, подобно Сорену, видят вещие сны. Но для себя Отулисса полностью исключала такую возможность. Это было ненаучно, а Отулисса страстно верила в науку. Во всяком деле ей нужны были факты, доказательства и проверенные практикой свидетельства.

Но в последнее время сны совсем измучили её. Ей всё чаще казалось, будто бы во сне ее посещает скрум ее великой и обожаемой наставницы Стрикс Струмы! Это было просто возмутительно. Отулисса никогда не верила в скрумов. Ее неверие было принципиальным и окончательным. Она считала скрумы оптической иллюзией, вызванной специфическим преломлением света, или плодом воспалённого воображения не в меру впечатлительных сов.

Однако Отулисса никогда не страдала излишней мнительностью. Она никогда не бредила, даже в ту страшную ночь, когда ее ранило во время битвы в ходе осады острова.

И вообще, с какой стати Стрикс Струме превращаться в скрума и преследовать ее, Отулиссу? Великая наставница закончила все свои дела на земле и погибла в бою, как подобает настоящей воительнице. Она прожила прекрасную, достойную жизнь, и не заслужила жалкую участь призрака!