Размывая грани - Елена Вавилкина

Обратившись к той новой частичке себя, которую заново обрела во время воплощения, Эфира сосредоточилась на точном повторении заклинания, которое мозг услужливо восстанавливал в памяти, дополняя, превращая в нечто иное, намного более правильное, по ее ощущениям. До ломоты впившись пальцами в ладонь, девушка напряженно вглядывалась в потолок, ожидая чуда, но ничего не происходило. Она уже собиралась уйти, досадуя на свою самодеятельность и не уверенная, что дело только в ней, когда мягкое щекочущее ощущение заставило ее разжать кулаки.

Мизерные переливающиеся золотом пузырьки подобно бабочкам взмывали вверх с ее ладоней. При соприкосновении с твердой поверхностью они вопреки ожиданиям не лопались, а вбирая в себя нечто невидимое, становились больше, увеличиваясь на глазах. Однако это не касалось останков демоницы, которые попадая внутрь прозрачных мешочков, растворялись лишь спустя некоторое время.

Да уж, это точно не было так же завораживающе красиво как у Вала!

Безразличные к разочарованию своей создательницы пузырьки, деловито очистив спальню, разделились. Одни плавно перетекли в соседнюю комнату, другие направились к гаражу. Эфира ошарашено наблюдала, как двери гостеприимно распахиваются, пропуская невесомые контейнеры, которые, казалось, жили собственной жизнью.

Девушка пыталась понять, что ее смущает во всем происходящем, но никак не могла уцепить дразнящую мысль. И лишь спустя несколько минут, когда пузатые переливающиеся всеми цветами радуги пузырьки, неуклюже переваливаясь, возвратились к ней и, ласково потираясь о ее кожу, начали впитываться внутрь, она разобралась, что это было.

Магическая энергия, власть, скрупулезно собранная по крупицам и очищенная ее маленькими помощниками, питала ее. Контрастные оттенки силы стали настоящим открытием для Эфиры. Она чувствовала,  как заполняется еще один кусочек пустоты внутри нее, но это ощущения насыщения было отличным от того, которое возникало у нее, когда она поглощала эмоции и плоть. Сила, власть, мощь заполняли каждую клеточку ее нового хрупкого тела, даруя чувство защищенности, неуязвимости… гармонии, стирая различия между двумя ее ипостасями, заставляя Эфиру даже в человеческом обличии ощущать себя опасной хищницей, а не жертвой.

Несмотря на эйфорию, девушка не хотела вдумываться, что оставалось скрытым, утерянным внутри ее сознания, предпочитая действовать интуитивно. Для нее было  вполне достаточно, что поддавшись древней памяти, она смогла очистить их с Валом временное пристанище не только от видимых следов их деятельности, но и от магических отпечатков. Что-то подсказывало ей, что не стоит пока копаться глубже в закрытой копилке своих знаний.

Бросив взгляд на часы, Эфира поняла, что ее маленький эксперимент занял больше времени, чем она рассчитывала. Кляня свою нерасторопность и любознательность, не в силах совладать с растущей тревогой, она Тьмой выскользнула из дома в ночь.

Все сразу как-то не заладилось. И началось это с Андрея, который вместо того, чтобы выполнить свою часть задания и отвалить, медлил, доводя и без того взвинченного Вира до бешенства. Хотя, непонятно о чем думал Глава, поручая влюбленному мальчишке доставить женщину на место проведения ритуала. Следя за тем, как тот мечется и сыпет проклятьями, Валентин уже неоднократно похвалил себя за предусмотрительность. Сейчас, когда рядом не было Ольгена, способного пресечь вспышку ярости Вира, четко стало видно то, о чем говорил Александр - в облике Главы осталось мало человеческого: заострившиеся черты лица, болезненно бледная кожа, маниакальный взгляд, пугающе черных глазниц…

Не желая более наблюдать за этой метаморфозой, Вал обратился мыслями к Эфире, представляя, как бушует сейчас его котенок. Слабая ухмылка, появившаяся на его губах, тут же сменилась озабоченностью, стоило ему представить, что было бы с ним, если кто-то свыше не даровал им шанс.

А вот он в своем эгоистичном порыве до самой последней минуты, не хотел предоставлять женщине возможность выжить, потому что так было легче и проще. Да и решение остальных поддержал, исходя из тех же соображений. Валу было странно сознавать, что с последнего Совета прошло не более суток, а его мнение успело кардинально измениться. Сейчас он действительно хотел, чтобы им удалось заблокировать силу этого создания, не прибегая к радикальным мерам. Желал, чтобы у нее тоже был хоть маленький, но шанс на нормальную счастливую жизнь в кругу семьи.

Наконец, когда в центре пентаграммы появилась спящая женщина, Валентин бросил взгляд на Вира, пытаясь угадать, что же тот ожидает от этого ритуала. Но лицо мужчины уже вновь обрело нормальный вид, и только глаза, безотрывно следящие за фигурой в центре, по-прежнему горели яростной чернотой. Обдумать, что это могло значить Валу так и не удалось. Вир без предупреждения резко потянул из них с Рэмом энергию и, сплетая ее со своей, начал ритуал. Он своей кровью поочередно призывал каждую из стихий сковать неконтролируемую мощь. Вал с Рэмом тем временем укрепляли охранные круги, боясь несвоевременного пробуждения силы, которая пыталась разорвать связывающие ее оковы, как зверь, ревя, бушуя, пытаясь вырваться наружу. Но каждый последующий толчок ее был слабее предыдущего, пока, наконец, не наступило полное затишье.

Им уже казалось, что они справились, как внезапно тело женщины воспарило над землей и ураганная мощь, еще более разрушительная, чем им с Эфирой пришлось испытать на себе тогда в доме, вырвалась на свободу, сметая защитные круги один, за другим. И хотя последний значительно ослабил ее, все же острые жалящие иглы настигли свои цели, вызывая жгучую боль и дезориентацию. Только Вира, казалось, это совсем не затронуло, так как он продолжал выдирать из них энергию, направляя всю свою смертоносную силу на непонимающую, беззащитную женщину. Спустя секунду они с Рэмом уже чувствовали себя лучше и могли  помочь Главе, но, похоже, ему в действительности не требовалась помощь.

Женщина побелела от боли, но стойко стояла, сверля Вира своим пронзительным взглядом, словно запоминая кому ей предстоит отомстить, однако и тот не отводил своих пугающих глаз от нее, сжимая руки в кулаки, но не прекращая ритуала. Первоначальное предположение Вала, оказалось верным - это было личное, очень личное для Главы Ковена действо.

Они с Рэмом вплели свои голоса в заклинание, творимое Виром, призванное уничтожить не только плоть, но и душу. Тело женщины обмякло и, упав на усыпанный осколками пол, превращалось в пепел, но освобожденная от бренного тела душа была еще здесь, и она пылала ненависть и злобой.