Диверсанты Сталина. Спецназ НКВД в тылу врага - Алексей Попов

Военному командованию предоставлялось право привлекать граждан к трудовой повинности для выполнения оборонных работ, охраны путей сообщения, сооружений, средств связи, электростанций, электросетей и других важнейших объектов; регулировать работу учреждений и предприятий, запрещать появление на улице после определенного времени, производить в необходимых случаях обыски и задержание подозрительных лиц; воспрещать выезд и въезд в местности, объявленные на военном положении; выселять в административном порядке из пределов местности, объявленной на военном положении, или из отдельных ее пунктов лиц, признанных социально опасными как по своей преступной деятельности, так и по связям с преступной средой, и т. д.

В местностях, объявленных на военном положении, все дела о преступлениях, направленных против обороны, общественного порядка и государственной безопасности, передавались на рассмотрение военных трибуналов.

Постановлением ГКО СССР от 19 октября 1941 г. в Москве и прилегающих к городу районах было введено осадное положение. Постановлением предусматривалось: «Нарушителей порядка немедля привлекать к ответственности с передачей суду военного трибунала, а провокаторов, шпионов и прочих агентов врага, призывающих к нарушению порядка, расстреливать на месте». [278]

Органы государственной безопасности строго руководствовались этими правовыми актами. Они держали постоянную связь с военным командованием и политорганами, регулярно информировали их о борьбе с государственными преступниками и, прежде всего, с вражескими парашютистами, шпионами, диверсантами, террористами, распространителями провокационных и панических слухов.

Административно-правовые режимы в местностях, объявленных на военном и осадном положении, использовались органами госбезопасности для розыска и задержания вражеских агентов, организации охраны железнодорожного транспорта и оборонных предприятий, узлов связи, учреждений и других особо важных объектов.

Правовыми актами высших органов государственной власти и управления широкие права предоставлялись органам военной контрразведки в действующей армии и зафронтовым подразделениям органов госбезопасности.

Значительно расширились права органов государственной безопасности в тылу страны. Это обусловливалось тем, что из западных районов СССР в тыловые районы страны было перебазировано большое количество промышленных предприятий, научно-исследовательских учреждений, работавших на нужды фронта. Были введены в строй новые военные объекты, значительно расширены действующие. В тылу страны формировались войсковые части и соединения, функционировали военно-учебные заведения. Все эти объекты оперативно обслуживались органами государственной безопасности.

При выяснении вопроса о правомерности борьбы советского народа с гитлеровскими захватчиками на оккупированной территории прежде всего нужно отметить, что об этой борьбе в Советском Союзе до начала 1990-х годов писалось только с положительной стороны. Исследователи предпочитали обходить так называемые «скользкие» вопросы. Однако отсутствие данных о негативных явлениях, которые имели место в некоторых партизанских отрядах [279] , привело к тому, что в настоящее время появилась точка зрения о том, что партизанское движение в СССР было неправомерным и чуть ли не бандитским. Произошел переход, как это часто бывает в России, из одной крайности в другую.

Так, известная белорусская писательница, ныне проживающая в Италии, Светлана Алексиевич, опубликовала в газете «Известия» статью, где все партизанское движение, развернувшееся на временно оккупированных территориях СССР в годы Великой Отечественной войны, назвала преступным [280] . Возмущенными ветеранами-чекистами – участниками партизанского движения было подготовлено опровержение, но газета его не напечатала. После судебного разбирательства по этому делу 17 апреля 1996 года вышло решение № 8 (91) Судебной палаты по информационным спорам при Президенте Российской Федерации обязать газету «Известия» опубликовать опровержение. [281]

Данная проблема затронута и в одном из трудов В.И. Боярского, который пишет, что «партизанская война – обоюдоострое оружие. Она становится инструментом в руках сепаратистов, различного рода экстремистских организаций. Тот факт, что благородное слово «партизан» легко превращается в презрительное прозвище «бандит», свидетельствует, что мы имеем дело с очень непростым явлением». [282]

Анализ многочисленных документов и беседы с ветеранами партизанского движения показывают, что партизанская борьба советского народа против немецко-фашистских захватчиков началась с первых дней войны, т. е. до принятия нормативных актов, регламентирующих их деятельность. Однако это не дает никакого повода относить партизан к незаконным вооруженным формированиям.

Уместно отметить, что советские партизаны боролись на основании Основного закона государства – Конституции СССР 1936 года, где в статье 133 прямо написано, что «защита отечества есть священный долг каждого гражданина СССР» [283] . Измена Родине, т. е. нарушение присяги, переход на сторону врага, нанесение ущерба военной мощи государства, шпионаж – карались согласно Конституции СССР 1936 года по всей строгости закона как самые тяжкие злодеяния. [284]

Деятельность органов госбезопасности СССР на оккупированной советской территории в годы Великой Отечественной войны являлась составной частью партизанского движения и регламентировалась комплексом нормативно-правовых актов. По мнению автора, можно выделить два вида нормативно-правовых источников:

1) нормативно-правовые акты СССР – Конституция 1936 года, директивы, постановления, распоряжения Государственного Комитета Обороны СССР, Совнаркома СССР и совместные с ним постановления ЦК ВКП(б);

2) ведомственные нормативные документы – директивы, приказы, инструкции, указания центральных и территориальных органов государственной безопасности СССР.

Боевая программа развертывания всенародной борьбы в тылу немецко-фашистских войск была сформулирована в совместной директиве Совнаркома Союза ССР и ЦК ВКП(б) «Партийным и советским организациям прифронтовых областей» от 29 июня 1941 года, которая в отношении развертывания партизанского движения сводилась к следующему: «…в занятых врагом районах создавать партизанские отряды и диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджега складов и так далее. В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все их мероприятия. Для руководства всей этой деятельностью заблаговременно, под ответственность первых секретарей обкомов и райкомов создавать из лучших людей надежные подпольные ячейки и явочные квартиры в каждом городе, районном центре, рабочем поселке, железнодорожной станции, в совхозах и колхозах». [285]

Можно считать, что это было первым и важным документом, регулирующим партизанское движение с точки зрения права. Несмотря на то, что в нем ничего не было сказано о роли и месте органов государственной безопасности в партизанском движении, участие в нем органов НКВД и НКГБ подспудно подразумевалось. В мирное время сотрудники и агентура именно этих государственных органов обучались и владели искусством партизанской борьбы, совершения диверсий, конспирации.

3 июля 1941 года эта директива была фактически озвучена И.В. Сталиным в его обращении к советскому народу. В частности он сказал: «В занятых врагом районах нужно создавать партизанские отряды, конные и пешие, создавать диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телеграфной и телефонной связи, поджега лесов, складов и обозов. В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все их мероприятия, при вынужденном отходе частей Красной Армии не оставлять противнику ни одного килограмма хлеба… Колхозники должны угонять весь скот, хлеб сдавать под сохранность государственным органам для вывоза его в тыловые районы, хлеб и горючее, которое не может быть вывезено, должно быть уничтожено». [286]

Партизанские действия в тылу сильного, специально подготовленного к контрпартизанской борьбе противника требовали всесторонней подготовки партизанских сил и оптимального планирования их действий. Ничего подобного Сталиным в его выступлении не предусматривалось. [287]

В подобных условиях вывоз и уничтожение, вместо раздачи, продуктов питания и прежде всего зерна, обрекал на голодную смерть население оккупированных врагом территорий. Дословное выполнение этих распоряжений привело бы только к резкому увеличению числа коллаборационистов, вызвало бы у местных жителей ненависть к советской власти и армии и толкнуло бы многих на службу противнику. После выступления Сталина усилилось скоропалительное формирование и переброска в тыл врага без должной подготовки партизанских отрядов и диверсионных групп. Между тем не была даже сформулирована их основная задача: отрезать вражеские войска от источников их снабжения. [288]