Последний бог - Сергей Гуреев

– Пространство в три меры длины вокруг меня преломить в контур невидимости без доступа органических объектов. Время – ноль.

Понятно. Теперь нашу скамейку накрывает зеленое марево. Тишина и покой. Ни одна живая душа не сунется. Красноносый дядька может и дальше мирно сопеть в две дырки. Кстати, а он-то кто такой? Хлопнем его по плечу и попробуем догадаться:

– А это – архангел?

– Водила. Хотя, мысль интересная…

По перрону прошелся мент. Напротив нас сержант тормознул и даже просунул голову в вагон. Но, видимо, контур вокруг нас «преломляет» добросовестно. Мент помахал рукой машинисту. Свет погас, и нас увезли в тоннель…

Что-то у меня в попе шевелится, типа, шила… Очень хочется проверить старую байку. И заодно – собственные способности. А ну, напряжемся, на всякий случай, прищурившись! А ну, прохрипим на божественном языке КШТРЫ:

– Свет!!!

М-да… Выясняется, что нам налгали. В вагоне стало еще темнее. Как у негра где-то.

– Ты попробуй, как положено, – невинным голосом посоветовал Петр Павлович: – Да будет свет!.. Ну, как в оригинале.

И я, как последний лох, повелся! Торжественно и с надутыми щеками:

– Да будет…

Угу! Хрен чего будет. Зря я величественно машу рукой и надуваю щеки. Света не прибавилось. Зато рядышком в потемках раздается подозрительно ритмичный хрип. Понятно. Этот приколист стоит и втихаря ржет! Лихо подколол! Представляю, как мои божественные ужимки выглядят со стороны! Похоже, действительно, можно обхохотаться. У меня у самого что-то булькает внутри. Не могу… Ха… ха… ха…

Поезд встал. Петр Палыч перестал ржать и сказал:

– Давай лучше по-другому. Повторяй. Усилить мою восприимчивость ночного зрения до максимально возможной. Время – ноль.

– …ТБМУСХ КЦАРГТ ЖДЛООПР – ЙГЛБ! – прохрипел я.

Хлоп! По векам полыхнуло зеленым пламенем. И вдруг стало светло. Не как днем, естественно. А примерно как в белую ночь. Клево! Только…

– Это надолго?

– Не захочешь по-другому – так навсегда.

– А днем?

– А что днем? Зрение-то – ночное.

Поезд дернулся, явно собираясь выехать из депо обратно. Неужели придется снова мотаться по городу из конца в конец?! Надо с этим как-то бороться:

– Может, притормозим здесь?

Петр Палыч хмыкнул:

– Способный парень! Для этого надо знать, что сломать. Или – кого этой проблемой озадачить.

– Так, если у нас заклинит тормоза…

– Вот я и говорю – где эти самые тормоза?

Действительно… Кто его знает, как они выглядят.

– А диспетчер?

– Где?

– Вот телки-метелки!..

И что теперь? Если мы, боги, ничего не можем сделать даже с метрополитеном? Не-ет! Так не бывает! Поезд дальше не идет. Однозначно!

– Отключить все силовые поля. Радиус – двадцать мер длины вокруг меня. Время – ноль!

И свет в тоннеле потух. Поезд замер, как вкопанный. Вот так!

– Круто! – пробормотал Петр Палыч: – А город подумал – ученья идут…

Наведем маскировку… Есть! Теперь можно прилечь на скамейку и завязать светскую беседу:

– Расскажи, почему только на Земле могут появиться боги? Остальные эксперименты не удались?

– Потому, что здесь мы сами материализовались в белковые тела. Первый раз.

– А до того?

– Ну, какая тебе половая разница, подросток? Хочешь, придумай себе пространственные волны. Хочешь – разумные кварки-шкварки… Главное, что мы изобрели гормональное счастье. Вот это – кайф! Ты же видишь – какой мы только жизни ни наплодили. Было здорово! А чтобы, обретя тела, не утратить власти над Вселенной, мы ее перекодировали. Каждый электрон, каждое нейтрино, любую волну. Так, чтобы можно было управлять ими с голоса. Пространственно-временные нанотехнологии… Впрочем, об этом не будем. Короче, для этого и создан язык КШТРЫ.

– То есть и людей создали вы?

– Ага. По образу и подобию, сын мой. Вот как нас было двадцать семей на вокзале, так мы и наплодили клонов. Только вышла такая фигня – нам же не клоны были нужны, а братья. Тут почкованием вопрос не решить. Поэтому и встроили мы человечеству что-то типа выключателя. Который человек мог отключить, достигнув совершенства…

И тут меня осенило:

– Так вы же всех сделали смертными?!! И на кой это было надо?

Такая меня вдруг злоба взяла. Народ тысячелетиями мрет, а эти материальные радиоволны эксперименты проводят!

– А иначе никак. Я же тебе сказал – тысячи попыток!.. Без естественного отбора, результат – полное говно! Ты, пионэр, не горячись. Мы же – боги, а не лохи! Зато каждому, кто доказал, что достоин, мы «выключатель» убирали.

Опа-па! Не все так безнадежно.

– И много набралось?

– Ну… Ты же понимаешь…

– Ты колись, пока я не обиделся за человечество!

– Человек двадцать.

– Оба-на! Благодетели!.. Не маловато, за всю историю?!

– Ты волну не гони. Нам-то не жалко было. Просто не все хотели. Можешь не верить, но многие отказались"

– Да уж. Поверить трудновато. Вечная жизнь, возможностей куча, весь мир на ладони…

– А все заранее знать? От всего устать? А смотреть, как любимая женщина стареет на глазах, а ты – как огурчик! А… пошел ты, пионэр!..

– Ладно. Я пойду. А куда?

Петр Палыч поправил воротник шелковой сорочки, смахнул пылинку с пиджака и, как ни в чем не бывало, сказал:

– Ша! Никто никуда не идет. Давай я тебе расскажу, как кончились боги?

М-да… На фига мне это все? Даже в горле пересохло. Да и руки трясутся. Попросить, что ли, Всевышнего?..

– Курить хочу.

Продавец бессмертия скривился, как будто дыма боится. Но не возражает. Вряд ли он с Олимпа. Там ребята были покруче. Чуть что – могли и молнией залепенить. А мой – ничего. Покладистый. Сложил руки на груди – опять прикалывается:

– Слушаю и повинуюсь!

Из пространства и электронов он сигарет творить не стал. Просто залез в карман к красноносому водиле и изъял пачку «Союз-Апполона».

– Травись, акселерат!

– Сам травись. В смысле – трави. Грузите наивного мальчика баснями, гражданин Всевышний. Он же – Всеведущий, он же – Всевидящий…

Петр Палыч хмыкнул:

– Ну, ты нахал! Я сейчас такого натравлю…

Любое существо Галактики могло быть воссоздано. Технологические возможности позволяли копировать биологические объекты с микроскопической точностью. А мнемозапись возвращала разумным существам память в полном объеме. Разумеется, до того момента, когда было произведено считывание. Но, фактически, большинство рас пользовалось прижизненной регенерацией тканей. Полное же воссоздание предназначалось для тех редких случаев, когда внезапная утрата отдельного индивидуума наносила ущерб цивилизации. Тем не менее, в огромном хранилище генетического банка содержались матрицы всех обитателей Конфедерации.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});