Беглецы и бродяги - Чак Паланик

– Ты, потаскуха! В следующий раз будешь знать! Теперь будешь пользоваться противозачаточными средствами? Шлюха поганая!

Из-под юбки у манекена медсестра достает сгусток розового желе, политого кетчупом. Бросает его в экскурсантов и попадает в какую-то девочку. Девочка визжит, желе на миг прилипает к ее платью и соскальзывает на пол. Свет гаснет. Веревка дергается и тянет группу товарищей дальше по коридорам. Еще один поворот…

Пьяная женщина в домашнем халате размахивает стаканом виски и орет:

– Но я хорошая мать! Я люблю свою деточку! Господи, где моя деточка?! - У нее за спиной кукла-пупс медленно крутится в микроволновке.

Из тоннеля – в тоннель. Сцены инцеста и пыток. И так – до самого конца, до последнего тоннеля, где в кромешной тьме на экскурсантов набрасываются какие-то люди и начинают хватать их за все интимные места.

Девочка, которой «досталось» абортированным желе, это была Айна из предыдущей главы, и она до сих пор злится, потому что пятно так и не отстиралось. А я злюсь потому, что меня не схватили за причинное место.

Я уже говорил, что перед экскурсией мы все подписали длинный «отказной» документ ?

Экскурсии, которые проводит Майкл Джонс, более правильные с исторической точки зрения – и далеко не такие жуткие. Уж точно без пятен и синяков. Майкл занимается этим уже более сорока лет. Сейчас его экскурсии начинаются в подвале ресторана и бара «Hobo's» на Третьей авеню (СЗ), 120. Когда Майклу было семь лет, он часто ходил в гости к Дью Киркпатрику, отцу своего молочного брата. Дью жил в отеле «Lenox» на Третьей авеню (ЮЗ). Каждый раз Майкл приставал к старикам в холле гостиницы, чтобы те рассказали ему что-нибудь из истории Портленда.

В одно воскресное утро он, как всегда, донимал стариков своими бесконечными вопросами об истории Портленда.

– Они от меня уже выли, те старики, – говорит Майкл. – Все, кроме одного, который вообще никогда со мной не разговаривал, никогда, – говорит Майкл. – Я называл его капитан Хмурый.

Но в то утро капитан Хмурый хмуро взглянул на докучливого мальчишку и снизошел до того, чтобы с ним заговорить. Майкл вспоминает:

– Он сказал: «Если ты правда хочешь узнать про историю Портленда, тебе надо спуститься под землю».

Старик отвел мальчика в конец Третьей авеню (ЮЗ), где ломали какое-то старое здание. Капитан Хмурый провел Майкла в подвал, где был люк. Они спустились по приставной лестнице, и там, в самом низу, была дверь. Тяжелая стальная дверь, как в хранилище в банке, то есть так Майклу тогда показалось. Теперь-то он знает, что это была самая обыкновенная дубовая дверь, обшитая жестью.

За дверью не было ничего, кроме холодной черноты. Майкл говорит:

– Он сказал: «Иди туда», – и дал мне коробок спичек.

Капитан Хмурый сказал:

– Иди прямо вперед и никуда не сворачивай. И выйдешь к реке. – Потом он закрыл за мной дверь со словами: – Ладно, малыш, увидимся.

У Майкла это были первые в жизни спички. Он попытался зажечь одну, вторую, третью, но у него ничего не вышло. И вот тогда он испугался и с криком бросился обратно, распахнув дверь и едва не сбил с ног капитана Хмурого.

Дью Киркпатрик ужасно рассердился, когда узнал, что Майкл ушел из отеля с незнакомым дядей, и согласился сам проводить мальчика до тоннелей, если он пообещает, что не будет шататься один по опасным улицам города. К тому времени тоннели были уже не связаны между собой, так что Дью пришлось раз в неделю переезжать в новый отель, чтобы показать Майклу разные части системы тоннелей.

– Он потихонечку проводил меня мимо конторки администратора, чтобы спуститься в подвал, – говорит Майкл. Но сам Дью никогда не спускался под землю. – Он хромал и ходил с палочкой. И он никогда не спускался со мной в тоннели.

В некоторых отелях лифт спускался прямо в подвал. Иногда им приходилось спускаться по лестнице, но так или иначе они находили способ проникнуть в тоннель, сообщающийся с отелем. Майкл исследовал подземные ходы, а Дью был спокоен, что мальчик не шляется по улицам.

По словам Майкла, театр «Бродвей», студия «Парамаунт» и театр «Орфеум» – они все связаны с системой подземных тоннелей. Он говорит:

– В 1996-1997 годах, во время наводнения, очень многие здания, владельцы которых считали, что у них нет «выхода к реке», убедились в обратном.

С семи лет Майкл Джонс исследует систему шанхайских тоннелей общей протяженностью пять миль. Сейчас он водит туда экскурсии. Недавно к нему на экскурсию пришли одиннадцать членов Общины американских китайцев, и в конце они сказали Майклу:

– Только, пожалуйста, ничего не меняйте. Все именно так и было.

Однако есть и такие люди, которым хочется тут кое-что изменить. Майкл говорит:

– Как-то ко мне на экскурсию пришли несколько пожилых американских китайцев, и один старик мне сказал: «Я чувствую духов. Это место необходимо очистить».

Майкл и сам слышал в тоннелях призрачные голоса: мужские и женские. Он уже больше сорока лет исследует портлендские тоннели и за все это время видел там всего двух пауков. И одного таракана, но зато – в фут длиной. Майкл поймал его, накрыв ведром, потому что знал, что ему никто не поверит, если не предъявить таракана.

– Должно быть, приплыл сюда издалека на каком-нибудь корабле, – говорит он. – Он точно не местной породы, у нас такие не водятся.

Майкл рассказывает о «зашанхаенных» пленниках, которых держали тут в тесных клетках, и им приходилось стоять в воде. Здесь проводили свои собрания куклуксклановцы. И китайские эмигранты, которых преследовал Ку-Клукс-Клан. Спросите у Майкла про Нину – проститутку, которую убили за то, что она слишком много болтала о подземелье. И про каннибалов, и про подпольную торговлю спиртным во время «сухого закона».

Каждую среду Северо-западное общество паранормальных исследований устраивает волонтерские «рабочие вечера» и помогает Майклу с реставрацией тоннелей. Люди, работающие в тоннелях, говорят, что это – самое «облюбованное» привидениями место во всем Орегоне. Например, в портлендских подземных тоннелях бродит дух женщины, которая ищет свою похищенную дочку. Безутешные духи женщин по-прежнему ищут своих мужей и сыновей, «зашанхаенных» вербовщиками и пропавших навсегда. Но большинство привидений – это духи людей, которые умерли в подземелье и до сих пор ищут выход.

Если вам интересно увидеть все это своими глазами, запаситесь удобной и крепкой обувью и будьте готовы пройти несколько миль по темным тоннелям с низкими потолками, заставленным сломанной мебелью и усыпанным осиротевшими ботинками. С Майклом Джонсом можно связаться по телефону 503-622-4798 или по электронной почте [email protected] . Также можете написать ему по адресу Cascade Geographic Society, P.O. Box 398, Phododendron, OR 97049.

(открытка из 2000-го)

За десять дней до конца тысячелетия никто из моих знакомых не собирается справлять это событие. Мы все запаслись питьевой водой и консервированным тунцом. Приближается новый 2000 год, над миром нависла угроза глобального хаоса – все эти сбои компьютеров, «ошибка 2000», – и даже как-то обидно, что все собираются в Новый год сидеть дома и сторожить свои печки «Sterno».

В тот день нам попадается объявление в газете, где говорится, что еще не поздно снять кинотеатр «Багдад» на новогоднюю ночь. Это старый, 1920-х годов, кинотеатр, оформленный в арабском стиле. Сейчас там идет «Бойцовский клуб». Устоять невозможно.

У нас возникает идея нанять строителей и построить под экраном сцену для танцев. «Багдад» – большой кинотеатр, с балконами и сиденьями, обтянутыми красным бархатом, жутковатыми темными нишами и фонтанами в фойе. Его перестроили, и теперь это не просто кинотеатр, а кинотеатр-тире-ресторан. Можно нанять осветителей. Превратить это место в подобие ночного клуба. Устроить бал-маскарад, где каждый нарядится своим любимым персонажем из уходящего века. Накормить ужином пятьсот гостей и устроить специальный новогодний киносеанс. На каждый столик мы положим одноразовый фотоаппарат, чтобы все могли сняться на память. Угощение, танцы, призы – замечательная идея.

Мы закупаем несколько тысяч светящихся палочек, просто на всякий случай. Надуваем несколько тысяч воздушных шаров, в том числе тридцать пять серебристых «монстров» размером с маленький автомобиль. Ребята из фирмы по организации развлекательных мероприятий устанавливают автоматы, выдувающие мыльные пузыри. Осветители думают над спецэффектами. Мы нанимаем ди-джея. Приглашения разосланы, все готово для праздника.

В последний день двадцатого века я стою на тротуаре с длинной палкой в руках и меняю афишу на «Сегодня вечером здесь – особая тайная вечеринка». Ко мне походит старушка в шерстяном пальто и спрашивает: а что, «Бойцовский клуб» уже не идет?

И я думаю: Размечталась. Я думаю: Вам, леди, не нравится, да?