Что видела собака: Про первопроходцев, гениев второго плана, поздние таланты, а также другие истории - Малкольм Гладуэлл

Управление по аэронавтике и исследованию космического пространства создало закрытую культуру, которая, по словам Воэн, «сделала отклонения обычной практикой», поэтому решения, воспринимаемые внешним миром как явно сомнительные, NASA рассматривало как разумные и здравые. Изображение этой закрытой культуры делает ее книгу пугающей: когда она описывает последовательность решений, приведших к запуску, — каждое из них столь же обыденно, как и череда сбоев на «Три-Майл-Айленд», — крайне трудно выделить тот конкретный момент, который можно было бы исправить в будущем. «Очевидно, что решение о запуске "Челленджера" принималось на основе существующих правил, — заключает Воэн. — Однако подходы, правила, процедуры и нормы, которые всегда оправдывали себя в прошлом, на этот раз не оправдали себя. В трагедии повинны не аморальные расчетливые руководители, а конформизм».

4

На эту проблему можно взглянуть и с другой стороны: с точки зрения того, как люди справляются с риском. Согласно одному из допущений, стоящему за современным ритуалом катастрофы, распознав и устранив риск, можно повысить надежность системы. На новых шаттлах уплотнительные кольца настолько лучше прежних, что шансы повторения катастрофы «Челленджера» значительно снизились, не так ли? Идея, казалось бы, настолько убедительная, что ставить ее под сомнение просто невозможно. Но именно так и поступила группа ученых, сформулировав теорию, известную как «теория компенсации риска». Следует отметить, что в научных кругах идут жаркие споры касательно того, насколько широко может и должна применяться эта теория. Но основная идея, блестяще изложенная канадским психологом Джеральдом Уайльдом в его книге «Целевой риск» (Target Risk), довольно проста: в определенных обстоятельствах изменения, призванные повысить безопасность системы или организации, ничего не дают. Почему? Потому что люди склонны компенсировать невысокий риск в одной сфере деятельности высоким риском в другой.

Возьмем, к примеру, результаты известного эксперимента, проведенного несколько лет назад в Германии. Часть такси в Мюнхене была оборудована антиблокировочной тормозной системой (ABC), современной технологической инновацией, значительно улучшающей процесс торможения, в особенности на скользкой дороге. Остальную часть таксопарка оставили без изменений. На протяжении трех лет за обеими группами машин, которые в остальном были абсолютно одинаковы, велось пристальное скрытое наблюдение. Можно было бы предположить, что улучшенная тормозная система поможет сделать вождение более безопасным. Однако результаты оказались прямо противоположными. Наличие в машинах ABC никоим образом не сказалось на коэффициенте аварийности таксистов; наоборот, водить они стали заметно хуже. Они начали ездить быстрее. Делали более крутые повороты. Не соблюдали рядность. Резче тормозили. Не держали дистанцию. Чаще создавали аварийные ситуации на дорогах. Другими словами, ABC не помогло снизить количество аварий, наоборот, водители пользовались дополнительным элементом безопасности, чтобы ездить быстрее и неосторожнее. Как сказали бы экономисты, они «обесценили» снижение степени риска, а не выгадали от него.

Компенсация риска не происходит постоянно и повсеместно. Зачастую (как в случае с ремнями безопасности) компенсаторное поведение лишь отчасти уравновешивает снижение риска, обеспечиваемое мерой безопасности. Но все-таки это достаточно серьезная проблема, заслуживающая внимания. Почему на специально размеченных переходах погибает больше пешеходов, чем на неразмеченных? Потому что они компенсируют «безопасные» условия перехода своей неосторожностью. Почему, по итогам одного исследования, появление специальных крышек с защитой от детей на флаконах с лекарствами повлекло за собой резкое увеличение числа смертельных детских отравлений? Потому что взрослые стали беспечнее и оставляли лекарства в доступных для детей местах.

Компенсация риска действует и в обратном направлении. В конце 1960-х годов Швеция перешла от левостороннего движения к правостороннему. Однако этот переход, вопреки прогнозам, не сопровождался повальным увеличением числа аварий. Люди компенсировали непривычность новых правил движения большей аккуратностью вождения. За 12 месяцев число дорожно-транспортных происшествий сократилось на 17 %, а потом постепенно вернулось к прежним показателям. Как полушутя-полусерьезно заметил Уайльд, странам, которые всерьез заинтересованы в безопасности на дорогах, рекомендуется регулярно переводить движение с одной стороны на другую.

Не нужно обладать богатым воображением, чтобы увидеть, насколько теория компенсации риска применима к NASA и космическому челноку. Ричард Фейнман — физик, лауреат Нобелевской премии, входивший в состав комиссии по расследованию взрыва «Челленджера», — сравнил процесс принятия решений в NASA с русской рулеткой. Когда после появления проблем с уплотни-тельными кольцами ничего не произошло, управление уверовало в то, что «риск для последующих полетов не столь уж высок», говорит Фейнман, и что «мы можем несколько понизить стандарты, поскольку в прошлый раз все обошлось». Однако устранение неполадок с уплотнительными кольцами не означает, что NASA больше не придется принимать решения относительно других деталей космических челноков. Описание комплектующих шаттла, причисленных NASA к таким же важным и потенциально опасным, как и уплотнительные кольца, занимает шесть томов. Вполне возможно, улучшенные кольца просто дадут управлению возможность сыграть в русскую рулетку с чем-нибудь другим.

Печальный вывод, но он не должен удивлять. Ведь правда заключается в том, что широко пропагандируемая забота о безопасности и строгое соблюдение ритуалов после катастрофы всегда прикрывали известное лицемерие. Нам определенно не нужен максимально безопасный мир. Принятое по всей стране ограничение скорости в 55 миль в час[3] спасло, вероятно, больше жизней, чем любая другая правительственная инициатива последних 25 лет. Но тот факт, что в прошлом месяце Конгресс отменил этот закон, приведя минимум аргументов, доказывает: мы скорее будем обесценивать современные меры безопасности в виде ремней и воздушных подушек, чем использовать их себе во благо. То же самое относится и к усовершенствованиям последних лет в конструкции самолетов и в аэронавигационных системах. Вероятно, эти усовершенствования могут свести к минимуму риск авиакатастрофы, однако потребители хотят не этого. Они хотят, чтобы воздушное сообщение стало дешевле, надежнее и удобнее. Таким образом, усовершенствованные меры безопасности по крайней мере частично «нейтрализуются» полетами в плохих погодных условиях и интенсивным движением авиатранспорта.

Часть II

ОДЕРЖИМЫЕ, ПЕРВОПРОХОДЦЫ И ПРОЧИЕ РАЗНОВИДНОСТИ ГЕНИЕВ ВТОРОГО ПЛАНА

«Червяку, живущему в хрене, мир кажется хреновым»

Суперпродавец

Коммивояжер Рон Попей Лу или История покорения американских кухонь

1

Необыкновенная история Ronco Showtime Rotisserie & BBQ началась с Натана Морриса, сына сапожника и кантора Киддерса Морриса, который в 1880-х покинул Европу и обосновался в штате Нью-Джерси, в Эсбери-Парк. Натан Моррис стал коммивояжером и продавал кухонное оборудование фирмы Acme Metal из Ньюарка. Работать приходилось по всему Атлантическому побережью: на улицах, в лавках, на ярмарках. В начале 1940-х Натан основал компанию N. К. Morris Manufacturing, которая стала выпускать приспособление для изготовления сандвичей KwiKi-Pi и ломтерезку Morris Metric Slicer. To были времена Великой депрессии, и дела с работой обстояли неважно. Возможно, именно поэтому, а может, и благодаря весьма убедительным доводам, которые Натан приводил в пользу своего нового дела, члены его семьи один за другим стали входить в его бизнес. Сыновья Натана Лестер и Арнольд начали работать у него коммивояжерами. Его шурин Ирвин Розенблюм сколотил состояние, торгуя на Лонг-Айленде товарами из пластмассы. Партнером Натана стал брат Эл, сыновья которого торговали на улице вместе с неуклюжим ирландцем по имени Эд Макмейхон. А незадолго до начала войны Натан взял в ученики своего племянника Сэмюэля Джейкоба Попейла — Эс-Джея, как его все называли. Того так вдохновил пример дяди, что он открыл в Чикаго собственную компанию Popeil Brothers и подарил миру ломтерезки Dial-O-Matic и Veg-O-Matic, а также ручной кухонный комбайн Chop-O-Matic. У Эс-Джея Попейла родилось два сына. Старший Джерри умер совсем молодым. А имя младшего — Рон Попейл — знакомо теперь каждому, кто хоть раз в жизни смотрел информационную рекламу на ночных телеканалах.

После войны заниматься производством кухонных приборов и оборудования стали многие. Среди них — нью-йоркское семейство Клингхоффер, один из представителей которого, Леон Клинг-хоффер, трагически погиб в 1985 году во время захвата палестинскими террористами итальянского судна «Акилле Лауро». Он был выброшен за борт в инвалидной коляске. В 1950-х Клингхофферы выпускали Roto-Broil-400 — один из первых грилей для домашнего использования, а продавал его Лестер Моррис.