Пещерный лев - Жозеф Рони-старший

Грубый смех прозвучал в ответ. Вождь схватил Вао за волосы и, оглушив ударом кулака, свалил на землю. Затем, указывая на неподвижное тело пленницы, на огонь костра и на свои челюсти, дал понять, что Люди огня собираются изжарить Вао и съесть ее…

Ун прыгнул вперед, как леопард. Люди огня укрылись за гранитными глыбами. Тем временем подоспел Зур. Когда оба товарища приблизились к врагам на расстояние действия метательного снаряда, сын Земли сказал:

— Пусть Ун идет вправо. Тогда некоторые из тех, кто прячется среди камней, станут видны.

Уламр описал вокруг костра широкий полукруг. Два Человека огня, обнаруженные им, попытались спрятаться, но дротик просвистел в воздухе, и жалобный крик зазвенел над равниной.

Сын Земли, в свою очередь, метнул дротик. Второй воин, раненный в бедро, упал на землю.

— У Людей огня теперь трое раненых! — торжествующе воскликнул Ун.

Черная стена грозовых туч росла на западе. Луна скрылась за непроницаемой пеленой облаков, и местность освещалась лишь слабыми отблесками угасавшего костра да ослепительными вспышками молний. Люди огня, сделавшись невидимыми в темноте, стали недосягаемыми для копий и дротиков. И Ун, и Зур, и все Лесные люди понимали, что бессмысленно атаковать врагов, скрытых во тьме среди каменных глыб…

В таинственной поступи приближающейся грозы внезапно наступила пауза. Ветер стих, грома еще не было слышно. Животные, притаившиеся в лесной чаще, не подавали голоса. Но вот тучи взревели, словно стадо разъяренных буйволов, и первые тяжелые капли дождя упали на землю.

Ярость охватила людоедов: их огонь может погибнуть! Им не уберечь его в своих плетенках под проливным дождем.

Вождь вполголоса отдал приказание, и Люди огня с единодушным воплем ринулись в атаку. Четверо, в том числе двое раненых, бросились к Зуру и Лесным людям, а широкоплечий вождь и самый сильный из воинов — к Уну. Два дротика просвистели в воздухе, затем еще два, но темнота и стремительные движения противников помешали им достичь цели. Желая выиграть время для метания копий, Ун отступил к реке, а Зур и Лесные люди — к опушке.

Однако копья, брошенные почти наугад в сгустившейся темноте, лишь слегка оцарапали врагов. Люди огня, торжествующе крича, ускорили свой бег. Ун продолжал отступать к реке; Зур и Лесные люди уже достигли опушки, когда чудовищный ливень внезапно обрушился с неба, словно тысяча горных потоков. Костер стал гаснуть, бросая вокруг дрожащие отсветы. Раненный в бедро воин оставался один во вражеском лагере, укрывая плетенки с драгоценным огнем под каменными глыбами.

Зур и его соратники были окружены врагами. Темноглазый юноша, обезумев от ужаса, хотел укрыться в ветвях огромного дуба, но удар вражеского топора раскроил ему череп… Ра и Коренастый мужественно отбивались палицами, которые вырезал для них Ун. Сын Земли ударом топора уложил на месте раненного в плечо воина, но второй, зайдя сзади, схватил Зура за шею и свалил наземь.

Увидев, что расстояние между ним и нападающими не превышает пятнадцати шагов, сын Быка рванулся вперед. Тремя громадными прыжками он настиг врагов и обрушил на них свою страшную палицу. Первый удар переломил копье; второй раскроил череп. Вождь людоедов и Уламр очутились лицом к лицу — два гиганта, приготовившиеся к смертельной схватке. Фигура вождя напоминала одновременно медведя и дикого кабана; туловище было покрыто густой рыжеватой шерстью, глаза горели огнем, как у дикого зверя…

Высокий и стройный, с широкими плечами и выпуклой грудью, не имевшей сходства с грудью какого бы то ни было животного, крепко стоя на длинных прямых ногах, Ун держал двумя руками массивную палицу. Противник его был вооружен копьем эбенового дерева, тяжелым и очень острым, способным пробить грудную клетку и раздробить кости.

Первым нанес удар людоед, но его копье лишь слегка задело руку Уламра. Ун, в свою очередь, опустил тяжелую палицу. Удар пришелся по земле: противник успел отскочить в сторону, рыча от ярости. Широкое лицо его выражало насмешку и лютую, кровожадную злобу.

На минуту оба отступили, подстерегая движения противника. Низвергавшиеся с неба водяные потоки окутывали их плотной пеленой. Последние отблески гаснущего костра озаряли страшную картину. Оба чувствовали, что смерть стоит рядом; они слышали ее голос в раскатах грома и содрогании земли под ногами.

Ун снова перешел в наступление. Тяжелая палица опустилась еще раз, оцарапав бедро противника, в то время как острие эбенового копья разорвало кожу на плече Уламра. Затем все смешалось в рукопашной схватке. Вражеское копье коснулось груди Уна — он отпрянул назад. Кровь текла из обеих ран. С яростным воплем сын Быка схватил левой рукой копье противника, а правой нанес сокрушительный удар. Вождь как подкошенный рухнул на землю с разбитым черепом…

Костер погас. Непроглядный мрак поглотил все окружающее. Гроза утихала. Редкие молнии едва пробивали тяжелую толщу туч. Ун тщетно искал в потемках Зура и Лесных людей. Ветер и дождь рассеивали все запахи.

— Где прячется Зур? — кричал он в темноту. — Сын Быка уничтожил всех врагов!

Далекий голос ответил ему; он доносился со стороны леса и совсем не походил на голос Человека-без-плеч. Ун продвигался ощупью во тьме или мчался вперед при вспышках молний. Когда он добрался, наконец, до опушки леса, перед ним на мгновение вырос силуэт Ра, но тут же снова исчез во мраке. Лесной человек бормотал какие-то невнятные слова, и Ун с трудом понял, что Зур исчез. Выразительный жест Ра, который удалось разглядеть при вспышке молнии, наглядно подтвердил его слова.

Прошло немного времени, и Коренастый, в свою очередь, появился из тьмы. То, что он пытался сказать, было еще менее понятным, чем речь Ра.

Действовать было невозможно. Дождь лил без конца, окутывая непроницаемой пеленой измученных людей.

Огромный Уламр испытал этой ночью самое большое горе в своей жизни. Хриплые стоны, похожие на подавленные рыдания, вырывались из его груди; слезы текли по щекам, смешиваясь с дождевыми струями. Все его прошлое было связано с Зуром. Он полюбил его с тоге самого дня, когда Нао привел последнего Человека-без-плеч из страны Рыжих Карликов. И, оттого что Зур предпочитал Уна всем остальным людям, сын Быка тоже любил его больше, чем кого бы то ни было…

Напряженно вглядываясь в темноту, Ун время от времени бросал в непроглядную ночь громкий призывный клич, и всякий раз в сердце его пробуждалась новая надежда.

Медленно текли ночные часы. Дождь наконец прекратился. Слабый свет разлился на востоке. В серых сумерках рассвета стал виден труп Человека огня, убитого Зуром. Рядом лежал молодой соратник Уна с разбитой головой. Немного подальше валялись тела вражеского воина и вождя. У погасшего костра стонал раненный в бедро Человек огня. Вао, слабая и дрожащая, сидела, скорчившись, около гранитной глыбы. Она так долго пробыла без сознания, что не слышала криков Уна и Ра. Увидев своего спутника и громадного Уламра, женщина засмеялась тихим, счастливым смехом.