Дубль (СИ) - Артье Елена

На ночь я плотно закрыла дверь в новой спальне. От греха подальше... Однако преимущество в переселении было: ночью гораздо удобнее ухаживать за Верочкой, кормить её. Не пришлось бегать по лестнице. Может Глеб без задней мысли нас переселил? Может действительно позаботился, а не то, что я подумала? 

Следующий день был тяжёлым. Во-первых, я проспала. И вместо Глеба на кухне нашла ещё теплый омлет и неизменную кружку кофе, которую я  не вылила как обычно, а выпила, практически не замечая его крепости. Мои нервы находились на пределе, стоило только вспомнить, что сегодня у Наденьки операция.

 С самого утра у меня всё валилось из рук. Верочка чувствовала мой настрой и не переставая капризничала, чем ещё больше заставляла меня нервничать. Когда приехали Полина с Никитой, я уже была на грани срыва.

- Так и знала! - хмуро заметила Полина, когда я трясущимися руками пыталась переодеть Верочку, которая истошно орала, и у меня ничего не получалось. - На, держи.

Она подала мне таблетку и стакан воды.

- Что это?

- Это "успокоин". Бери-бери. Ну нельзя же так? Дай сюда. - Полина ловко застегнула комбинезон и подхватила Верочку на руки, сунула ей в руки какую-то погремушку. - А ты иди одевайся. - сказала уже мне. - А может не поедешь?

Я замотала сквозь слёзы головой.

- Ну нет так нет, я просто предложила. 

У меня даже мысли не было не поехать. Я должна быть с Наденькой максимально близко, настолько насколько это возможно.

Вот только в больнице до меня никому не было дело. Нас с Никитой даже не пустили в отделение.

- Ждите здесь, - сказала строгая медсестра и указала мне на лавку при входе. - Врач уже готовится к операции, ему не до вас. И вообще могли бы позвонить, зачем приезжать? Всё равно вас в реанимацию не пустят. От вашего присутствия ничего не изменится...

Всё! Всё изменится! - хотелось прокричать мне ей вслед, вот только от волнения в горле пересохло. Как можно быть такой черствой?! Никита прикрыв глаза задремал - он был после дежурства. А мне не хотелось его тревожить разговорами. Да и что бы я сказала?

Не знаю, сколько я так просидела, наблюдая как снует туда-сюда медперсонал, не обращая на меня никакого внимания. У них кипит привычная работа, но как к такому можно привыкнуть?

Рядом со мной села молодая женщина и вздохнула: 

- Какой раз прихожу, а доктор всё занят... Вы не Кузнецова ждёте?

- Его... Он на операции.

- Ваш ребёнок? - дождавшись пока я кивну она продолжила. - Вот он и моему мальчику операцию два дня назад делал. Золотые руки! Через неделю Серёженьку  переведут в детское отделение и мы увидимся. Не волнуйтесь, Кузнецов своё дело знает. Я за его здоровье каждый день свечку ставлю. Тут часовенка на территории есть.

Я встрепенулась: вот то что мне нужно!

- Никит, Никита... - потрясла я его за плечо.

- А... Что?

- Я отойду ненадолго. В часовенку быстренько схожу. Ты позвонишь мне, если что? 

- Конечно.

Быстренько у меня не получилось. Едва я оказалась перед иконами как остальной мир перестал для меня существовать. Ещё никогда я не отдавалась с такой страстью молитвам. Слёзы текли у меня по щекам, давая освобождение от тревоги.

 Очнулась, когда кто-то положил мне руки на плечи. Я вздрогнула, обернулась и встретилась взглядом с Глебом.

- Ты приехал? А как же работа? - задала я самый глупый вопрос на свете. Судя по всему мужчина подумал также.

- Какая работа, когда вы здесь... Никита сказал где тебя найти.

- Что-то случилось? - вдруг заволновалась я. Сколько же я здесь времени провела? 

- Операция закончилась. Я поговорил с Кузнецовым, всё прошло по плану, осложнений нет.

Я глубоко вздохнула и забыла как надо дышать. Качнулась вперёд и уткнулась лбом в мужское плечо, обняла его талию руками. Щекой почувствовала грубую ткань формы. Меня окутал потрясающий тонкий аромат туалетной воды и я часто-часто задышала. Моё тело дрожало от избытка чувств: тревоги, радости, нетерпения, восхищения.

- Спасибо, спасибо, спасибо... - шептала я исступлённо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Ну мне-то за что? Ну что ты, девочка, успокойся. 

Его руки ласково гладили меня по волосам, а голос звучал так непривычно тепло по отношению ко мне... Я стала успокаиваться и впервые за долгое время ощутила спокойствие. В крепких, непривычных, но таких горячих объятиях, которые растопили сковавший меня тревожный холод. Пусть я выгляжу слабой, но мне так необходимо, чтобы кто-то меня пожалел. Чтобы кто-то сказал, что впереди не будет больше огорчений и беспокоиться больше не о чем.

И тут, словно читая мои мысли, Глеб крепче  прижал меня к себе и твердым голосом сказал:

- Всё будет хорошо, обещаю. Я рядом.

И я поверила. Так, как никогда и никому до этого.

Глава 19

Глеб

Что она со мной делает? Запросто выворачивает эмоции наизнанку и завязывает в крепкий узел, сплетённый из жалости, симпатии, сексуального желания и желания защитить, сберечь от волнений. Я не готов к подобным ощущениям, потому как знаю, что они за собой несут. Я уже проходил это однажды с матерью Никиты - единственной женщиной, которую любил. И был уверен, что подобного больше со мной не случится. Неужели я себя жестоко обманул?

- Отец, Ксюша сказала, что ты практически живёшь на работе. У вас там какие-то проблемы? - спросил Никита, когда мы с ним в очередной раз созвонились.

- Да нет, всё как обычно. ЧС в Южном федеральном округе. Слыхал?

- Конечно. 

- Филинов туда уехал, мне его работа досталась. Нужно отслеживать, да пару раз в область мотался. А она что же, пожаловалась? - усмехнулся я как-то зло. Хорошо что сын не видел моё лицо по телефону. Мне Ксения ни разу за всё время так и не позвонила, общаясь больше с моим сыном. Если бы он не был по уши влюблен в свою жену, я бы ревновал. К гадалке не ходи...

- Ксюша? Да не то чтобы пожаловалась... Просто после операции ты как-будто отдалился, даже Полина это заметила. Ночуешь-то в городе? 

- Да всего-то пару раз было.

- Хоть бы к нам тогда заехал.

Не признаваться же Никите, что я вполне мог бы ездить домой, тем более что мне его не хватало. Но я захотел разобраться в своих чувствах к Ксюше и вообще в ситуации в целом. Дни летели за днями, а я так и не пришел к какому-то выводу. Вот по кому я безоговорочно скучал - это Верочка. 

- Слушай, ты уж постарайся... - замялся Никита. - Нас с Полиной друзья на свадьбу пригласили в выходные, мы хотели тебе Ванечку завтра подкинуть. А теперь и не знаем как быть... Неужели ты и в субботу работаешь?

Сын не так часто просил меня об услугах такого характера, поэтому отказать ему не могу. Да и какой из меня дед и отец, если из-за своих эмоциональных заморочек не могу увидеть малышню?

- Добро, привози. Мне действительно пора немного передохнуть.

- Вот-вот, а то от работы кони дохнут. А тебе нельзя, у тебя детский сад. - рассмеялся Никита. -  Тут кстати Полина с Ванечкой сегодня была у тебя дома, знакомила того с Ксюшей. Это хорошо, что девчонки подружились, вместе легче за детками присматривать. Я пару фоток пришлю, на память.

Попрощавшись с сыном я сверился с расписанием и убедился, что все важные вопросы успею решить сегодня, остальное перенесу на понедельник. Если конечно не свалится что-то сверху. Зря что ли я в последние дни пахал без продыху? Телефон тренькнул оповещая о входящих сообщениях.

Открыл первое фото и нечто удивительно нежное заполнило мою грудь. Так всегда было, когда я смотрел на детей. Особенно своих. Пролистал ленту: Верочка с беззубой улыбкой, Ксюша с горящими любовью и искрящимися весельем глазами. Совершенно открытая, без капли смущения и страха, какой бывает со мной. Ванечка то и дело в кадре позирует и иногда Полина. И так хорошо, так ладно смотрятся они на фоне моего любимого дома, как-будто всегда там были. 

- Глеб Юрьевич, добрый вечер, - зайдя в кабинет поздоровалась Лариса. - Вот распределение, которое вы просили.