Пять ликов богини - Александр Свирин

Лизавет недовольно цыкает, достаёт из-за спины гаусс-пистолет и стреляет в говорившего дрона.

Вы знаете, я парень отчаянный, часто совершаю поступки, которые другие сочли бы неразумными, импульсивными или попросту глупыми. Но стрелять по движущимся аргентидовым полицейским дронам из самодельного однозарядного оружия с низкой мощностью даже мне кажется полной идиотией. На этих ребятах установлены куда более продвинутые пушки.

И самое галимое в этой ситуации — я точно знаю дальнейший сценарий. Полицейские сочтут идиотскую попытку выстрелить в них из гаусс-пистолета за акт агрессии, который даёт им право открыть ответный огонь на полное уничтожение цели, потому что разбираться в тонкостях и нюансах происходящего роботы не любят и не умеют.

Железный шарик из гаусс-пистолета пролетает мимо одного из дронов, лишь слегка задевая того по касательной. Я вижу, как дула их стволов чуть опускаются, куда-то прицеливаясь. Нет, они смотрят не на нас… Они смотрят в основание фургонетки!

Ну разумеется. Зачем тратить патроны, расстреливая людей внутри? Проще перевернуть всю фургонетку, а потом разбираться. И плевать, что там находится похищенный гражданский заложник. Хотя я, возможно, у этих ребят тоже не в почёте.

Едва до меня доходит план гердянок, я залетаю обратно на диванчик и моментально пристёгиваюсь. Ринат с Ясенем несколько мгновений тупят, но потом, кажется, в ситуацию втыкают и эти чурбаны — они судорожно пытаются нащупать ремни безопасности собственных мест. Лизавет понимает, что пристегнуться уже не успеет, поэтому убирает пистолет в боковой карман и обеими руками хватается за ближайший поручень.

Через несколько секунд раздаётся назойливый, как жужжание пчёл, звук пулемётной очереди, а следом звонкий отчётливый и пугающий стук пуль о стальные колёсики фургонетки. Нас заметно трясёт и начинает сперва вести в сторону, а затем переворачивает на бок. Только ремни безопасности уберегают меня от разбитой головы и переломанных конечностей.

Фургонетка слетает с путей и после того, как переворачивается, со страшным режущим уши скрипом прокатывается по земле, высекая искры из асфальта. Когда она, наконец, останавливается, я с облегчением выдыхаю. Ринат с Ясенем ошеломлены, Лизавету каким-то чудом удалось ничего себе не сломать и удержаться, поэтому он единственный, кто после катастрофы сразу же оказывается на ногах.

Один из полицейских дронов залетает внутрь.

— Пожалуйста, оставайтесь на своих местах, — раздаётся из динамиков механический голос. — Скоро придут полицейские андроиды, чтобы арестовать вас и препроводить в участок. Просим не оказывать сопротивления.

Лизавет устало вздыхает и поднимает руки. Я просто не шевелюсь, хотя висеть на ремнях охренеть как неудобно и неприятно.

Проходит, наверное, целая сраная вечность (хотя на деле от силы полминуты), прежде чем к входному проёму нагибается гуманоидная гердянка, у которой на плече водружён внушительных размеров пулемёт.

— Прошу всех выйти из фургонетки, — говорит андроид.

Пока он выводит Лизавета, я аккуратно отстёгиваюсь и спрыгиваю на стену. Потом выхожу наружу, подняв руки, хоть мне это и не нравится. На улице стоят ещё шесть полицейских, а Лизавет уже лежит на земле со скованными за спиной руками. Следом за мной выводят Ясеня и Рината. Вскоре приходят ещё два андроида, которые приводят с собой дрища и кладут его рядом с Лизаветом. Ясеню и Ринату тоже сковывают руки и велят лечь там же. Меня пока не арестовывают.

Одна из гердянок подходит ко мне.

— Вы идентифицированы, как Менке Рамаян. Пожалуйста, подтвердите личность.

— Подтверждаю.

— Какую из субличностей вы в данный момент используете?

— Псих Колоток.

— Благодарю за сотрудничество. Вы можете кого-либо идентифицировать?

— Второй раз в жизни вижу этих хмырей. Самый старый — Лизавет Красин. По крайней мере, так он представился. Вон тот качок помладше — его сынок Ясень. Тощий хрен с лицом-кирпичом — Ринат Булавка, я вчера с ним дрался в дополненных единоборствах. А этого дрища не знаю, как зовут.

— Я Паша, — жалобно отзывается зеленоволосый.

— Судя по анализу голоса, именно вы дали указание на то, что эти люди унагисты, — не обращая на него внимания продолжает разговаривать со мной андроид. — По какой причине вы это сделали?

— Они похитили меня и насильно удерживали в заложниках.

— Вы были похищены?

— Именно. И мне совершенно не нравится, что вы перевернули фургонетку, не убедившись, что внутри нет гражданских заложников.

— По нам был открыт огонь. Протоколы предписывают в такие моменты действовать максимально эффективно для ликвидации противника. Поскольку фургонетка была угнана и перепрограммирована, мы вынуждены были избавиться и от неё. А поскольку все преступники находились внутри, было принято решение ликвидировать всех разом.

— Со мной внутри.

— Мы не располагали информацией, что в фургонетке был гражданский заложник.

— Но я вам кричал.

— Мы слышали лишь указание на то, что в данной фургонетке находятся унагисты. Никакой дополнительной информации не поступало.

Сраные гердянки, с ними невозможно по-человечески разговаривать и что-то до них донести. Впрочем, чего я ждал от тупоголовых роботов? Но какого хрена унагисты вообще ко мне привязались?

— Разрешите мне переговорить с задержанными? Хочется прояснить пару личных вопросиков.

— Допрос задержанных разрешено вести только вашей личности по имени Порфирий.

— Да это не допрос. Говорю же, пару личных вопросиков, всего-то.

— В таком случае вы сможете подать запрос на встречу с задержанными после их оформления в участке.

— Слышь, гердянка тупоголовая, я Менке Рамаян в худшем своём проявлении. Мне нужно задать этим перцам пару вопросов, пока их не увели, потому что это дело жизни и смерти, сечёшь? Моих жизни и смерти, что б тебя. Вы меня чуть не прихлопнули вместе с ними, думаю, я за это заслужил какие-то льготы.

Андроид вперивает в меня свои красные зрительные датчики и молча стоит, не двигаясь, будто завис. Давай, шевели своими электронами, соображай скорее, сейчас твои ребята уже всех упакуют и увезут.

— Хорошо, — сообщает гердянка через несколько секунд. — Вам разрешается переговорить с задержанными.

Отлично! В тот же миг, как робот начинает произносить последнее слово, я уже решительно иду к Лизавету. Тот всё ещё лежит, невольно жуя землю, а над ним стоит полицейский андроид и держит его под дулом встроенного в руку автомата.

— Отвечай, — начинаю требовать я ещё на подходе. — Вас послал