Шестьдесят рассказов - Дональд Бартельми

— Я не говорил ничего подобного. Я разыскиваю информацию, касающуюся несчастного случая.

Вскоре бутылка кларета была опустошена. Даже не взглянув в мою сторону, Ларе Бэнг открыл вторую бутылку и поставил ее в центр стола. Очаровательная темноволосая девушка игнорировала меня ровно так же, как и всех прочих, сам же я чувствовал, что пока веду себя вполне прилично. Я не протестовал, когда в ход пошло вино (в конце концов, они, скорее всего, привыкли взимать нечто вроде подати со всего, проникающего через черный ход). Более того, я не позволил использовать слово «убийство», подчеркнув, что нужно говорить «несчастный случай». В общем, я уютно сидел за столом, распивая вино, к воздействию которого моя голова приспособлена ничуть не лучше, чем была приспособлена голова моего отца.

— Ну что ж, — сказал Ларе Бэнг по прошествии некоторого времени. — Я поведаю обстоятельства этого несчастного случая, а там судите сами, можно винить меня и моего хозяина лампеграфа Алкфельдта или нет.

Его слова заставили меня вздрогнуть. Граф! Хватит ли мне смелости, чтобы лезть со своими расспросами к персоне столь высокого ранга? Вся моя через силу поддерживаемая решительность мгновенно испарилась, сменилась полной растерянностью. Граф! Смилуйся, Матерь Божья!

* * *

А вот мой отец, заглядывающий в открытую дверь пустого дома. С ним собака (маленькая собака, совсем не та, что раньше). Он смотрит в пустую комнату. Он говорит:

— Дома есть кто-нибудь?

* * *

А вот мой отец сидит на кровати и плачет.

* * *

— Была пятница, — начал Лapе Бэнг с видом бывалого трактирного рассказчика, готовящегося поведать своим собутыльникам занимательную историю. — Время близилось к полудню, и хозяин велел мне ехать на Новую Королевскую площадь, где у него имелось некое дело. Времени было в достатке, а потому я пустил лошадей легкой рысью, почти шагом. И представьте же себе мое удивление, когда, проезжая квартал мануфактурщиков, мы подверглись нападению некоего престарелого человека, совершенно пьяного, который бросился на переднюю пару моих лошадей и начал хлестать их по ногам тростью, самым злобным, жестоким образом, какой вы можете себе представить. Несчастные бессловесные твари конечно же встали на дыбы, в страхе и ужасе, потому, — Ларе Бэнг ханжески поджал губы, — что они привыкли к самому наилучшему обращению и в жизни своей не получили ни одного удара ни от меня, ни от второго кучера, Рика, ибо граф весьма суров в этом отношении и строго следит, чтобы с принадлежащими ему животными хорошо обращались. Как я уже говорил, лошади взвились на дыбы и рванули вперед, так что я едва сумел их удержать; я закричал на этого человека, и он вроде бы попятился. Граф высунул голову из окошка, чтобы узнать, в чем причина беспокойства, и я сказал ему, что какой-то пьяный человек напал на наших лошадей. Тем временем ваш отец, не удовлетворившись бедой, им причиненной, снова подбежал к несчастным животным и начал бешено хлестать их своей палкой по ногам. После этого повторного нападения обезумевшие от ужаса лошади вырвали поводья у меня из рук и бросились прямо на вашего отца, который упал им под копыта. Тяжелые колеса экипажа переехали через него (я почувствовал два ощутимых толчка), выступ, имеющийся под багажным ящиком, зацепил обмякшее тело, и его протащило по булыжникам футов сорок. Всех моих сил хватило только на то, чтобы усидеть на козлах, ибо, закусив удила, лошади не желали остановиться, и не в силах человеческих было их удержать. Мы стремглав неслись по улице…

* * *

У моего отца урок хороших манер.

— Должны ли мужчины вставать, если друзья здороваются с ними в то время, когда они сидят в отдельной кабинке ресторана или пивной?

— Мужчины не должны вставать, если они сидят в отдельной кабинке, — отвечает отец, — однако они могут полупривстать и извиниться за то, что не встают полностью.

* * *

— …затем лошади свернули в переулок, ведущий к Новой Королевской площади, и только тогда, когда мы достигли уже этого места, они остановились и позволили мне себя успокоить. Я хотел было вернуться и посмотреть, что сталось с этим сумасшедшим, который напал на нас, вашим отцом, однако хозяин мой, в высшей степени разъяренный и потрясенный, запретил мне так поступить. Никогда прежде не видел я его в подобном гневе; если бы ваш отец остался жив и мой хозяин добрался до него, вашему отцу было бы не сдобровать, тут уж нет никаких сомнений. Таким образом, теперь вы знаете все факты. Я уверен, что вы полностью удовлетворены, выпьете с нами еще одну бутылку этого вполне пристойного кларета, который вы нам принесли, и отправитесь восвояси..

Прежде, чем я успел подобрать слова для ответа, заговорила темноволосая девушка.

— Этот Бэнг, — сказала она, — трепло вонючее.

* * *

И т. д.

ПАРАГВАЙ

Верхняя часть плоскогорья, которое мы пересекли днем раньше, теперь побелела от выпавшего снега; было очевидно, что за нашими спинами бушует метель, которая настигла бы нас, задержись мы хоть немного, пересекая Бурджи Ла. Мы разбили лагерь в небольшой низине неподалеку от Секбачана, в восемнадцати милях от Малик Map, ночь была такой же тихой, как и предыдущая, температура тоже осталась без изменений, и нам начинало уже казаться, что плоскогорье Деозан совсем не столь ужасно, как о нем рассказывали, но на третий день в полдень, когда мы начали спуск по перевалу Шари Шангар, высота которого четырнадцать тысяч футов, поднялся ураган, хлеставший нас вперемежку то градом, то мокрым снегом, то просто снегом, и этот ураган продолжался, лишь изредка и ненадолго затихая, до четырнадцати часов. Верхняя часть перевала представляет собой весьма ровную долину, в которой имеются два озера с берегами из огромных валунов, проехать по которым на лошади казалось просто невозможным. Спутники мои спотыкались и поскальзывались так часто, что я не позволил никому вести своего пони из опасения, что его могут опрокинуть. Это был очень старый и медлительный пони, но сейчас он показал себя просто великолепно, безошибочно и без малейших раздумий выбирая путь среди камней. На самой верхней точке перевала сложена пирамида из камней, к которой каждый из нас добавил свой камень, здесь же по давно заведенному обычаю расплачиваются с кули. Я выдал каждому из них оговоренную заранее сумму и, теперь в одиночку, начал спускаться. Впереди лежал Парагвай.[20]

Где находится Парагвай

Вот таким образом я оказался в незнакомой мне стране. Этот Парагвай — не тот Парагвай, который изображают на картах. Он не расположен в Южной Америке, не является политически обособленной частью этого континента с населением в два миллиона сто шестьдесят одну тысячу человек и со столицей, называемой Асунсьон. Этот Парагвай находится в совершенно другом месте. И вот теперь, приближаясь к первому из «серебряных городов», я ощущал, несмотря на крайню усталость, подъем и буквально впитывал в себя все окружающее. Похожие на клочья белого мяса облака неслись над моей головой в направлении смутно видневшихся вдали строений.

Джин Мюмер

Сразу по вступлении моем в этот город ко мне приблизилась темноволосая девушка, закутанная в красную шаль. По краям шали свисала длинная бахрома, каждая нить которой заканчивалась маленькой серебряной бусинкой. Безо всякого промедления девушка положила руки мне на бедра; стоя таким образом передо мной, она улыбнулась и слегка потянула меня к себе. Она объявила, что я ее гость и что звать ее Джин Мюллер.

«Teniamos grandes deseos de conocerlo[21]»- сказала она. Я спросил, откуда она знает о моем приходе, и она ответила:- Все знают. — После этого мы проследовали к ее дому, большому, современному зданию, несколько удаленному от центра города. В предоставленной мне комнате были кровать, письменный стол, стул, книжные шкафы, камин и очень красивый, вишневого цвета рояль. Гостеприимная хозяйка сказала мне, что, отдохнув, я могу спуститься вниз, где она познакомит меня со своим мужем; перед тем, как уйти, она села за рояль и сыграла, почти лукаво, крошечную сонату Бибблмана.

Температура

Температура оказывает очень существенное влияние на активность. Если говорить в самом грубом приближении, у здешних взрослых с ростом температуры увеличивается скорость передвижения, все движения становятся более спонтанными. Но вообще зависимость жизненной активности от температуры является сложной. Например, при шестидесяти градусах мужчины двигаются в два раза быстрее, чем при тридцати пяти, однако при дальнейшем росте температуры скорость уменьшается. У женщин температурная зависимость еще более сложная, их спонтанная активность увеличивается при росте температуры от сорока к сорока восьми градусам, снижается между сорока девятью и шестьюдесятью шестью, после шестидесяти шести градусов темп спонтанных движений непрерывно нарастает и так до летальной температуры, равной семидесяти семи градусам. Кроме того, температура (здесь, а также и в прочих местах) играет огромную роль в репродуктивном процессе. В так называемых «серебряных городах» есть особый диапазон — 66, 67, 68, 69 градусов — в пределах которого осуществляется совокупление (и только в пределах этого диапазона). Как нетрудно понять, к «золотым» зонам это ограничение не относится.