Зона отчуждения - Андрей Ливадный

Остальные пилоты видели, что, преодолев десятитысячную отметку, корабль Нечаева буквально взорвался огнем, — это одновременно заработали четыре спаренных орудия носовой полусферы, выбрасывая строго по курсу восемь прерывистых снарядных трасс.

То, что последовало за этим, не имитировала ни одна тренировка.

Вадима вдавило в кресло невыносимо-резким импульсом торможения; отдача от работы орудий мгновенно внесла свои коррективы в режим полета, предоставляя пилоту лишний повод воочию убедиться, какое это рискованное и неблагодарное занятие — стрельба в космосе из оружия, разработанного для войны на земле…

Установленные на борту челнока автоматические пушки были снабжены зарядами, мощность которых рассчитывалась исходя из сопротивления воздуха, тяготения планеты и других факторов, обычно влияющих на дальность стрельбы и поражающую способность орудий в условиях наземных боевых действий.

Все эти переменные перестали играть какую бы то ни было роль в космосе, но тут вступил в силу иной нюанс: каждый снаряд, отрываясь от среза ствола, порождал реактивный импульс, направленный в сторону, противоположную движению челнока, и, сообразуясь с этим, машина Нечаева не только резко потеряла скорость, — маленький корабль вдруг стало разворачивать вправо и вверх, сбивая с точно выверенного курса.

Рука Вадима машинально толкнула вперед сенсорный рычаг управления тягой маршевых двигателей, одновременно он успел заметить, как Хьюго работает с системами коррекции, возвращая истребитель к расчетному курсу атаки.

— Четвертое орудие работает с более высокой частотой, чем остальные три, — отрывисто сообщил андроид причину отклонения от оси курса. — Мощность зарядов надо было уменьшить раз в пять, сейчас пушки работают, как реактивные двигатели, — спустя секунду добавил он.

Вадим и так ощущал это, каждой клеточкой своего тела, изнывающей от бремени внезапной перегрузки.

Ему казалось, что уже минула целая вечность, но на самом деле весь оперативный боекомплект был выпущен в течение двадцати пяти секунд…

Грохот выстрелов, который передавался по переборкам и звучал в загерметизированном пространстве рубки, словно глухой, отдаленный рокот, внезапно стих; истребитель, сошедший с курса, Потерявший половину своей скорости, начал выравниваться,

перегрузка, вызванная резкими импульсами торможения, прекратилась, и Вадим наконец отпустил сенсор управления тягой, — из-за его машинальных действий корабле и так уже достаточно разогнался, постепенно догоняя выпущенные им снарядные трассы…

Липкий пот заливал лицо, струился по груди, его уже не мог впитать материал надетого под скафандр комбинезона, ладони под перчатками тоже казались влажными…

Для молодого пилота, которого обучали медленным и точным орбитальным маневрам, начало атаки явилось настоящим испытанием… Все тренировки, предшествующие этому старту, оказались бледным отзвуком действительности…

В ушах стоял звон, мышцы казались раздавленными, вестибулярный аппарат саботировал понятия «низ» и «верх», голова кружилась, но, несмотря на это, как только смолк рокот орудий, а на пульте управления зажглись контрольные огни, предупреждающие о полной смене боекомплекта установок носовой полусферы, Нечаев получил секундную передышку и смог окинуть беглым взглядом приборные панели.

Семь тысяч до цели… Он подумал, что слишком рано открыл огонь, сильно затормозив этим полет своего истребителя, и теперь ему придется ускоряться непосредственно в зоне, контролируемой сканирующими системами крейсера…

Бой в космосе парадоксален, он радикально отличается от схваток в атмосфере. Спустя небольшой отрезок времени, наращивая ускорение, Вадим понял, что его истребитель действительно догоняет последние снаряды из выпущенных его же орудиями очередей…

На фоне чернильного мрака снаряды выглядели вишневыми точками, которые тянулись к надстройке головного крейсера армады.

Фантастическое зрелище, способное свести с ума неподготовленного человека…

Разум подавляли масштабы надвигающихся клиновидных космических кораблей. Десятки километров металлокерамического сплава, тысячи люков, надстроек, антенн, орудийных башен и блистерных куполов… Нечаев оторвал взгляд от этой завораживающей картины и попытался отыскать глазами остальные истребители.

Это удалось сделать, только подключив специальную систему поиска. Атакующие челноки обозначились на экране крохотными точками, намного опередившими корабль Вадима. Они не открыли огонь с отметки в десять тысяч километров, и только сейчас, с дистанции в пять тысяч, заработали их орудия.

На отдельном экране, куда транслировалось изображение с оптики умножителей, было видно, как импровизированные штурмовики один за другим расцветают частыми вспышками выстрелов и окутываются облачками выхлопа, которые тут же рассеивались, превращаясь в призрачные шлейфы, тянущиеся вслед кораблям, словно хвосты комет…

В этот миг выпущенные Нечаевым снаряды, легко преодолев выставленную крейсером электромагнитную защиту, предназначенную для искажения лазерных лучей, ударили в цель.

Он внутренне сжался, похолодел, глядя, как на броне исполина, в районе надстройки, расцветают вспышки разрывов, которые из-за рассеивания покрыли площадь в несколько десятков квадратных метров… И вдруг он увидел, как в космос начали отлетать куски обшивки, потом от покатой надстройки отделилась и медленно поплыла прочь целая гроздь параболических антенн… А вспышки все еще продолжали терзать керамлитовую шкуру титана, пока в одном месте снаряды окончательно не прогрызли броню…

Откровенно говоря, Вадим не рассчитывал на подобный эффект.

В космос внезапно взметнуло мутное облако газа, и взрыв декомпрессии мгновенно расширил пробоину, через которую наружу полетели какие-то предметы. Вслед за ними навстречу кораблю Нечаева вышвырнуло два человеческих тела…

«Боже…»

Дистанция уже была так коротка, что он увидел лица погибших, искаженные судорогой агонии… экраны умножителей показали ему все, даже капельки крови, окружавшие тела, словно алая дымка. Оба убитых были без скафандров и погибли в результате взрыва собственных легких, наступившего в момент разгерметизации отсека.

Все описанное длилось двадцать, ну, может, тридцать секунд…

— Внимание! — голос Хьюго вырвал Вадима из оцепенения. — Тысяча километров!

Исполинский корабль уже заполнил своей массой все экраны обзора, затопив их от края до края, только в боковых секторах виднелись острые носы двух других крейсеров…

Вадим бросил взгляд вперед и увидел, что броня атакованного им корабля движется — сотни бронеплит уползали со своих мест, обнажая спрятанные под ними механизмы защиты. На глазах Нечаева в космос из открывшихся орудийных портов крейсера ударила ослепительная сетка заградительного лазерного огня, с туманным выхлопом сработали стартовые катапульты, выплевывая под Днище исполина звено космических истребителей, а атакованная надстройка, вся исковерканная снарядами, стремительно надвигаюсь на его корабль, грозя столкновением.

— Вверх!!!..

Вадим представить не мог, что робот способен кричать.

Он машинально рванул на себя астронавигационные рули и через мгновение понял — ему следует возблагодарить судьбу за то, что не выдержали нервы и он открыл огонь с дальней дистанции.

Истребитель свечой скользнул параллельно поверхности искалеченной надстройки крейсера, вырываясь в относительно чистую от обломков и бесноватых лазерных лучей область пространства, расположенную над лениво плывущей в космосе армадой.

Отсюда он увидел всю панораму боя, одним взглядом охватив картину гибели атакующих машин.

В этом бою секунды решали все. Большинство штурмовиков, открывших огонь по целям с короткой дистанции, не успели затормозить, — им не помогла даже отдача от работы орудий, которая погасила скорость машины Нечаева, и теперь на его глазах маленькие корабли врезались в обшивку двух соседних крейсеров, вслед выпущенным ими же очередям…

Из пяти машин, атаку которых он наблюдал, только одному челноку удалось отвернуть в сторону и уйти от столкновения…

Космос уже утратил свою глубокую черноту, пространство кипело: его резали лазерные лучи, в пустоту извергались гейзеры газа из полученных крейсерами пробоин, между корпусами исполинов вспухали беззвучные взрывы, когда какая-либо из надстроек разлеталась облаком уродливых обломков…

Похолодевший взгляд Вадима охватил эту апокалиптическую картину, и в течение нескольких секунд он немо созерцал ее, пока корабль под управлением Хьюго поднимался над плоскостью эклиптики армады, выше сетки заградительных лучей, в которую, судя по вспышкам, попало несколько атакующих машин.