Жених из позапрошлого века (СИ) - Октябрьская Оксана

Николай удивлённо посмотрел на невесту, и недоумённо пожал плечами.

— Ты о чём, Мариш? — уточнил он, и всё бы ничего, только интонация вышла ненатуральная какая-то.

“А врать-то ты, милок, не умеешь!” — с горечью подумала Маринка, стало так противно, вот сейчас её хрустальный замок и разрушится… снова.

— Коль, честно сам всё расскажи, не умеешь врать, так и не пытайся. Или ты мне сейчас говоришь о себе всю правду, или никакой свадьбы не будет! — девушка выдавила эти слова, а сердце сжалось, но для себя решила, что лучше так, чем закрывать глаза на враньё.

— Что там тебе эта баба наговорила, Марин? Ты, из-за какой-то полоумной, меня бросить хочешь? — Николай напрягся, губы превратились в ниточку. Он испытующе смотрел на девушку, но она застыла, как ледяная скульптура, не давая никакого шанса замять разговор.

— Коля, со лжи семейную жизнь не начинают!

— А ты меня во лжи подозреваешь на основе чужих слов? Почему ты веришь ей, а не мне?

— Я верю не ей. Я верю своим глазам. Ты занервничал, когда я спросила. Значит что-то скрываешь. Что, Коля? Что там такое может быть ужасное? Почему ты мне не доверяешь? Не бывает нормальных отношений без доверия, пойми!

Николай молчал, Марина выскочила из машины и бросилась к станции, туда вела тропинка, на машине было не проехать. Но далеко она не убежала, мужчина схватил её в охапку, оба рухнули в сугроб, и он, быстро перекатившись, оказался сверху. Маринка попыталась отбиваться и что-то закричать, но он закрыл ей рот поцелуем. Спустя пару минут, девушка перестала барахтаться, и ответила на поцелуй, предварительно как следует огрев жениха по шее. Как говорится, и рука тяжёлая, и дури много… В общем, затрещина вышла звонкая!

Когда оба немного успокоились, Николай поднялся, помог встать невесте, и подхватив под руку, потащил обратно в машину, которую бросил с открытой дверью. Маринка начала вырываться, но он твёрдой рукой запихнул её в салон, по-мужски, кратко, сказав одно слово:

— Расскажу.

Когда их двоих отрезала от окружающего мира закрытая дверь, повисла гнетущая тишина, Николай был бледен, и играл желваками, плотно сжав челюсти. Маринка скрестила руки на груди и отвернулась к окну, всем своим видом напоминая партизанку-мученицу.

— Марин… — Николай начал неуверенно, слова давались ему с трудом, — да, я кое-что скрыл от тебя. Поначалу, казалось, это не важно, ничего же серьёзного не было, ну понравились друг другу, ну провели праздник вместе… Но чем дальше, тем больше я понимал, что влюбился в тебя, как мальчишка. И то, что не сказал сразу, стало говорить страшно, хотя в душе-то я понимал, что это подло. Я боялся потерять тебя. Но ты говорила, что любишь меня, я надеялся, сможешь простить. А потом ты так про детей сказала… Марин, я не могу тебя потерять, я уже не представляю свою жизнь без тебя!

— Ты не можешь иметь детей? — Марина сложила два плюс два, вспомнив их разговоры о детях, его реакцию, и слова знахарки о том, что он последний в роду. К горлу подкатил комок.

— Да, — Коля низко опустил голову и вцепился в руль так, что костяшки побелели. — Не так, чтобы совсем безнадёжно, но шансов стать отцом у меня мало. Семя слабое, — совсем тихо и пристыженно пробормотал он.

Марина очень хотела детей, не представляла свою жизнь без материнства, и ещё минуту назад готова была придушить засранца-жениха за такой страшный обман. На что он надеялся? Что, став женой, она не захочет разводиться и решит отказаться от своей мечты ради него? Да как можно быть таким самовлюблённым павлином?! Она уже развернулась, чтобы послать его к такой-то матери… Но увидев его склонённую голову и зажмуренные глаза, подумала каково ему, сильному мужчине, признаваться в том, что он бесплоден, что он, вроде как, недостаточно и мужчина, раз не может дать ей ребёнка. И сердце её смягчилось, да, он поступил гадко, даже подло, но можно ли винить человека за любовь, за то, что он хочет счастья, хочет, чтобы и его любили в ответ. Как бы поступила она сама на его месте? Сказала бы правду, или побоялась потерять? Маринка тяжко вздохнула, внутри боролись попранное доверие и сострадание к чужой беде, любовь к Николаю и желание быть матерью, и она уже понимала, что возьмёт верх…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Девушка потянулась к жениху и положила руку ему на затылок, слегка зарывшись пальцами в короткие, мягкие волосы.

— Ох, Колька, ну вот что мне с тобой делать? Вот вроде и умный, а вроде и дурак дураком! — девушка взяла его за подбородок и повернула к себе, вынудив посмотреть ей в лицо.

— Ты ненавидишь меня теперь? Марин, если я такой тебе не нужен, я пойму, — Николай шумно сглотнул и смотрел на неё погасшим взглядом, покорно ожидая решения.

— Ненавидела. В первые минуты, — отрывисто произнесла она. — А потом подумала, что бы я сама делала в такой ситуации, и поняла, что не знаю ответа. Может так же не решилась бы сказать, я же тоже боюсь тебя потерять! — в глазах девушки заблестели слёзы.

Николай бросился к ней и сжал в объятиях, зарывшись лицом в шею, Маринка обняла его и успокаивающе поглаживала по спине. Она думала, что теперь всё прояснилось, но Колька снова заговорил:

— Марин, есть ещё кое-что. Это совсем не твоя проблема, но раз уж обещал рассказать всё, то расскажу, — девушка напряглась, даже не подозревая с какой ещё стороны ждать подвоха. — Я, как ты знаешь, сейчас наёмный работник, но до этого у меня была пара бизнесов. И оба прогорели… Сперва всё шло хорошо оба раза, а потом, как сглазил кто! В общем, у меня много долгов, и кредиты. Я сам за это всё расплачусь, ты же знаешь, я неплохо зарабатываю, просто уж, чтобы ты всё про меня знала…

Маринка только тяжко вздохнула, после новости о вероятной бездетности будущего мужа, долги казались чепухой, не стоящей внимания. Но теперь девушка совсем иначе взглянула на сильного, уверенного в себе и жизнерадостного мужчину, за которого собралась замуж. Жизнь прошлась по нему вдоль и поперёк, и по сути, держался он только на своём оптимизме и силе духа. Другой бы спился уже! Так вот что имела в виду Авдотья, когда сказала, что его терзают проблемы… Маринка, молча, набрала номер Майи.

— Майка, привет, Колька даст кровь! — у сидящего рядом жениха глаза стали размером с блюдца, но девушка никак не отреагировала на это. — Давай, подруга, будем спасать наших мужиков! Ты маякни, когда там тебе он нужен будет, мы приедем!

Девушка нажала на отбой, и повернулась к ничего не понимающему мужчине.

— Авдотья сказала, что у тебя в жизни всё наперекосяк, потому что ты своей энергией кормишь родовое проклятье. Мне плевать веришь ты в это или нет, но Коля, ты дашь свою кровь! Знахарка сказала, что, убрав проклятье, ты исправишь свою жизнь… А если будешь сопротивляться, я сама тебя прибью, чисто из человеколюбия, чтобы не мучился!

Может Николай и хотел что-то возразить, но до него наконец-то дошло, что любимая его простила, приняла таким, какой он есть, со всеми его проблемами. Что значат после этого какие-то там капли крови? Да он хоть литр даст! Главное, что он не потерял Маринку, свою фею, своё счастье, свою невесту! Он просто пожирал девушку влюблёнными глазами и кивал, соглашаясь со всеми её словами. Что угодно, лишь бы его девочка была счастлива и позволила назвать её женой!

Майя чуть мобильник не выронила, когда услышала новость! Она не могла ушам своим поверить! Неужели чудо наконец-то случилось? Как там говорил хранитель? Надо просто перетерпеть… Николай даст кровь, проклятье будет снято, а душа Андрея свободна! Пазл сложился, осталось дождаться дня весеннего равноденствия, и всё закончится. В груди что-то защемило, но девушка запретила себе даже думать о своих эгоистичных желаниях. Так будет лучше для Андрея, так будет правильно, а уж она как-то это переживёт. У неё будет вся жизнь впереди, чтобы потосковать и поплакать. Майя запретила себе слёзы. Девушка решила позвонить Авдотье Генриховне.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Он даст кровь! Слышите?! — радостно закричала она в трубку, хотя подозревала, что странная знахарка, как и её домашние духи уже в курсе.