Газета "Своими Именами" №51 от 20.12.2011 - Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)

Соловьёв торжественно поднял брови, подчёркивая важность момента:

- Но ведь и их, уважаемые коллеги, понять нужно. Городок наш от столиц будто специально черти унесли… Да что там от столиц! Тарелку у нас подключить – сорок две программы берёт, а вон чуть в райцентре – семьдесят шесть. Чувствуете разницу? Глухомань, в общем. Вот народ и тянется к тассазать Мельпомене, к живому. Да и удобно: отработал, пришёл, в антракте в буфете селёдочки и всего такого… Вот я вам скажу, где искусство так искусство – тёть Зина таких сельдей с лучком нарезает, ну во – с зонтик; прям не селёдки, а крокодилы! И засол хорош, сама, что ль, промышляет? Но не признаётся, марку держит… А пока публика рыбку дожуёт, второй акт бабах – и домой!

- Простите, как это «бабах, и домой»? – востроносенькая Анна Петровна перестала расчёсываться перед окном и уставилась на директора театра.

- А чего мусолить, завтра же всё равно обратно весь город тут. В иных столицах растянут волынку на Ходынке, часа на три. Нам зачем: «пришёл – буфет – первое действие – буфет – второе – буфет – и готово дело»… Новых пьес мы не ставим, чушь. А классику обычно минут в девять - тринадцать укладываем. Да сами сейчас увидите. Уже и актёры в кулисы пробираются.

- Вон тот чёрный с лошадиным черепом под мышкой, это кто?

- Дык, кто, не ясно разве – самый Гармлет и есть.

- Гамлет?

- Ну, сударыня Варбузова, у нас драматурги свои, по школьной программе и данным ЕГЭ адаптируют. Вон пьеса, взгляните… Нет, нет, за телефоном полстранички. Написано «Гармлет». Может и опечатка, но вроде всё по Шекспиру. Раз Гармлет, значит из Гарлема. Потому и чёрный. Логично?

- Но почему же Гамлет у вас чёрный?

- О, господи! Потому что Гармлет! Не побрезгуйте водочки с дороги, селёдочкой закусите. И давайте скорее смотреть, а то – промелькнёт, не заметите. Сейчас он выйдет и скажет: «Бить или не бить?». Народ привычный, из зала заорет, кто прожевал: «Бить!» И Гармлет ка-ак даст этому белому конём по черепушке…

- Призраку?

- Отелле! Типа Бим и Бом, очень смешно. А уж в заключительном действии все Охвелию хоронят. Актриса у нас лет шесть порывается чего-то другое вместо гроба сыграть, донести что-то… Но не доносит – ещё до первого звонка вусмерть. Вот её Гармлет и хоронит. Животики надорвешь… А завтра милости прошу – «Вишневый сад», тоже наша обработка по школьной программе. Обхохочешься! В шесть минут укладываемся. Сперва три сестры в чайку стреляют, а из дупла вылезает медведь и кричит «Я Дубровский!». А потом Маша за медведя и выходит. В общем, это по жизни детское, сказка. Учтите и приходите пораньше, не то хорошая водка быстро кончится. На детских спектаклях в буфете всё дешевле, наша администрация заботится, мощные дотации на искусство пускает!

Евгений ОБУХОВ

О ТЕХ, КТО ПЕРЕВИРАЕТ ИСТОРИЮ

7 июля 2011 года в «Комсомольской правде» под общим заголовком «Тайны государственного архива» было опубликовано интервью с директором этого архива доктором исторических наук Сергеем Мироненко, который, отвечая на вопросы корреспондента, память защитников столицы бессовестно осмеял, назвав подвиг двадцати восьми героев-панфиловцев мифом, утверждая, «что не было никаких героически павших героев-панфиловцев», ссылаясь на то, что после войны «один за одним начали появляться люди, которые должны были лежать в могиле».

Историк Мироненко ощутил пинок в зад и рухнул на мерзлое дно траншеи. Всё ещё не веря в происходящее, он поднялся и глянул вверх. На краю траншеи полукругом стояли бойцы Красной Армии.

- Это последний? – уточнил один из военных, видимо, командир.

- Так точно, товарищ политрук! – отрапортовал боец, чей пинок направил директора Госархива в траншею.

- Простите, что происходит? – пролепетал историк.

-Как что происходит? – ухмыльнулся политрук. – Происходит установление исторической справедливости. Сейчас ты, Мироненко, спасёшь Москву от немецко-фашистских оккупантов.

Политрук указал на поле, на котором в ожидании застыли несколько десятков немецких танков. Танкисты вылезли на башни и, ёжась от холода, с интересом наблюдали за происходящим на русских позициях.

- Я? Почему я? – потрясённо спросил Мироненко. – Какое отношение я к этому имею?

- Самое прямое, - ответил политрук. – Все вы тут имеете самое прямое к этому отношение!

Командир указал Мироненко на траншею и историк увидел, что она полна уважаемых людей: тут уже находились академик Пивоваров и его племянник-журналист, у пулемёта с выпученными глазами расположился Сванидзе, рядом с ним дрожал то ли от холода, то ли от ужаса главный десталинизатор Федотов, дальше были ещё знакомые лица, но перепуганный архивист начисто забыл их фамилии.

- А что мы все здесь делаем? – спросил Мироненко. – Это же не наша эпоха.

Бойцы дружно захохотали. Хохотали не только русские, но и немцы, и даже убитый недавно немецкий танкист, пытаясь сохранять приличия и делая вид, что ничего не слышит, тем не менее подрагивал от смеха.

- Да? – удивился политрук. – Но вы же все так подробно рассказываете, как это было на самом деле! Вы же с пеной у рта объясняете, что мы Гитлера трупами закидали. Это же вы кричите, что народ войну выиграл, а не командиры, и тем более не Сталин. Это же вы всем объясняете, что советские герои – это миф! Ты же сам, Мироненко, рассказывал, что мы – миф!

- Простите, вы политрук Клочков? – спросил Мироненко.

- Именно, - ответил командир. – А это мои бойцы, которым суждено сложить головы в этом бою у разъезда Дубосеково! Но ты же, Мироненко, уверял, что всё было не так, что все эти герои – пропагандистский миф! И знаешь, что мы решили? Мы решили и вправду побыть мифом. А Москву оборонять доверить проверенным и надёжным людям. В частности, тебе!

- А вы? – тихо спросил историк.

- А мы в тыл, - ответил один из бойцов. – Мы тут с ребятами думали насмерть стоять за Родину, за Сталина, но раз мы миф, то чего зря под пули подставляться? Воюйте сами!

- Эй, русские, вы долго ещё? – прокричал продрогший немецкий танкист.

- Сейчас, Ганс, сейчас – махнул ему политрук. – Видишь, Мироненко, время не терпит. Пора уже Родину вам защищать.

Тут из окопа выскочил академик Пивоваров и с поднятыми руками резво бросился к немцам. В руках он держал белые кальсоны, которыми активно махал.

- Срам-то какой, - произнёс один из бойцов.

- Не переживай, - хмыкнул Клочков. – Это уже не наш срам!

Двое немецких танкистов отловили Пивоварова и за руки дотащили его до траншеи, сбросив вниз.

- Швайне, - выругался немец, разглядывая комбинезон. – Этот ваш герой мне со страху штанину обосс…!

Второй танкист стрельнул у панфиловцев закурить и, затянувшись, сказал:

- Да, камрады, не повезло вам! И за этих вот вы тут умирали! Неужто в нашем фатерлянде такие же выросли?

- Да нет, камрад, - ответил ему один из панфиловцев. – У вас теперь и таких нет. Только геи да турки.

- А кто такие геи? – уточнил немец.

Боец Красной Армии прошептал ответ агрессору на ухо. Лицо немца залила краска стыда. Махнув рукой, он пошёл к танку.

- Давайте побыстрее, кончайте с нами, - сказал он. – От таких дел снова умереть хочется.

Из траншеи к политруку кинулся Сванидзе.

- Товарищ командир, вы меня неправильно поняли, я ничего такого не говорил! И потом, мне нельзя, у меня «белый билет», у меня зрение плохое и язва!

Политрук доверительно наклонился к Сванидзе:

- А ты думаешь тирана Сталина это волновало? Он же пушечным мясом врага заваливал! И тем более я тебе не командир. У вас свой есть – опытный и проверенный! Вот он как раз идёт!

Из глубины траншеи к месту разговора подходил Никита Михалков, держа в руках черенок от лопаты.

- Товарищ политрук, как с этим можно воевать против танков? – взмолился режиссёр.

- Тебе виднее, - ответил командир. – Ты же это уже проделывал. Да, там у тебя, кстати, кровати сложены. Можешь из них быстренько противотанковую оборону наладить! Ну или помолись, что ли. Авось поможет!

Политрук скомандовал построение своих бойцов.

- Куда вы? – с тоской в голосе спросил Михалков.

- Как куда? – усмехнулся политрук. – Занимать позицию у вас в тылу! Заградотряда НКВД под рукой нет, так что мы сами его заменим! И если какая-то сволочь из вашего штрафбата рванёт с позиции, расстреляем на месте за трусость и измену Родине!

- Так ведь штрафбатов ещё нет!

- Один создали. Специально для вас!

Немецкие танки взревели моторами. В траншее послышались отчаянные крики и ругань – новые защитники Москвы выясняли, кто первым начал разоблачать мифы и втравил их в эту историю. Всем скопом били Федотова, после чего его с бутылкой выкинули из траншеи под немецкий танк. Кто-то крикнул ему на прощание:

- Ну, за Родину, за Сталина!