Наследница дворянского гнезда - Марина Серова

– Тетка, ты тут одна?

– Теток вообще ни одной, а женщина – одна, – с достоинством ответила Люся.

– Чего у тебя там в сумке?

– Чего надо. Ты меня ограбить хочешь, что ли?

– Какое ограбить! Я три дня не жрал ничего. Продай колбасу и хлебушка, а? Любые деньги отдам.

– Может, тебе еще и водку отдать? – саркастически усмехнулась Люся.

– И водку, если можно. Ну, помоги, женщина, пропадаю, из дома выйти не могу, – жалобно взмолился Вова.

– Ладно, – согласилась Люся, – я добрая. Только как ты докажешь, что ты не насильник? А то поднимусь, а ты меня в квартиру затащишь и не денег дашь, а наоборот, еще и меня возьмешь. Силой.

– Да какое «возьмешь»! Ослабел я. Не трону, точно.

– Ну, смотри, – пригрозила Люся, – если что, я кричу очень громко.

Не теряя достоинства, она протопала в подъезд, поднялась в квартиру Вовы.

При виде еды глаза пленника собственных страхов засверкали, он отхватил огромный кусок колбасы, отломил хлеба и только собрался было засунуть это все себе в рот, как бросил подозрительный взгляд на Люсю:

– Отравленное все, поди.

– Надо больно, – фыркнула Люся.

– А чем докажешь?

Не отвечая, Люся отняла у него еду и тут же откусила и от того, и от другого. Ту же процедуру она проделала и с водкой. Не знаю, как удалось ей вызвать его на откровение, но бутылку водки с немудреной закуской уговорили они вдвоем. Быстро захмелев, Вова разоткровенничался перед доброй женщиной, воспылал к ней вселенской любовью и рассказал все, что с ним приключилось. Как выяснилось, он выполнял еще кое-какие поручения Норбекова: именно он с собутыльниками избил Абрама Семеновича, он же помогал похитить Ирину.

– Пропал я, – жаловался он, – как есть пропал. Уже сколько раз на жизнь мою покушались, и не отстанут, пока не убьют. Эх, жаль, что жил неправильно. Так и не успел ничего правильного сделать. Дерево, там, сына…

– А нечего было дураков всяких слушаться, – назидательно заявила Люся, – думаешь, если ты столько гадостей натворил, то тебе за это ничего не будет?

– Да я уже жалею, только поздно. Убьют меня.

– Так ты спрячься, – посоветовала Люся, – а потом, когда о тебе забудут, появись и начни новую жизнь. Правильную.

– Куда прятаться-то? Ни родных, ни знакомых. Жена где-то с дочкой живут, я их давно не видел.

– К ним нельзя, – предостерегла Люся, – у них сразу найдут. Мафия, она такая, сначала по родственникам ищет, я в журнале читала.

– А больше и некуда…

– Слушай, – горячо зашептала Люся, – я могу помочь. Можно пойти в отшельники. И грех искупишь, и мафия тебя не найдет. Она про отшельников и не знает ничего, потому что безграмотная. А раз не знает, то и искать среди них не будет.

– Так они вроде в пещерах живут, – неуверенно ответил Вова, – где я тут тебе пещеру возьму?

– Дурашка, это горные отшельники в горах живут, а ты будешь равнинным. Равнинные тоже бывают.

Оказалось, что в Люсином понимании равнинные отшельники – бомжи, обитающие на городской свалке.

– Поживешь, очистишься от скверны, – убеждала она его.

– А квартира?

– Что квартира? Найдешь жильцов, деньги они дочке отправлять будут. Вот тебе и искупление. А когда совсем перевоспитаешься, вернешься, найдешь своих, попросишь прощения.

Видимо, она очень убедительно говорила. Или Вова дошел до ручки в своем страхе. Наговорившись и решив выйти из дома на рассвете, они уснули, а как только в городе стало светать, действительно ушли. Люся сама отвела Вову на свалку, познакомила с местными обитателями, велела присмотреть за ним и научить жить по-новому.

Я не знала, насколько верен и грамотен способ покаяния, который придумала Люся. Скорее всего, жизнь бездомного принесет в жизнь Вовы не покаяние, а полное растление личности. При условии, что эта личность действительно не заслуживает ничего хорошего в этой жизни. Если же произошедший с ним случай хотя бы чему-то его научил, то он вполне может стать поворотным в его жизни, и даже у пьянчужки Вовы, может быть, все еще будет. Взяв на контроль идею Люси о сдаче квартиры и поиске Вовиной жены и дочки, я мысленно вычеркнула его из своего списка.

* * *

В этот день все прошло без загвоздок, но Ирину Вася не нашел. Видимо, ее не выпускали гулять свободно, а держали в камере или, правильнее, боксе. Больница все-таки. Пока ничего более удачного в голову мне не приходило, Коля из запоя выходить не собирался, поэтому я решила подождать. Жена Николая с удовольствием дала нам приют: странные городские спасали ее кормильца от позорного увольнения, да еще и приплачивали за это неплохие деньги. Вечером Вася, соскучившийся по нормальной работе, кое-что поправил по хозяйству, за что и заслужил баню, приготовленную хозяйкой. Выйдя вечером на крыльцо, я с удивлением посмотрела на своего приятеля: он курил, сидя на ступеньке, в глазах его стояли слезы.

– Ты чего? – не поняла я.

– Хорошо, – лаконично пояснил он.

Ночью, когда все угомонились, я все-таки завела машину и подъехала к лечебнице. Оставила ее в полукилометре, остальное расстояние преодолела пешком. Да, через такой забор так просто не перепрыгнешь. И ворота оборудованы солидными средствами защиты, будто не больных людей охраняют, а совершенно секретный военный объект. Изучив «врага» в лицо, я вернулась в деревню.

На следующий день Вася опять поехал выполнять служебные обязанности Коли. Я подумала, что долго так продолжаться не сможет: выйдет из запоя Коля, да и Васино везение не будет вечным, рано или поздно его узнает какой-нибудь въедливый односельчанин или сам он как-нибудь проколется. Пришлось прикидывать варианты проникновения за забор: самой заменить какую-нибудь повариху или посудомойку? Потрясти своим журналистским удостоверением и сказать, что мне поручено взять интервью у главврача клиники? Перелезть ночью через забор и обследовать все палаты? Вызвать отряд моих знакомых омоновцев и попросить, чтобы они взяли клинику штурмом? Все это было как-то сомнительно. Хотя, если и завтра не будет результатов, начнем пробовать все по порядку.

Кстати, в последний момент мне пришла в голову еще одна не вполне здравая мысль: найти через деда протектора и сдать Аришу в эту богадельню. А уж он пусть изнутри ищет Ирину и выбирается с ней на свободу. Чем не героическое приключение в его духе? Пожалуй, именно так я и поступлю. Чуть позже.

Глава 10

Пожалуй, я оказалась совершенно права в том, что решила не сдавать Аришу в сумасшедший дом. Все-таки родной человек. Да и Вася во вторую свою поездку нашел мне Ирину. На свое счастье, она оказалась умной женщиной и тихо ждала, когда ее освободят, поэтому ей и разрешались прогулки во внутреннем дворике. Вася узнал ее по фотографии, которую я заставила его тщательно изучить и запомнить, впрочем, внешность Ирины была весьма запоминающейся. Вася дождался, когда Ирина выйдет на дорожку, ведущую к выездным воротам, и только тогда тронул нагруженную пластиковыми пакетами телегу. Поравнявшись с женщиной, он спихнул один из мешков и тем самым спровоцировал небольшую возню. Ирина помогла ему поднять пакет, и они успели обменяться парой слов.

– Я ей сказал, чтобы завтра в это же время была готова, – сообщил Вася.

– Вывезешь ее под мешками?

– А что особенного? Не война же, штыками пакеты протыкивать не будут.

Действительно. Не так все страшно, как пытаемся мы иногда представить. И хотя план Васи был слишком прост, именно благодаря этой простоте он и мог быть реализован. Хотя, может быть, я вообще зря напустила туману вокруг этой клиники. Откуда я взяла, что больные там действительно живут как пленники? И что с ними невозможно пообщаться постороннему человеку? Только потому, что у ворот стояла солидная охрана? Вот сегодня и узнаем. Если Ирина согласится прятаться под грудой мусорных пакетов, значит, этот способ выписки ей нравится больше, чем традиционный.

На следующий день я выехала из дома вместе с Васей, спрятала машину в лесу, недалеко от лечебницы, а сама пешком прокралась почти до ворот. Не по дороге, разумеется, а под прикрытием зарослей кустов и деревьев, благо располагалась психушка в лесу.

Я видела, как Стрелка привычно остановилась перед воротами, охранник машинально проверил у Васи Колин пропуск, и механические ворота заскользили по полозьям влево. Спустя полчаса решетка опять заскрежетала, выпуская Стрелку и Васю с ворохом черных пластиковых пакетов. Лошадь медленно двинулась по асфальту, у меня же не было терпения красться по лесу до машины. Как только ворота скрылись за поворотом, я выскочила из кустов и бросилась к Васе:

– Ну что?

– Тихо ты, – предупредил он, – не ори, все дело провалишь.

Это что-то новенькое! Кажется, мой подручный заважничал. Хороший знак, значит, есть повод. «Повод» зашевелился и высунул руку из-под черного вороха:

– Кошмар какой-то. Такое впечатление, что под мусоровоз попала.