Опасный выход - Лана Рисова

— По моей команде! — крикнула я, надеясь, что Кирсаш услышит призыв за свистом своих сабель.

Потянув льйини, я резко отпустила импровизированную рогатку, раздался хлопок и ударная волна, возникнув перед нами, прошла стеной по крысобакам, сметая их обратно в тоннель.

— Быстрее! — крикнул дроу, опять хватая меня за руку, и с бешеной скоростью пронесся по мокрым камням к развилке.

Забежав в тоннель, он несколько раз постучал эфесами о ничем не примечательные на первый взгляд выступы. Вздрогнув, стена подалась в разные стороны, не издав ни звука.

Мы захлопнули створки перед самыми мордами сноргов, оставив за дверями голодное клацанье челюстей и злобный скулеж. Я пыталась отдышаться и унять бешеное биение сердца, Кирсаш рядом тяжело привалился спиной к двери, лезвия гитачи устало опустились к полу. Мы взглянули на изможденные, покрытые грязью и кровью лица друг друга и, не сговариваясь, расхохотались. Сумасшедший хохот перекрыл шумную возню за дверью. Похоже, стая почувствовала вибрацию нашего смеха и решила, что добыча свихнулась и стоит только подождать, как она сама выйдет наружу к сытной трапезе. Я вытерла выступившие слезы и шагнула внутрь шерла. Дроу проверил крепость засова и вскоре присоединился ко мне. Небольшое помещение с несколькими проемами по углам было уютным и теплым и имело полностью искусственное происхождение. Сбоку на стене красивым причудливым узором была высажена оранжевая плесень, освещавшая все вокруг тусклым ночным светом, по углам стояли спящие шакры, готовые, когда придет их время, взять эту работу на себя. В центре был выложен круглый очаг со стопкой конечностей гашара и тушильным колпаком — идеальное топливо. В большой нише самого дальнего угла были устроены ложа, покрытые теплыми шкурами. Проемы, видно, вели к источнику и нужнику. Вот это сервис! Прямо мини-гостиница какая-то!

Пока я раскладывала еду и разжигала огонь, Кирсаш успел помыться в соседней пещерке с источником и сейчас сидел возле огня с обнаженным торсом, к которому тесно прильнули мокрые пряди отросших волос. Его изящные руки плавными отточенными движениями пробегали по гитачи, любовно полируя лезвия. Чтобы скрыть внезапное томление, охватившее меня, я передала готовку ему и последовала его же примеру. Вода в источнике была холодной и сильно бодрила, но тем не менее быстро принесла ощущение свежести и чистоты, смыв не только запекшуюся кровь и грязь, но и часть усталости. Когда я проходила мимо хассура к своим вещам, он резко вскинулся и поймал меня за руку, пришло запоздалое понимание, что, умывшись, я не вернула наручи на место.

Эльф держал крепко и вдруг, не поднимая взгляда, прижался губами к моему запястью. Острая волна желания стрелой пронзила тело, я и не предполагала, что такой простой поцелуй может быть так приятен. Кирсаш продолжал, нежно продвигаясь губами по моей руке, и вот он уже целует самую середину ладони, а огненный вихрь, зародившийся в животе, охватывает мозг, унося остатки здравого смысла.

С моих губ, кажется, сорвался стон, и воин тут же оказался на ногах, подхватив меня на руки. Я оплела его торс ногами и, погрузив руки в волосы, нашла губами его губы, чувствуя, как маленькие искры пляшут между моими пальцами и распаляют нас обоих. В бешеной круговерти восторга мы каким-то образом оказались на спальных шкурах уже без одежды. Я ненадолго пришла в себя, почувствовав, что Кирсаш застыл, нависая надо мной. Его горячее дыхание, вырвалось с хрипом из горла и обожгло мне лицо.

— Девица!

— Не смей останавливаться, — выдохнула я, снова запуская пальцы в его волосы.

Дроу глухо зарычал и впился губами в мою шею, отчего у меня перехватило дыхание и поплыло перед глазами… Но движения его стали более плавными, а поцелуи мягкими и нежными.

Наши тела, дыхания, ауры так сплелись, что я не рискнула бы вычленить ни единой льйини из общего клубка наслаждения. Теперь мне казалось, что это не моя голова кружится от наивысшего удовольствия, а все мироздание носится с сумасшедшей скоростью вокруг нас. Еще никогда я не испытывала ничего подобного: я была и собой, и им, чувствовала то, что ощущает каждая клеточка его тела, при этом мое собственное растворялось в клубке его чувств, взрывалось на мириады частиц и собиралось вновь, чтобы через мгновение опять перемешаться в дикой карусели пляски-наслаждения. Похоже, это продолжалось миллионы лет, а когда вселенная вокруг взорвалась в очередной раз, ауры томно вернулись в обессиленные сплетенные тела, укутанные сладкой негой, как теплым одеялом, и сон окончательно унес сознание от растворившегося в блаженстве разума…

Кирсаш

Я медленно выплывал из объятий сна, стараясь продлить непривычное ощущение полнейшего удовлетворения, охватившее каждую клетку моего тела. Казалось, я не лежал сейчас на шкурах, а парил в мягкой перине летних облаков. Чувствительность постепенно возвращалась к конечностям, но, пока я не приоткрыл глаза, не смог толком распознать, какое именно положение они занимают. Я лежал на боку, положив левую ногу поверх бедра Лиссанайи, и обнимал ее за тонкую талию. Голова девушки лежала на моем правом плече, как на подушке, уютно уткнувшись носом мне в грудь, пряди ее разметавшихся волос щекотали мне лицо. Правая нога плетуньи была просунута между моими, и я удивился, как она еще не затекла от долгой неподвижности, рукой же она обнимала меня за шею, пальцами зарывшись в волосы на затылке. Мой дар, похоже, выдохся, безнадежно пытаясь испепелить это наглое создание, потому что никак не реагировал на такое святотатство.

В мозгу проносились яркие картинки безумной ночи, и я вдруг с горечью понял, чего был лишен всю свою сознательную жизнь. Спасите, Сестры! Девственником я не был! Работающие в красном квартале девушки, человечки в основном, за деньги не могли отказать даже хассуру. Среди женщин-дроу тоже были любительницы пощекотать себе нервы и переспать с прирожденным воином, но такие женщины, в основном давно разведенные, были годны только для мимолетного флирта. А самое главное то, что даже в таком интимном вопросе хассур всегда должен был контролировать дар, не позволяя себе расслабиться и на долю секунды. Минувшей ночью у меня полностью снесло крышу вместе с даром.

Я чувствовал, что скоро придет сожаление о случившемся и раскаяние, но прогнал пока эти мысли, отдаваясь новым чувствам, переполняющим тело и разум.

Мог ли я остановиться? С какого-то момента уже нет. Но, безусловно, должен был сделать это. С этой человечкой у меня не могло быть общего будущего, уже хотя бы потому, что она была чужая в этом мире. Мы не имели права на эту ночь! Я не имел. Почему мне даже в голову не пришло, что она еще ни разу не была с мужчиной? Слишком уверенно и раскованно она держится, слишком легко ведет себя с незнакомцем, но — айаре! — она же из другого мира, и, возможно, такое поведение является обычным для них?! Кхаракх! И шакхар меня забери! Мне ничем не удастся смыть кровь, объединяющую сейчас нас обоих. Как же мне поступить?! Идиот! Тоже мне, решил развлечься с экзотичной штучкой! Да теперь еще близкой по роду!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});