Лекарство для короля - Павел Чагин

по этому поводу?

— Ничего, — пожала плечами Эстер. — Но думаю, если бы шансов не было он бы не стал так суетиться. Не зря же он нас всех собрал. Вон выход замуровал наглухо…

— Определенно что-то ужасное будет, — вздохнула Натали. — Короля он не спешил на престол вернуть. Который день глаза мозолит. Помнит меня, по любому, а даже словом не обмолвился.

— Так он тебя попросту боится, — тихо проговорила Венге. — Считает себя виноватым. Ну, типа, когда тебя предали, он ничего не сделал. Думает, что ты его люто ненавидишь, потому и сторонится. Не хочет лишний раз позориться.

— Да? — Натали приоткрыла рот удивленно. — Откуда такие сведения?

— Так, я с Торвиком считай постоянно. Разговоры то слышу. Наверное, зря я начала…

— Не, не! — Натали замотала головой. — Ты мне глаза сейчас открыла. Я то думала он козел высокомерный, а дело то вот в чем, оказывается. Надо бы с ним помягче, что ли…

— Ну да, смотришь то ты на него волком, — заметила Эва. — Уж не влюбилась ли?

Натали вдруг покраснела. Да не слегка, а багрянцем покрылась.

— Да ладно… — смутилась Эва. — Я ж так ляпнула, не подумав.

— А почему бы и нет? — рассудила Амалия. — Попытка не пытка. Мужчина он видный, свободный. Взгляды опять же правильные. А Натали Эрстед известная личность, герой войны, опять же.

— Да ну… Где он и где я? — вздохнула Натали.

— А где? На сколько я знаю мы сейчас в одинаковом положении. И король и Торвик, и даже верховный архивариус лиги. Не ровен час, помрем скоро. Что ты теряешь?

— Ничего… — Натали задумалась. — А ведь и правда, может поговорить с ним? Хуже не будет.

— Так дерзай! — подбодрила Эва. — А если грубить будет, мы его в узел завяжем и тебе подарим.

— Ну… тогда я пошла? Вы тут сами, без меня, ладно?

— Иди, иди, — кивнула Иола. — Я прослежу чтобы все не сожрали….

Вздремнув час — другой, в обнимку с очаровательной эльфийкой, я почувствовал себя лучше. Да и напряжение сбросил. В голове посветлело, тревожность немного утихла и уступила место логике.

— Поспал? — Ольга Дюваль улыбнулась мне томно и потянулась.

— Да, немного. Ты идешь, или останешься здесь?

— А ты?

— Остался бы, если бы была такая возможность… — честно признался я.

— Тогда я с тобой. Не хочу оставаться в одиночестве.

Минут через тридцать, приведя себя в порядок, Ольга Дюваль спустилась вниз, в пещеру. Журчание ручья и тихие приглушенные разговоры не предвещали беды. Напротив, было спокойно, в меру прохладно. Ветер на улице стих и по ногам не тянуло. Хотя, это могло быть из за того, что почти все отдушины замуровали. Натали сварила солянку по моему рецепту и, вместе с поварами госпиталя наделала своих фирменных пирогов. Я краем глаза заметил ее у маяка. Она о чем то тихо общалась с Олафом. Судя по интонации разговор был важным. Стоило нам присесть за стол, как спутники мои притихли. Высокий человек с седыми волосами, одетый в длинную белую сорочку возник во главе стола. Он принялся виновато вытирать об себя окровавленные руки.

— Азраэль… — Ольга вскочила на ноги. — Что с вами?

— Сущая ерунда, не беспокойтесь… — отмахнулся ангел.

— А где ваши крылья…?

— Там… — он махнул рукой. — Уж слишком они тяжелы. Оставьте себе на память. Если повесить на стену будут хорошо смотреться. Правда они уже не такие белые…

— Вам пора? — осторожно спросил я.

— Скоро, друг мой, скоро… — кивнул Азраэль. — А чем это так чудесно пахнет? Неужели тот самый пирог из арарийских яблок? Вот бы отведать….

Возникшая ниоткуда Натали, тут же поставила перед ним тарелку. А следом к столу присел и раскрасневшийся Олаф. Вкусив пирога, ангел смерти расплылся в блаженной улыбке. Его хмурый лик на миг посветлел.

— Нужно было попробовать раньше, — вздохнул он растрогано. — Ради этого стоит жить.

Пригубив вина, он довольно кивнул.

— Превосходно… Теперь можно и умереть.

Взгляд его остекленел. Азраэль, наощупь, поставил бокал на стол, и замер. Пальцы его вцепились в стол, зубы сжались. Я сразу понял, что с ним не так, ибо сам едва не вскрикнул от боли. Обжигающая холодом волна прокатилась по всему телу. Судя по лицу, Ольга Дюваль тоже испытала это. Казалось, что-то важное и беспредельно родное пропало из жизни навсегда. Нить, связывавшая нас с прошлой жизнью, резко оборвалась.

— Все… — выдохнул Азраэль. — Свершилось.

— Что теперь? — дрожащим голосом спросила Ольга.

— Проводите меня, пожалуйста. Вы вдвоем.

Ангел встал и направился к выходу из пещеры. По его спине, пропитав белоснежную ткань, медленно сочилась кровь. Оттуда, где раньше были крылья. Сквозь рану виднелись лопатки и часть ребер. Ольга, хоть и была врачом, старалась туда не смотреть. Проходя мимо гвардейцев королевы, сидящих на подстилках вокруг очага, Азраэль вдруг остановился.

— Чувствую грешника, — усмехнулся он и, взявшись пальцами за кончик рога, с удивительной легкостью выволок на открытое место одного из солдат. Поставив его на колени, ангел довольно кивнул.

— Да, я не ошибся. Этот с позволения сказать, демон, предатель. Совсем недавно он что-то взорвал. Как поступишь Торвик?

Мужчина держался строго, без страха смотрел в глаза.

— Значит, маяк твоих рук дело? — спросил я.

— Значит моих, — ответил тот ровно.

— Зачем? Тебе заплатили?

— Платы я не брал, — ухмыльнулся он.

— Идейный… — улыбнулся Азраэль иронично. — Из за таких миры и рушатся. Впрочем, идеи бывают разными. Этот считает, что сотворил благо. Храбр и духом силен, но наивен как дитя…

— А что бы ты сделал? — спросил я.

— Прости его, Торвик, ибо не ведает что творит. Не хочу омрачать свой уход смертью. Сегодня и так достаточно. К утру этот человек будет уже другим. Как и все здесь…

Сказав это, Азраэль отпустил гвардейца и двинулся дальше. Прошагав через всю пещеру, он склонил голову и нырнул в проход, ведущий на улицу. Переглянувшись, мы с Ольгой последовали за ним. С минуту Азраэль всматривался в чистое звездное небо и жадно вдыхал воздух. Мы молча ждали чуть позади.

— Как там у вас говорят? Перед смертью не надышишься?

Я не ответил.

— Ольга, вы как-то спросили, что для меня сделать?

— Да? — вздрогнула Дюваль.

Ангел смерти взмахнул рукой и в пальцах его сверкнула жемчужина. Взмахнув еще раз, словно умелый фокусник, он наделил ее тонкой цепочкой и заключил в золотистый оклад.

— Прошу вас, возьмите, — протянул он. — Но это не просто дар, это вместилище.

— Вместилище? — переспросила она растеряно.

— Вместилище душ, — улыбнулся ангел. — Не бойтесь, это всего лишь материальный символ, ничего более. Он не имеет ценности. Точка привязки, так сказать. Этот предмет нельзя уничтожить, он просто должен находиться в этом