Нижние уровни Ада - Хью Л. Миллс-младший

капоте трансмиссии в области кабины.

Беспокоясь, что какие-нибудь важные части двигателя были повреждены, Фаррар попросил меня проверить приборы. Я тщательно проверил приборы, контролирующие работу двигателя. Температура газа в турбине была в норме, и все остальное тоже было в нормальных пределах.

— Все выглядит неплохо — сообщил я Фаррару — Насколько большие эти отверстия?

— Довольно большие, сэр. 30-й калибр. Подождите минуту, я еще посмотрю.

Он заполз назад и открыл капот двигателя.

— Кажется, ничего не повреждено. Выглядит ОК, как по мне. Что Вы на этот счет думаете, сэр?

— Если бы ты не сказал мне, Эл, я бы даже и не знал, что у нас теперь три вентиляционных отверстия. Давай на взлет.

В течении более десяти изнурительных часов мы продолжали вести этот бой, вызывая огонь, выходя из под огня, заправляясь и возвращаясь опять назад. Ни разу за это время мы не видели противника, который стрелял в нас. И мы не смогли увидеть внизу в этом месте больше чем ногу и ступню человека.

Вдобавок ко всему продвижение головного дозора вперед, чтобы вытащить своих людей, практически равнялось нулю. Несмотря на наши неоднократные проходы, Чарли все еще могли держать нашу пехоту прижатой к земле в джунглях под свирепым перекрестным огнем.

Чтобы добавить нам разочарования, сейчас было около 20.00 часов и начало темнеть. Фаррар и я летали с восьми утра и мы все еще не были уверены, что можем чем-то помочь роте «Альфа».

Я связался с наземной частью на FM:

— ОК, Сходня, становится темно и мне довольно скоро придется покинуть позицию, потому что я ничего не увижу. Что вы собираетесь делать?

Я не сказал ему, что OH-6 не имеет средств ночной навигации и что я должен уйти обратно в Фу Лой до темноты.

— Я слышу тебя, Темная Лошадка, — ответил Сходня — Но мы должны вытащить наших людей до темноты. Если нам станет совсем темно, я не знаю, сможем ли мы вернуть их когда-нибудь.

Это сообщение заставило меня крепко задуматься.

— Хорошо, Сходня, вот что мы попробуем сделать. Мы довольно неплохо представляем себе, где твой головной дозор и головной дозор Три Шестого. Между ними, вероятно, не более сорока метров.

— Принял — ответил он.

— Отлично, тогда мы откроем огонь… Я повторяю… Мы откроем огонь, так точно, как сможем. Не могу гарантировать, что мы не устроим дружественного огня. Но если наш огонь сможет прижать Чарли, твои ребята смогут подняться и вывести ваших людей, при условии, что они все в одном месте. Как поняли?

— Я понял. ОК, Темная Лошадка, давай попробуем. Три Шесть выйдет из зоны вашего огня.

Еще раз оглянувшись, я сказал Фаррару:

— Я собираюсь пойти туда снова, Эл, и я пойду медленно. Я знаю, ты наверное, чувствуешь, что лучше бы держались подальше, но они видят нас не лучше, чем мы их.

Фаррар кивнул мне в знак согласия и я продолжил.

— Они будут стрелять в нас на звук — они могут слышать вертолет, но не могут нас хорошо видеть. Если ты увидишь любой огонь на подходе, стреляй в ответ по их огневым точкам. Не поливай широкую область, стреляй точно по их дульным вспышкам.

Мы сделали еще три захода, и каждый раз нас встречали выстрелы из АК и ручных пулеметов. Фаррар, стараясь избегать удара по нашим наземным войскам, стрелял в ответ короткими прицельными очередями. Он наполовину высунулся из вертолета, отвечая на вражеские трассеры, которые летели в нас.

Сходня вышел на связь.

— Хорошо, Один Семь, вы стреляете примерно в шестидесяти метрах по прямой от Три Шесть. Вы понял? Шестьдесят метров прямо по фронту от Три Шесть.

— ОК — ответил я — Я думаю, что ваш головной дозор сейчас позади меня… Они прямо за мной… Я захожу снова.

На этот раз я разогнал OH-6 до пятидесяти узлов и зашел с другого направления. Я услышал как М60 Фаррара плюется такими же короткими прицельными очередями, так как снизу открыл огонь Чарли.

Внезапно, когда я смотрел вправо и вниз от вертолета, я поймал размытое пятно краем моего левого глаза. Я дернул головой как раз вовремя, чтобы увидеть верхушку большого мертвого дерева, надвигающуюся прямо на меня. Искривленные, почерневшие ветви были похожи на гигантские когти, готовые поймать маленький OH-6 прямо в небе.

— Вот черт! — завопил я и выжал всю мощность, которая была у пташки. Мгновенно отреагировав на управление, хвост взлетел вверх, автоматически опуская вниз нос, ровно настолько, чтобы зацепить верхушки этих растопыренных ветвей. С ужасным стуком и скрежетом ветви дерева прошлись по передней части машины, окружив ее вспухшим грязным облаком, моментально заслонившим собой переднюю часть OH-6.

Моя гарнитура тут же затрещала, так как пилот ударного вертолета надо мной рявкнул:

— Что ты там творишь, Один Семь? Что за взрыв?

Понимая, что в «Кобре», должно быть, внезапно увидели взрыв пыли и грязи вокруг моего носа, я ответил:

— Черт, это не был взрыв. Я только что врезался в дерево!

Ужасные порывы сквозняка в кабине, сделали очевидным, что вся передняя часть фонаря OH-6 выбита. Оба плексигласовых блистера были разбиты вдребезги и ветер свистел, как будто я сидел в открытой кабине.

Удивительно, но вертолет все еще нормально летел. Винт, по-видимому, не был задет и машина все еще реагировала на мои движения.

После того, как я рассказал Фаррару, что случилось, я вызвал Сходню.

— Я задел верхушку дерева, но мы в порядке. Собираюсь снова зависнуть. Как близко Три Шесть?

Потратив несколько минут на проверку, прежде, чем мне ответить, Сходня снова вышел на связь:

— Три Шесть думает, что он знает, где ребята. Он слышит, как один из них стонет. Ты можешь сделать еще одну последнюю попытку?

— Хорошо, еще один заход. Только на этот раз, я собираюсь попасть прямо в середину того места, где, как я думаю, находится базовый вражеский лагерь, зависнуть и разнести все это дерьмо всем, что у меня есть. Теперь, когда бортстрелок начнет со своим М60-м, веди своих людей и попытайся вытащить передовых оттуда. Это лучший шанс, который у нас есть и последний шанс, который у нас есть. Как понял?

После подтверждения Сходни, я направился с севера к точке, которая, по моему мнению, была неактивным центром вражеского базового лагеря. Как и в предыдущие разы, Чарли открыли огонь — АК с моего правого борта, более мощный ручной пулемет