Невинная для волчьей стаи (СИ) - Блио Элен

— Но ваш брат, как он?

— Уверен, если ты предложишь ему облизать твою грудь и попробовать кое-что еще, он забудет о боли. Потом, мы довольно быстро регенерируем, если остаемся волками.

— Значит, ему нужно еще немного побыть волком, так? Что ж… Нам всем необходим отдых. Надо выспаться…

Детка что-то неправильно поняла! Спать я точно не был намерен. Да и братья.

Мгновение, и я уже обнимал ее, притягивая к себе — как человек, как мужчина. Мия вскрикнула, не ожидая мгновенного перехода.

— Крошка, я думаю, сегодня нам всем будет немножко не до сна.

— Но… как же Ник, он…

— Он переживет, сегодня ты не будешь скакать на нем верхом, да и он вряд ли тебя оседлает.

— Марк, но… Подожди. Ты… Ты так уверен, что я соглашусь быть с вами, зная… вернее, ничего не зная? Разве это честно?

— Все, что ты должна знать сейчас, это то, что ты наша, и мы хотим тебя всю.

— Ваша кто?

Настырная маленькая кошечка! Откуда в ней было столько смелости, силы и стойкости? Она ведь чуть не умерла сегодня! И вообще, последние дни были слишком насыщенными для такой крохи. Я взял ее лицо в ладони, нежно лаская большими пальцами скулы.

— Наша женщина. Сегодня, сейчас, всю эту ночь, до утра. Согласна? Подари нам себя этой ночью, будь нашей.

Я приблизил свое лицо к ее сладкому ротику, облизал, взял нижнюю губу, пососал, слегка сдавил зубами. Мне хотелось пить ее дыхание, нежно собирать ее влагу, ласкать. У меня внутренности сводило судорогой желания. Я хотел ее всю, до боли, до дрожи… И я знал, что она тоже хочет меня. Нас. Всех нас.

— Марк, я…

— Детка, прошу тебя…

Я почувствовал, что она натянулась, как струна, напряглась, пытаясь отстраниться.

— Марк.

Мне нельзя было давать ей возможность думать, размышлять, нельзя было отпускать её, но… Я все-таки отодвинулся, продолжая держать ее голову в своих руках.

— Мия. Я знаю, что в твоей маленькой головке сейчас тысячи мыслей, и не все они мне нравятся. Но я прошу тебя — верь мне. Поверь мне сейчас! Останься с нами сейчас! Нам нужно это. Необходимо.

Ее глаза были полны слез. Я клялся не причинять ей боли, и не смог сдержать слова!

— Милая, я обещаю тебе, все будет хорошо! Все будет так, как захочешь ты! Мы все для тебя сделаем и мы… Мы не отпустим тебя, правда. Мы не готовы тебя отпустить!

— А когда вы будете готовы?

Что за вопрос? Почему ей в голову пришло задать такой дурацкий вопрос? О чем она?

— Мия, что ты…

— Я просто думаю — когда вы будете готовы меня отпустить, буду ли я готова уйти от вас?

Так вот о чем она думала? Вот чего боялась!

Мне следовало сразу сказать ей, что мы не собираемся отпускать ее никогда. Но… Зачем слова, если все можно объяснить без них?

Я опустил ее на кровать, устраиваясь сверху. Положил руку на грудь, нежно поглаживая тонкую кожу. Провел рукой ниже, рисуя узоры, минуя животик, еще ниже, туда, где она хотела меня больше всего — я это знал. Мои пальцы мягко коснулись бархатных складочек. Я просто держал руку там, чувствуя, как лепестки расходятся набухая, как выступает на них влага. Осторожно я дотронулся пальцем до клитора, обвел жемчужинку. Мия выгнулась, с шумом втягивая воздух, застонала. Мой палец продолжил путешествие, проникая в лоно, я ощутил, как раздвинулись ее ножки, открывая мне дорогу, помогая.

Ник перекинулся, застонав, Мия резко повернулась к нему, но он не дал ей сказать ни слова, взяв в плен ее сладкий ротик.

— Со мной все хорошо детка, — шептал ей брат, упиваясь нежностью ее губ, — когда ты рядом — все прекрасно, когда я могу чувствовать тебя, ласкать твою кожу, трогать, любить…

Мия вздрогнула и снова выгнулась всем телом — это Дэн прижался к внутренней стороне ее бедер, покрывая поцелуями.

Мы, все трое, жаждали объяснить ей не на словах, на деле, что мы чувствуем, что мы думаем по поводу ее места рядом с нами, что мы хотим от нее.

Ник старательно вылизывал ее соски, я покрывал поцелуями животик, погружая в узкое лоно два пальца, Дэн переместился выше, облизывая ее клитор.

Мы набросились на нее как голодная стая, и это было правдой во всех смыслах. Всего несколько минут и она забилась между нами, взмывая на гребне оргазма. Ник словил губами ее сладострастный вопль.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я достал пальцы, покрытые ароматной влагой, поднес к ее лицу. Брат отстранился, давая мне возможность увидеть рот нашей крошки.

— Милая, попробуй себя на вкус. Думаешь, от этого так просто отказаться? Так легко отпустить самку, запах которой сводит с ума, заставляя забыть обо всем?

— Марк…

— Ш-ш-ш… тише детка, вот так, — я накрыл ее губы пальцами, перепачканными ее соком, — это только начало. Ночь будет жаркой. Спать сегодня точно никому не придется…

Я посмотрел на братьев, которые хищно ухмылялись, глядя на распростертое под нами тело.

Мы готовы были показать ей наш рай. Сейчас.

Глава 26. Мия

Я не была к этому готова. Совсем.

Господи, я не была готова к тому, чтобы…

Ох, разве можно употреблять в одном предложении обращение к Богу и…?

НО! У меня реально просто не было других слов…

Я действительно не ожидала, что это будет так. И что я… что к утру я буду просто раздавлена своими собственными эмоциями.

Все, что произошло ночью — все, что они делали со мной, все, что делала с ними я — это было за гранью, это нельзя было назвать просто сексом.

Ладно, что уж там, я и к простому сексу, как оказалось, не была особенно готова. Я наивно считала, что за годы ожидания, я уж точно изучила тонны литературы и знала, что такое секс — в теории! И как, и чем, и зачем, и что при этом можно и нужно испытывать, и почему именно так у одних, а у других совсем иначе.

Да, я реально много читала о сексе — ну, скажем так, начиная с возраста согласия, когда поняла, что уже, в общем-то вполне можно. Правда, в последний год я перестала так активно штудировать литературу, но, в памяти знания все-таки хранились.

Но, все прекрасно понимают, что такое теория и что такое практика.

А уж что такое практика с такими партнерами!

Волки.

Была ли я удивлена узнав о том, что братья, к которым я попала оборотни?

Странно ли будет, если я скажу нет?

Я не удивилась. И не испугалась. За все то время, пока я была у них они не сделали мне ничего плохого. Ну, покушение на мою невинность не в счет — я была очень даже «за»! И даже за то, чтобы они делали это именно так, как делали, по очереди, несмотря на мою неопытность и опасность причинить боль. Если бы я не хотела, я бы сопротивлялась. Я хотела. Точка.

Они окружили меня заботой и лю… ну, хорошо, не любовью — нежностью.

Они старались сделать все, чтобы мне было у них хорошо. Никогда еще, ни от одного мужчины я не получала столько внимания и заботы! Да их было трое, но это значило одно — помножить внимание и заботу на три!

В конце концов, они спасли мне жизнь, при этом рискуя своей!

Да, Никита бросился под удар — это само по себе уже говорило о многом!

Я не знала каковы их реальные способности, что я знала о волках-оборотнях? Я даже «Сумерки» смотрела одним глазом — только помнила, что там парень превращался в огромного пса и мог машину запросто в кювет отправить.

Допустим, и мои волки тоже были такими суперменами — или супер волками? Но все равно — рисковать собой?

Потом уже, по словам и взглядам их я поняла, что Ник реально рисковал. Да и все они!

Тот муд…чудак на снегоходе мог видеть их превращение! Раскрыть их тайну!

Кстати, почему они не рассказали мне что случилось с этим придурком? Он вообще выжил? Хотя, какое мне дело?

В общем, я была обязана им жизнью. Почему я должна была бояться их?

Если бы они захотели меня сожрать — уже бы сделали это.

Но им было нужно от меня другое. Они хотели другого от меня.

И я тоже хотела. От них.

И знала, что позволю им все. Совсем все. Не смогу сказать нет, ни разу.