Его звали Вася (СИ) - Игорь Семенов

дело, кстати… Словно в молочный кисель затягивает?

— Скорее в какую-то белую пустоту, — вспомнил то, что только что было, парень.

— Ощущения субъективны… Но это то самое. Почти у каждого в первых попытках такое бывает — и самостоятельно выйти из такого состояния они уже не могут.

— Почему? — не понял Василий.

— Потому, что для этого надо суметь удержаться на грани… Войти в «погружение», но не потерять контроль над своим разумом. Иначе сам уже не выйдешь.

— И ты…

— Ага, — кивнула Туйлиндэ. — Резкий раздражитель способен вывести из этого состояния… Хоть и не всегда.

— А если…

— Тогда превратишься в слюнявого идиота, — опять не дав ему договорить до конца, ответила квентка. — Впрочем, для нас это не так страшно… Съездишь в столицу, сделаешь «Просветление», и будет все в порядке. Правда, на месяц запретят любое применение кси-техник. У нас так все психические заболевания лечат.

— А почему раньше не говорила?!

Что бы там не говорила квентка на счет передовых эльфийских методов психиатрии, но сталкиваться с ними Василию как-то все равно не было желания. А потому перспектива лишиться рассудка его совершенно не радовала…

— Страх плохой помощник в освоении «Погружения», — пожала плечами чекистка. — Может и вовсе ничего не получиться. Впрочем, нам тут легче, чем людям… Даже если лишишься рассудка, то всегда можно сделать «Просветление». А вот у них так не получится… На них оно не работает.

— И как люди осваивают «Погружение»? — заинтересовался Василий.

— Сейчас — только по облегченной технике. А раньше, когда ее не было… Тогда около каждого ученика ставили по наставнику. С плеткой… Даже дворяне так своих детей учили. Так было и в Петербургской магической академии. Хотя сейчас, конечно, такие методы запрещены.

— Если боль выбрасывает из погружения, то как же тогда «боевой режим»? — удивился Василий.

— На самом деле чувство боли тоже можно «отключить», — улыбнулась квентка. — Но пока даже не спрашивай, как это делается! Пока не начнешь свободно входить в «Погружение» и выходить из него, я этого тебе все равно не расскажу. Чтобы случайно не активировал… Ну да ладно. Давай повторим еще. Только теперь постарайся почувствовать грань…

— И ты опять будешь меня бить?

— Конечно, — ехидно усмехнулась чекистка. — Что же с тобой еще делать?

Еще несколько раз он повторял вход в «Погружение», пытаясь понять, где же находится та самая «грань», за которую нельзя заходить, но все было тщетно. В результате он раз за раз приходил в себя от пощечины — и вскоре казалось, что у него уже все рожа распухла. Правда, тут все же Туйлиндэ несколько сжалилась и «подлечила» его. Лишь затем, чтобы продолжить упражнения! Десять раз, пятнадцать, двадцать… Но вот в какой-то момент Василий начал чувствовать, что и впрямь вот где-то тут должна быть та самая грань, хотя еще и не мг понять, как ее точно определить. Просто вот тут он еще что-то чувствовал, а вот там — уже ничего… И уже никак не мог себя контролировать. И вот из очередного «Погружения» он все же смог выйти сам — просто представил себе, что снова начинает ощущать окружающий мир — и вот перед ним уже привычная картинка окружения…

— А у тебя талант, — с интересом глядя на Василия, произнесла Туйлиндэ. — Двадцать седьмая попытка… Обычно мало кому удается самому выйти раньше сороковой. Молодец!

— И что дальше? — уже устав и желая лишь отдохнуть, спросил Василий, но чекистка не собиралась давать ему поблажек.

— Дойдем до сороковой — и пока хватит, — пожала она плечами.

И вот еще тринадцать попыток, во время которых Василий вновь и вновь пытается почувствовать ту самую грань и не перейти ее… Но как итог — лишь еще два успешных самостоятельных «выхода». Однако Туйлиндэ выглядела явно довольной — как она призналась, она надеялась максимум на еще одну успешную попытку. А тут целых две.

— Обычно полный контроль над переходом к состоянию «Погружения» и возвращением из него достигается примерно за четыре сотни попыток, — заметила она. — Это не меньше недели… Чаще — две. Но сейчас, я думаю, все получится куда быстрее.

— А что дальше? — поинтересовался Василий.

— А дальше — селективный режим… Когда учатся подключать те органы чувств, что нужны для работы, и фильтровать поступающую информацию, отсеивая то, что не нужно для работы. И если погружению в школах еще учат, месяца за два три, то селекция… Только самые основы.

— А «боевой режим»? — заинтересовался Василий.

— Так это и есть один из таких «селективных». Пожалуй, лучше всего отработанный… В школах будут учить первому уровню, но это ерунда полная. В секциях по самообороне учат второму, но и от него толку немного. Так что я научу тебя сразу третьему… Это максимум того, что разрешено без специального допуска.

— А у тебя какой? — неожиданно даже для себя самого поинтересовался Василий.

— Шестой специальный. Но даже не спрашивай, что это такое…

— А максимальный какой?

— Десятый особый. Но тут даже я не представляю, что это такое, — улыбнулась чекистка.

На том обсуждение и закончилось — тем более, что, к удивлению Василия, пришло время второго обеда… А ведь казалось, что прошел буквально час с того времени, как он начал тренироваться. Фиг тебе там! К некоторому удивлению, Туйлиндэ обед сготовила сама — тоже какой-то неизвестный Василию, но до статочно вкусный (или тут сказывается то, что к такому несколько нестандартному вкусу привыкли вкусовые рецепторы его тела?) суп. А вот тушеная картошка с мясом были именно что разогретыми, хотя это не делало их менее вкусными. Ну и, конечно, квентийский «чай», куда же без него-то? Кстати, между делом Василий уже успел выяснить, что «советские эльфы» не признают никаких других напитков кроме нескольких видов своего «чая» из местных трав и различных соков с компотами. Вкус классического чая они не понимали, кофе так и вовсе считали «мерзкой горечью». Но хуже всего они относились к любой алкогольной продукции, производство и продажа которой на территории республики была строго запрещена — за исключением «человеческих» городов. Но и там за ее продажу «ушастым» можно было «уехать» лет на десять лагерей! То же самое было, кстати, и за продажу квенти любой табачной продукции. Поборники здорового образа жизни, блин! Так что пойти покурить ему теперь не получится, ну да и ладно… И в прошлой-то жизни хотел давно бросить, а тут как-то и не тянуло. Хотя в прошлом мире постоянно курил аж с середины 90-х, а до того начинал курить в армии, но тогда все же смог бросить по возвращению.

Кстати, с наркотиками