Магия любви - Джоанна Линдсей

Эми, усмехнувшись в ответ, сказала:

— Да-да, только учти, что я в жизни не проиграла ни одного пари. Будь спокоен, я добьюсь своего, если захочу.

Глава 18

Желание Эми исполнилось, хотя она об этом и не узнала. Как она и надеялась, в тот вечер Уоррен, засыпая, думал только о ней. Одолеваемый мрачными мыслями, он дал себе слово разделаться с ней, однако лег в постель в одиночестве.

Уоррен удивлялся, почему, проводив Эми, он вернулся к себе на Пиккадилли, вместо того чтобы сразу отправиться обратно в «Гончую и преисподнюю» к грудастой Полетт. Поначалу он свалил это на свою рассеянность. Кроме того, всю дорогу до гостиницы он размышлял о том, как этой маленькой нахалке удалось отговорить его разоблачить ее скандальное поведение. Но даже после того как он добрался до Элбани, он все-таки поднялся в свой номер.

Разумеется, он вернулся в отель за полночь. На следующий день с самого раннего утра его и братьев ожидала масса дел. Но разве это могло его удержать от поисков женщины, если он чувствовал желание? А желание не оставляло его с первого поцелуя утром.

Тогда он сумел вроде бы урезонить девчонку, предупредил ее и поставил на этом точку, но, оказывается, мало он знал об английском упорстве. Все это произошло еще прежде, чем он чуть было не познал Эми Мэлори прямо на середине сельской дороги. Все было как во сне. Давно он не испытывал такого чувства, когда восхищение, волнение и вожделение сливались воедино. Слишком долго он был холоден и расчетлив в своих авантюрах, слишком долго он был равнодушен, довольствуясь примитивным плотским удовлетворением. Эми вытащила на поверхность то, что было погребено в потайных уголках души, и теперь Полетт уже не казалась ему достаточно аппетитной, чтобы пальцем для нее пошевелить. Вот так просто все это объяснялось. Но пережить другой такой день и испытывать такие сильные потрясения, которые ничем не заканчивались, увольте! И все это из-за семнадцатилетней пигалицы. Боже милостивый! Трудно даже представить, чтобы кто-нибудь в таком юном возрасте мог так им управлять! Умело дергать за нужные веревочки и в нужное время! Распутная девчонка! Похоже, она открыла для себя плотские удовольствия и не считает нужным воздерживаться, а, как все молодые, жадно набрасывается на приглянувшегося новичка. Он бросил ей вызов, быть может, был первым, кто отверг ее. Именно из-за этого она как с цепи сорвалась. Напрасно он не увиделся с Джеймсом Мэлори. Этой маленькой чертовке удалось-таки отговорить его.

— Ты не спишь? — спросил Дрю, входя и хлопая дверью.

— Теперь нет.

Дрю в ответ просто засмеялся, не обращая никакого внимания на ворчание Уоррена.

— Не думал, что ты уже здесь. Должно быть, сегодня рано начал, — непринужденно продолжал Дрю.

В таком случае он бы спокойно выдержал атаки Эми. Кстати, если бы он не делил свой номер с Дрю — отель был полон, — неизвестно еще, смог бы он устоять и не притащить Эми в гостиницу. Насколько сильна была его воля? Или, вернее, насколько сильным был соблазн?

Он слишком много о ней думает. Пора с этим покончить. Девчонка — племянница его сестры. Она Мэлори, из семьи пиратов, каковыми являются ее пресловутые дядюшки. Распутница, как они. Если ей не терпится заработать скандальную репутацию, то пусть обходится без его помощи. Она случайно забеременеет и, может быть, не сможет сказать, кто отец ее ребенка. А какой-нибудь болван, попавший в ее сети, даже об этом не догадается! Но он, Уоррен, не из числа подобных простаков.

Она даже замуж не хочет выходить, ибо это положит конец ее удовольствиям. Уловки ее, конечно, льстят любому:

Эми ослепительно хороша. Но судя по тому, как нынче вечером она скрывалась от леди Бикам, замужество ее отнюдь не прельщает.

Как ни хороша девица, как ни желал бы он ее, а все-таки он не собирается попасть в ее ловушку. Несмотря на рассудительные мысли, желанное облегчение не приходило.

— Знаешь, — говорил Дрю, присаживаясь на другой стороне их огромной кровати и стаскивая сапоги, — мы все время жалуемся на эту страну, но надо отметить, что старый добрый Лондон — очень удобное место для жизни. Здесь найдутся все мыслимые и немыслимые развлечения. У них тут такие пороки процветают, о которых я и слыхом не слыхивал.

На эту пламенную речь Уоррен сухо ответил:

— Я так понимаю, что ты сегодня поразвлекся.

— «Поразвлекся» не дает никакого представления о том, кого мы сегодня встретили.

— И слышать не хочу об этом, Дрю. Заткнись.

— Я не могу не рассказать тебе про эту сладкую куколку. Цена у нее была весьма сходная, а сама такая хорошенькая и не без таланта! Ее прекрасные черные волосы и голубые глаза напомнили мне Эми Мэлори, хотя, конечно, до нашей родственницы ей далеко.

— Какого черта ее-то ты приплел? Дрю пожал плечами, нимало не догадываясь о буре В душе брата.

— Ты о ней заговорил.

— Это ты о ней заговорил.

— Ну хорошо. Я и заговорил потому, что она у меня на уме, особенно сейчас, когда я ее снова увидел. Тут Уоррен не выдержал и закричал:

— Выброси ее из головы! Она слишком молода даже для тебя.

— Да, черт возьми, — продолжал болтать Дрю, не подозревая, что сыплет соль на рану Уоррена. — К сожалению, она не в моем вкусе. Вот ты должен жениться на такой, как она, это твоя девушка. Однако, — вздохнул он, — глядя на нее, я почти жалею, что еще не совсем готов остепениться.

Уоррен уже достаточно натерпелся, поэтому прорычал:

— Ложись наконец, и если ты сегодня будешь храпеть, я успокою тебя подушкой.

Дрю внимательно взглянул на брата и ответствовал:

— Ах вот в каком ты настроении! Ну и везение — делить комнату с домашним брюзгой.

Это была последняя капля, переполнившая чашу терпения Уоррена, который немедленно бросился на Дрю. Младший брат распластался на полу, все еще находясь в прекрасном настроении, потрогал щеку, поднял голову и посмотрел на старшего, снова восседавшего на кровати.

— Тебе этого не хватает? — спросил Дрю, как будто теперь он прекрасно понял причины кислого настроения Уоррена. Поднимаясь на ноги, он издал довольный смешок:

— Хорошо, иди сюда, я готов.

Большего Уоррену не требовалось. Через пять минут их гостиничный счет увеличился в результате разнесенного на куски стула и сломанной кровати.

Клинтону это явно не понравилось бы, он никогда не разделял наклонности Уоррена ко всякого рода потасовкам. Дрю в отличие от Клинтона всегда с удовольствием поддерживал Уоррена в его любви к такого рода упражнениям. Даже синяк под глазом его не огорчил, так как он не собирался ухаживать за великосветскими красавицами. Уоррен тоже был доволен, подставив челюсть под кулак Дрю, и почти радовался своей разбитой губе. Может, хоть это убережет его от поцелуев? Даже если Эми его опять соблазнит, боль приведет его в чувство. Усталость наконец одолела его, и он почти упал на матрац, который они с Дрю высвободили из-под обломков кровати и положили на пол. Только в этот момент он вспомнил о том, что посулила ему Эми, стремившаяся избежать стычки с бандитами. Сделка заключалась в том, что девушка выполнит любую его просьбу. Она каким-то образом заставила его потом об этом забыть, но теперь, когда он об этом вспомнил, ей не уйти от своего обещания.