Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако один германец, видимо более смышленый, чем прочие, не растерялся и вскинул копье.
Катон, уже собиравшийся с огромным облегчением проскочить в узкую щель, услышал позади резкий возглас и крепкое ругательство.
Юноша обернулся. Копье варвара пронзило Макрону бедро, и он, выронив щит и меч, упал головой вперед, беспомощно корчась всего в десяти шагах от завала. Германцы, оправившись от замешательства, уже бежали к нему. Макрон поднял голову и увидел Катона.
— Уноси ноги, дурак!
— Командир…
— Кому сказано, спасай знамя! Беги!
В какуюто долю мгновения Катон успел увидеть и гнев в глазах Макрона, и злобную ярость на лицах бегущих к нему дикарей, и небо, окрашенное кровавыми отблесками пожаров. Все это странным образом воодушевило его, и он, повинуясь неосознанному порыву, помчался назад — к своему центуриону, привставшему на локте и осыпавшему оскорблениями приближавшегося врага.
ГЛАВА 11
— Ты видел сегодня Тита?
— Прости? — Веспасиан поднял глаза от стола.
— Что ты сказала?
— Своего сына, Тита. Ты видел его сегодня? — Флавия ткнула его пальцем в плечо. — Или ты слишком занят, чтобы вспомнить, что у тебя есть сын?
— Моя дорогая, у меня правда не было времени.
— Только это я от тебя и слышу. Постоянно. Всегда. Ты вечно возишься со своей писаниной. — Она бросила презрительный взгляд на шкатулку. — А тебе не приходит в голову, что нашему сыну нужен отец?
Веспасиан отложил стило и окинул жену долгим взглядом. Сердце его тяготило чувство вины. После трех выкидышей и появления на свет мертвого малыша рождение Тита казалось им чуть ли не чудом. Вдобавок долгие, тяжелые роды едва не стоили Флавии жизни, и потому все последующие два года к мальчику относились как к драгоценной вазе. Однако если мать практически не спускала с него глаз, то Веспасиан занимался ребенком лишь по мере возможности, сознавая при этом, что время, посвященное семье, украдено у политика. Которой (в этом, во всяком случае, убеждал себя сам легат), он занимался лишь ради блага того же Тита.
Впрочем, решение взять под руку легион далось ему нелегко. Хотя Флавия, повинуясь долгу, сама уговаривала его принять этот пост и, как подобает супруге римлянина, отправилась с ним к месту службы, он прекрасно знал, как не хотелось ей менять столичную жизнь на прозябание в германской глуши.
Правда, воздух здесь был много свежее, чем в Риме, однако ребенку это на пользу почемуто не шло. С самого прибытия в лагерь Тита одолевали хвори — похоже, холодный, влажный климат Германии плохо воздействовал на его организм. Постоянная тревога и долгие, бессонные ночи, проведенные у колыбели, совершенно измучили мать. Мысль о возможной потере ребенка ужасала обоих, но если Веспасиан мог забыться в работе, то Флавия этого утешения не имела. Запертая в замкнутом лагерном мирке, вырванная из светского круга, лишенная какихлибо развлечений и презиравшая скучное общество офицерских жен, она всецело сосредоточилась на своем обожаемом сыне.
Тот же, по обыкновению всех заласканных и не в меру шустрых младенцев, буквально изводил и ее, и прислугу. В покоях легата не было ни одного выступа, о который он не ухитрился бы стукнуться, ни одного стула или сундука, с которого бы он не упал, ни одного ковра, о который бы он не споткнулся. Естественная детская любознательность приводила к тому, что, как ни старались взрослые убрать от него все мелкие и острые вещи, Тит все равно ухитрялся найти какуюнибудь штуковину, чтобы сунуть ее себе в рот или, упаси Юпитер, ткнуть ею в глаз. Чаще — в свой, а порой и в глаз какойнибудь незадачливой няньки. Ну а когда у него прорезались острые зубки, он тут же не преминул пустить их в ход.
Веспасиан улыбнулся, подумав, что его сын, по крайней мере, явно не лишен боевого духа.
— Что? — спросила Флавия.
— Э… ты о чем?
— Ты улыбаешься. Что тебя так веселит?
— Я вдруг подумал, что мне и впрямь хорошо бы увидеться с сыном. — Веспасиан, оттолкнувшись от стола, решительно встал. — Идем.
Шагая по галерее, обегавшей его резиденцию с внутренней стороны, легат непроизвольно покосился на небо. Зажженные по всему периметру двора факелы наполняли пространство тусклым, мерцающим светом — чуть дрожащим и непривычно таинственным от косых промельков обильного снегопада. Ему вдруг подумалось, что Вителлий, наверное, сейчас клянет этот снег. Мысль, что самоуверенный трибун тащится из деревни по стуже, порадовала легата. Плохо лишь то, что вместе с ним вынуждены страдать и солдаты. Уж онито, во всяком случае, не виноваты ни в чем.
Как только дверь в детскую отворилась, Тит издал восторженный вопль и, оттолкнув няньку, затопотал навстречу отцу.
— Папа! — запищал он, обхватив ручонками колени отца и задрав кверху мордашку. — Брось меня! Брось!
Веспасиан нагнулся, крепко ухватил сына под мышки и высоко подбросил, что породило радостный оглушительный визг.
— Как поживает мой солдат? А? Как дела у моего маленького легионера? — Легат повернулся к жене. — Я смотрю, он растет не по дням, а по часам. И не заметим, как придет время шить ему первую тогу.
— Он еще совсем маленький, мой малыш, — возразила Флавия, обнимая любимца за плечи. — Правда ведь, ты ведь мой?
Тит недовольно пискнул и вырвался из материнских объятий. Веспасиан рассмеялся и, наклонившись, взъерошил жесткие непослушные волосы сына.
— Нет, он мой! Он солдат!
— Он не солдат! — решительно заявила Флавия. — И не станет солдатом, во всяком случае если без этого можно будет хоть какнибудь обойтись.
— Сначала пусть вырастет, а там уж посмотрим, что он решит. Мне лично служба в армии кажется самым подходящим занятием для мужчины.
— А мне так не кажется. Армейская служба трудна, опасна, и несут ее по большей части лишь неотесанные деревенские олухи.
— Как я понимаю, речь идет о провинциалах вроде меня?
— О, прости, я совсем не хотела…
— Шучу. А если серьезно, то Титу едва ли удастся сделать карьеру в сенате, не послужив для начала в имперских войсках.
— Тогда ты найдешь ему место поближе к Риму.
— Я и сам, как видишь, служу не в Италии. Мы с тобой не раз уже говорили о том. Место службы военачальника определяется императором и его приближенными. Я, по крайней мере пока, в их круг не вхожу. Но как бы там ни было, Титу придется служить. Таков обычай.
— Да. — Флавия печально кивнула и, присев, поцеловала мальчика в лоб. Тот, уловив настроение матери, крепко обнял ее и уткнулся личиком в складки ее одеяния. — Я знаю. Мне просто хочется, чтобы он как можно дольше оставался таким, как сейчас.
- Варвар - Саймон Скэрроу - Исторические приключения
- Честь Рима (ЛП) - Скэрроу Саймон - Исторические приключения
- Непобежденный - Саймон Скэрроу - Исторические приключения
- Сарматы. Победы наших предков - Сергей Нуртазин - Исторические приключения
- Владычица Рима - Тамара Мизина - Исторические приключения
- Русский легион Царьграда - Сергей Нуртазин - Исторические приключения
- Крестовые походы - Михаил Абрамович Заборов - Исторические приключения / История
- Орел взмывает ввысь - Роман Злотников - Исторические приключения
- Личный враг Бонапарта - Ольга Елисеева - Исторические приключения
- Легионер. Век Траяна - Александр Старшинов - Исторические приключения