Нежданно-негаданно... - Игорь Семенов

прошлом варианте истории он и впрямь тогда побежал в туалет, да и произошло это минуты на две-три позже, а Вику поискать он и вовсе решил уже на обратном пути, изначально о том даже не задумываясь. Но сейчас такой потребности он не чувствовал — значит, обойдется…

— Что, посмеяться пришел? — огрызнулась Вика, когда Михаил застал ее в конце коридора второго этажа около окна.

В прошлой жизни он на эти слова даже обиделся, но сейчас такого не было.

— Нет, конечно, — ответил Михаил. — Просто спросить хотел…

Все заранее продуманные слова вдруг как-то сразу вылетели из головы при виде заплаканной девчонки. Честно говоря, что делать в такой ситуации — он так за всю жизнь и не научился. Ничего и никогда так не выбивало его из колеи как женские слезы… Хотелось сказать что-то успокаивающее, но что?

— Папа мой капитан артиллерии, — тихо произнесла Вика. — Всю войну прошел… Но когда я у него про войну спрашивала — молчит. Говорит, что не хочет этого вспоминать… А мама моя перед войной в Белоруссию поехала к родственникам, а эвакуироваться не успела… Представляешь, Миш… Ей в 45-м двадцать было! А она поседела вся…

— Все хорошо будет, Вик, — постарался сказать что-то успокаивающее Михаил. — Война давно прошла… И никогда больше не повторится.

— Ненавижу войну… — после долгого молчанья произнесла Вика. — Американцы нам бомбой грозятся… Новой войной…

— Они не решатся, — на этот раз уже с абсолютной уверенностью ответил Михаил. — Никогда.

За давностью лет Михаил уже не помнил, что он говорил в прошлой раз… Вроде, что-то в том же духе, но тогда такой уверенности у него не было. То была лишь та вера в светлое будущее, в то, что все будет хорошо. Сейчас же эта уверенность была подкреплена всем опытом его дальнейшей жизни. Нет, не будет никакой новой мировой войны… Он это знал точно. И Вика это явно почувствовала.

— Думаешь? — во взгляде девчонки мелькнула удивление.

— Уверен, — ответил Михаил. — У нас ведь тоже есть бомба! А американцы — трусы. Им лишь бы бомбить тех, кто не может достать их в ответ…

— Помнишь Кубу? — после опять затянувшегося молчанья произнесла Вика. — Американцы тогда вновь грозились войной…

— Помню, конечно, — согласился Михаил.

Помнить он, конечно, помнил, но помнил свою версию истории… И официальную версию, и то, что потом узнал про ракеты. В этом мире, кстати, официальная позиция была несколько иной: по просьбе кубинского правительства СССР решил разместить свои военные базы для защиты острова от возможной империалистической агрессии со страны США. Что, конечно, вызвало панику у американцев, их планы задушить кубинскую революцию летели псу под хвост! Ну да, тут же «мирное сосуществование» с буржуями никто не объявлял, потому все логично и не так уж и далеко от правды… Ракеты? Так это же все частности! Ракетная база — она же тоже военная?

— Папа мой тогда уж вещи собирал… Думал, что вот-вот в армию обратно могут призвать, а мама с бабушкой тайком плакали, — полушепотом произнесла Вика. — И мне тоже страшно было…

— Ничего, Вик, — улыбнулся Михаил. — Никто на нас не нападет. Американцы кто угодно, но все же не полные дураки. Понимают, что в Третьей мировой, ядерной войне, победить невозможно. Они постараются развалить нас изнутри… Ну а наша, как советских людей и комсомольцев, задача — не дать им этого сделать.

— В смысле? — удивленно взглянув на Михаила, произнесла Вика.

— А в прямом, — ответил он. — Помнишь, что товарищ Сталин говорил про обострение классовой борьбы по мере движения вперед?

— Кто ж этого не знает? — пожала плечами девчонка.

— Ну вот я как раз про это. Никто не сможет нам помешать в строительстве коммунизма… кроме нас самих. А американцы будут помогать всевозможным фашистским недобиткам, разжигать межнациональную вражду, пытаться протащить во главу партии и правительства таких людей, кто захочет быть не товарищами, а господами, будет стремиться восстановить капитализм… Захочет не работать, но иметь все, что только душе угодно. Помнишь, Вик, сколько «старых большевиков» стали ворами и предателями, позарились на варенье с печеньем от буржуинов? Будут поощрять деятельность всякой «контры» из зазнавшейся, считающей себя «мозгом нации» и презирающей рабочих с крестьянами, части интеллигенции. Вот этого нам и надо бояться…

— Вот ты о чем… — задумчиво произнесла Вика. — А ведь сколько я слышала эти слова товарища Сталина, а о таком даже и не думала… Считала, что он лишь о «бывших»…

— Беда в одном, — грустно усмехнулся Михаил. — «Бывшие» ведь тоже не из ниоткуда взялись. У большинства из них далекие предки из крестьян или мастеровых были…

— Согласна, — после долгого молчанья ответила Вика. — А я и не заметила, как ты повзрослел. Словно старший брат говоришь…

— Все мы не молодеем, — усмехнулся Михаил. — А мы ж с тобой и не общались никогда особо. Вот и не заметила…

— Наверное… — кивнула в знак согласия девчонка.

Они так и стояли у окна, задумчиво глядя куда-то вдаль… О чем думала Вика — Михаил, разумеется, не знал, ну да вроде отвлек ее от мыслей о войне — и то хорошо. А вот ему в голову мысли лезли далеко не самые приятные… Вновь и вновь вспоминались «застой», «самый коммунистический вид спорта» в виде «гонок на катафалках», «перестройка», развал СССР, разгул дикого капитализма в России и крах экономики. Он помнил все — успехи и неудачи, победы и поражения, надежды на светлое будущее и крах советской мечты… И очень не хотелось, чтобы однажды это повторилось и в этом мире. От мыслей их отвлек лишь звонок на перемену…

— Ну пошли что ли, — усмехнулась Вика. — Разговоры теперь пойдут…

— Плюй на них. Собака лает — ветер уносит…

«А ведь и в том мире тоже начинались было на счет них разговоры», — вдруг вспомнил Михаил. И ведь как раз вскоре после этого и Ленка «милостиво согласилась» с ним встречаться… Уж не ревность ли взыграла? То она себя чуть ли не королевой считала, за кем он как собачонка бегает, а тут вдруг вроде как на другую внимания обратил! Хоть на самом деле и не было ничего… Нет уж, нафиг эту стерву! Даже вспоминать мерзко, а уж видеть ее — и подавно. Ну да не долго уж осталось, закончит школу — и все! Пусть в этом мире Ленка себе другого дурачка ищет, кто будет сквозь пальцы смотреть на то, что его жена потаскуха…

Эх, как все неожиданно менялось, когда посмотришь на события детства более взрослым взглядом… Что Ленка, которая когда-то мнилась любовью всей жизни, а теперь