Проклятие Шалиона - Лоис Буджолд

На это Кэсерилу нечего было сказать. Замявшись, он лишь улыбнулся.

Иста провела пальцами по белому прутику.

— Лорду ди Льютесу предрекали, что он утонет на вершине горы. И потому он никогда не боялся плавать, не важно, сколь злы и неистовы были волны — ведь каждый знает, что на вершине гор нет воды, она вся стекает в долины.

Кэсерил в панике сглотнул слюну и беспокойно оглянулся, не идёт ли леди-компаньонка. Но той видно не было. Лорда ди Льютеса, как говорили, пытали водой, под пытками он и умер в темнице Зангра. Глубоко под каменными стенами замка, но в то же время значительно выше уровня Кардегосса. Кэсерил облизнул пересохшие губы и проговорил:

— Знаете, я не слышал об этом, когда он был жив. Я думаю, это пророчество выдумали позже, чтобы история казалась страшнее и загадочнее.

Губы рейны изогнулись в самой странной улыбке, когда-либо виденной Кэсерилом. Она сняла со стебля последнюю остававшуюся на нём зеленоватую нить кожицы, присовокупив её к остальным, уже разложенным на подоле частям розы, и аккуратно прижала всю конструкцию ладонью.

— Бедный Кэсерил! Как вам удалось стать таким мудрым?

От необходимости придумывать достойный и безопасный ответ, который помог бы перевести беседу в другое русло, Кэсерила избавило появление компаньонки. В руках у неё был целый моток цветных шёлковых ниток. Кэсерил вскочил и поклонился рейне.

— Возвращается ваша милая компаньонка…

Он поклонился приблизившейся леди, которая встревоженным шёпотом спросила:

— Она была в здравом рассудке?

— Да, совершенно, в своём роде…

— И ничего о ди Льютесе?

— Ничего… существенного.

Действительно, ничего такого, о чём следовало бы сообщить.

Дама облегчённо вздохнула и, изобразив беззаботную улыбку, прошла к своему креслу. Села и защебетала о том, сколько ей пришлось перерыть шкатулок и ящиков в поисках нужных ниток. Иста смотрела на неё с выражением тоскливой покорности. Кэсерилу пришла в голову мысль, что мать Исель и дочь провинкары не может страдать слабоумием.

Если Иста разговаривала с окружавшими её людьми такими же таинственными фразами, как с ним, то немудрено, что ходили слухи о её безумии, хотя… ему сказанное ею показалось не бессвязным бредом, а шифром, к которому нужно только подобрать ключ. Правда, что-то не совсем нормальное в этом тоже было…

Кэсерил хлопнул ладонью по книге и отправился искать более спокойное местечко в тени.

Лето неспешно продвигалось вперёд ленивым шагом; тело и душа Кэсерила пребывали в блаженной расслабленности. Страдал только бедняга Тейдес, измученный жарой, бездельем и своим наставником. Одним из немногих оставшихся у него развлечений была утренняя охота на кроликов в окрестностях замка. Таковое занятие приветствовали и одобряли все местные садовники. Характер мальчика — решительный, пылкий, неутомимый — совершенно не соответствовал этому времени года. Кэсерилу казалось, что если кто на земле и мог быть воплощением Сына Осени — бога охоты, войны и прохладной погоды, — то это был именно Тейдес.

Кэсерил слегка удивился, когда по дороге в обеденный зал встретил принца с его секретарём-наставником, раскрасневшихся и поглощённых жарким спором.

— О, лорд Кэс! — обратился к нему Тейдес. — Скажите, разве учитель фехтования старого провинкара не водил пажей на скотобойню убивать молодых быков, чтобы приучить их не бояться в настоящей схватке? Он ведь занимался не только этими… этими танцами на площадке для поединков?

— Ну да…

— Вот видите! Я же говорил вам! — крикнул принц своему наставнику.

— Но мы практиковались и на площадке, — немедленно добавил Кэсерил на тот случай, если учитель принца нуждался в поддержке.

Секретарь скривился.

— Борьба с быком — это старая деревенская традиция, принц. Это неподобающий спорт для высокородных. Вы же кавалер, в конце концов, а не ученик мясника!

В замке провинкары в настоящее время не было преподавателя фехтования, поскольку она считала, что ди Санда вполне способен заменить такового. Кэсерил пару раз наблюдал за учебными поединками и признавал за секретарём принца достаточное мастерство во владении мечом и высокую точность ударов. Но его мастерство было скорее спортивным, благородным. Если он и владел грубыми, обманными приёмами боя, то подопечному своему их не показывал.

Кэсерил кисло усмехнулся.

— Наш мастер не ставил перед собой цель воспитать из нас джентльменов — он готовил нас быть солдатами, и я убедился в действенности его методов. Ни одно из полей сражения, где мне довелось побывать, не напоминало площадку для поединков, это были настоящие бойни. Да, это жестокий и уродливый способ обучения, но мы усвоили главное…

Сам Кэсерил довольно быстро научился поражать быка мечом насмерть столь же ловко и безболезненно, как это делают мясники-профессионалы.

— Благодарение богам, на поле боя нам не приходилось потом поедать тех, кого мы убили, разве что лошадей порой.

Ди Санда фыркнул и обратился к Тейдесу:

— Мы можем выехать с соколами завтра утром, милорд, если сохранится хорошая погода. И если вы справитесь со своим уроком по картографии.

— Дамское развлечение — соколы и голуби! Что мне эти голуби? — со страстью в голосе отозвался Тейдес. — При дворе кардегосского рея охотятся осенью на диких кабанов в дубовых рощах. Вот это настоящий мужской спорт! Говорят, кабаны очень опасны.

— Абсолютно верно, — подтвердил Кэсерил. — Крупные самцы способны завалить собаку и даже лошадь. Или человека. Они куда проворнее, чем кажется.

— Вы охотились в Кардегоссе? — восхищённо глядя на него, спросил принц.

— Да, я бывал там с милордом ди Гуарида несколько раз.

— В Валенде нет кабанов, — вздохнул Тейдес. — Но у нас есть быки! Хоть что-то. Всё лучше, чем голуби… или кролики!

— О, охота на кроликов — тоже обычная тренировка для солдата, — утешительно произнёс Кэсерил. — На тот случай, если придётся охотиться на крыс, чтобы не умереть с голоду. Приёмы те же самые.

Ди Санда метнул на него испепеляющий взгляд. Кэсерил улыбнулся и, поклонившись, покинул их, предоставив Тейдесу терзаться наедине с наставником.

Во время обеда Исель завела свою версию той же самой песни, только власть, к которой она обращалась, была представлена её бабушкой, а не наставником.

— Бабушка, такая жара! Разве мы не можем ходить на речку, как Тейдес?

В разгар лета дневные верховые прогулки принца в сопровождении воспитателя, пажей и грумов были заменены купанием в отгороженном выше по реке бассейне, за чертой города. Там купались ещё в бытность Кэсерила пажом. Леди, безусловно, на такие прогулки не допускались. Несколько раз Кэсерилу пришлось вежливо отклонить приглашение присоединиться к компании, мотивируя отказ обязанностями перед своей воспитанницей. Истинной причиной, однако, была необходимость раздеваться и обнажать следы прошлого, начертанные у него на спине. Он ещё слишком хорошо помнил недоразумение с банщиком.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});