Крик мамонта - Николай Непомнящий

Первоначально все шло хорошо, хотя, по признанию иллюзиониста, выбираться из четырех– и пятифутовых могил, вырытых в песчаной почве, было не так-то просто. Противная сторона признала себя побежденной и предложила отказаться от финала. Но «король магов» и слышать не хотел об этом.

Гарри Гудини в наручниках опустили в шестифутовую яму и засыпали ее. И тут ьпервые за долгую карьеру циркового «волшебника» им овладела паника, которая чуть не стоила жизни. Страшные видения на какие-то считанные мгновения парализовали его волю, в то время как легкие отдавали организму драгоценные частицы кислорода. Нечеловеческим усилием Гудини заставил себя очнуться? освободиться от наручников и начать осторожно разгребать песок – вбок и под спину. Увы, по мере того как проходили секунды, стали убывать даже его феноменаль-

ные силы. Как признался он потом жене, это чуть было не заставило совершить вторую, роковую ошибку: Гудини попытался позвать на помощь находившихся на поверхности, теряя последние остатки воздуха в легких и едва не забив рот и нос песком. В конце концов скорее инстинкт? чем разум, подсказал путь к спасению: подобно кроту, осторожно, дюйм за дюймом копать туннель к поверхности. Когда Гудини выбрался из могилы, он был настолько обессилен, что не смог даже встать на ноги.

В 1926 году Гарри Гудиви начал подготовку к небывалому трюку. Он намеревался на глазах зрителей дать вморозить себя в глыбу льда, а потом без посторонней помощи и без всяких инструментов освободиться из ледяного плена. В октябре, будучи на гастролях в Монреале, иллюзионист выступил в местном университете с лекцией? в которой разоблачал шарлатанов-спиритов. Во время перерыва перед началом представления он прошел в отведенную ему комнату и прилег на диван немного отдохнуть? просматривая поступившие из зала записки. В этот момент к нему явились трое студентов, горевших желанием лично познакомиться с «королем магов». Их интересовало, есть ли предел человеческим возможностям и, в частности? правда ли то, что сам Гудини может переносить сильнейшие удары без всяких отрицательных последствий. Иллюзионист подтвердил это, добавив, что в таких случаях он должен заранее соответствующим образом подготовиться, и продолжал читать записки, не обращая внимания на студентов.

Внезапно один из студентов вскочил и стал изо всех сил бить лежащего Гудини кулаком в живот. После четвертого удара Гарри жестом остановил его. Поговорив еще немного, студенты ушли. Гудини хотел было вернуться к запискам, но вдруг почувствовал острую боль в области живота. Несколько минут он массировал и разминал мускулы, а затем отправился на сцену. Ночью боли возобновились, но Гудини на следующий день все же дал дневное и вечернее представления, хотя в перерывах лежал пластом на кушетке у себя в артистической уборной? обливаясь холодным потом. Вечером в поезде, который мчал ею в Детройт, Гарри Гудини почувствовал себя так плохо, что обеспокоенные ассистенты послали вперед телеграмму с просьбой, чтобы на вокзале их встречал врач.

Прямо с поезда Гудийи отвезли в больницу и положили на операционный стол. Диагноз был настолько неутешительным – гангренозный аппендикс и острый перитонит, – что, по мнению врачей, больному оставалось жить не больше двенадцати часов. Однако, когда Гудини оч-

нулся от наркоза, то решительно заявил, что не собирается сдаваться. Действительно, вопреки прогнозам медиков больной был жив и через день, и через два, и через три… Врачи разводили руками, а почитатели «короля магов» по всему миру, дважды в день читавшие бюллетени о состоянии его здоровья, торжествовали: их кумир еще раз доказал, что для него нет ничего невозможного. И вдруг на седьмые сутки Гарри Гудини попросил вызвать своего брата Теодора. Когда тот вошел в палату, Эрих Вейс, ставший «великим волшебником» Гарри Гудини, слабо улыбнулся ему и едва слышно сказал: «Я устал бороться, Тео. На этот раз я, кажется, проиграл».

НИНДЗЯ – СРЕДНЕВЕКОВЫЕ КОММАНДОС

Пронизанная лучами заходящего солнца, стелется легкая дымка. Через раздвижные бумажные седзи струится нагретый за день воздух; теплый ветер гуляет по залам и бесконечным переходам окадзакского замка. Его хозяин? тайро* Иэясу, сидит в парадном зале перед алтарем, задернутым лиловым занавесом. У ног этого коренастного человека с массивной головой в медной жаровне хибати тлеют угли. И все-таки по телу Иэясу то и дело пробегает дрожь. Несмотря на все усилия, он не может сдержать ее? и этот нервный озноб выдает терзающую тайро тревогу.

О причинах догадаться нетрудно. Третий год подряд после смерти с°гуна** Японии То°томи Хидэ°си весь Хонсю охвачен войной. Могущественнейшие дайм° – князья – Токугава Иэясу и Исида Кадзусигэ насмерть бьются друг с другом за власть. Отряды их самураев под предводительством самых опытных военачальников в бесчисленных схватках решают затянувшийся спор: кому из двух дайм° быть новым с°гуном. Но пока что обманчивая военная удача не дала перевеса ни одному из двух соперников.

Наступил пятый год эры Кэйт°***. Две огромные армии – с востока Токугава, а с запада Исида – готовятся вновь померяться силами. Исход предстоящей битвы должен, наконец, определить, кто станет правителем страны. Впрочем, шансов на победу у Исида Кадзусигэ теперь больше. На его стороне и численный перевес, и богатый военный опыт, приобретенный во время походов в Корею, и поддержка других дайм° – Уэсуги, Мори, Симадзу.

Тайро Токугава Иэясу знает это, однако не теряет надежды. Еще не все потеряно, военное счастье переменчиво. Он отправил своего самого надежного вассала Отомо с отрядом самураев на поиски таинственных ниндзя, по слухам обитающих где-то в лесистых долинах Екканти. Протло уже несколько дней, а Отомо все нет. Мучительно долго тянутся часы ожидания, вселяя тревогу. И уже нет сил справиться с ней. Да и потом так ли на самом деле всемогущи эти ниндзя, как приписывает им молва?

…Близилась полночь, когда вдали послышался конский топот. Заскрипели крепостные ворота, донеслись приглушенные голоса. С глухим стуком развинулись синие ширмы, и в зале появился Отомо вместе с высоким незнакомцем. На нем черное кимоно с гербами, за поясом – мечи, большой и малый, в черных, сливающихся с одеждой ножнах. Судя по уже пролегшим по лицу морщинам, незнакомцу за сорок. Щеки и подбородок гладко выбриты, брови сдвинуты в прямую линию.

– Кто ты? – в голосе тайро Иэясу проскальзывает настороженная подозрительность. – Хаями Ясабуро, ваша светлость. – Значит, ты самурай, если тебе разрешено иметь фамилию и носить мечи?

–Да, мой предок был вассалом сэйи тайсегуна Мин°– мото Йоритомо. Но триста лет назад после падения дома Йоритомо наш род Хаями лишился своих владений. Мы – ронины*.

– А разве ты не знаешь, что ронинам запрещено ходить вооруженными? Почему ты не сдал мечи во время катана-гари**? – Иэясу старается сдержать раздражение: от этого человека, возможно, зависит его будущее. – Ладно? я разрешаю тебе оставить оружие, но берегись, если ты не оправдаешь мое доверие.

Суровость вельможи нисколько не испугала Хаями, с чуть заметной усмешкой глядевшего на Иэясу. —Скажи-ка, ты и вправду ниндзя? – Да, ваша светлость.

– И. можешь становиться невидимым и проходить сквозь стены? – Да, ваша светлость.

Хотя ниндзя кажется абсолютно уверен в своем необычном даре, тайро колеблется: раскрывать или нет Хаями Ясабуро тщательно обдуманный замысел, на который возлагается столько надежд? А вдруг тот провалится или его просто одурачат? Ведь тогда результат порученной ему миссии может оказаться прямо противоположный… В конце концов Иэясу все же решается:

– Ть, наверное, слышал, что дайм° Исида Кадзусигэ собрал большое войско и осмеливается посягнуть на божественную власть самого тэнно*. Ты должен проникнуть в замок Исида в Сэкигахаре, узнать его планы и сообщить их мне. А еще лучше, если Исида и его приверженцы исполнят мино-одори**. Если справишься, я дам тебе и твоим людям землю и деньги…

Как стрелы, выпущенные из лука, мчатся по небу тучи. Когда сквозь них пробивается диск луны, из мрака выступают склоны гор, покрытые сосновым лесом, и заросшая камышом долина, по которой вьется тропинка. Под порывами ветра камыш бушует, словно морские волны. В этот полночный час по тропинке пробираются пятеро в черном. Черные одежды с капюшонами, похожие на монашеские рясы; черные маски на лицах; даже лошадь, которую ведет в поводу замыкающий, и та вороная. На ногах у людей какая-то мягкая обувь, копыта лошади обернуты соломой? а морда замотана тряпками.

Куда спешат эти безумцы? Неужели они не знают, что выход из долины наглухо перекрыт войском Исида Кадзусигэ? Вдали уже виднеются отблески костров. И чем ближе к замку Исида, цитадели Сэкигахара, тем больше солдат. Ни зверь, ни человек не проскользнет незамеченным сквозь плотное кольцо дозорных. А если даже кому-то это и удалось бы, на пути смельчака непреодолимой преградой встанут высокие отвесные стены цитадели и глубокий ров с водой, вдоль которого парами расхаживают часовые с обнаженными мечами.