Влюбить вампира (СИ) - Льер Валентина

 - Если вы раньше, чем через десять минут вылезете из ванной, я вас прикажу выпороть. Хотя нет, я выпорю вас самостоятельно - пропустить такое удовольствие мне будет не под силу, - лорд сложил покрывало и положил на ванный столик. Туда же легла ночная сорочка, добытая им из шкафа. - Вы поняли меня, леди?

 Ответить мне не дали: в дверь моих покоев постучали.

 - Ани? Ани, что случилось? - послышался обеспокоенный голос Таэйнэ.

 - Я надеюсь, вы меня услышали, - граф окинул меня довольно хмурым взглядом, так и не дав мне ничего ответить. - Не разочаровывайте меня окончательно, леди.

 После чего меня оставили одну. Причем совсем одну: Таю он увел, сказав, что мне стало плохо, но он уже напоил травами и дал сонное зелье, так что лучше меня не беспокоить сейчас.

 Может, оно и к лучшему.

Продолжение 04.01

 Я съехала вниз, погрузившись по самый подбородок в воду, и прикрыла глаза. Тут же накатила слабость, отозвались болью отбитые ребра, заныли ноги. Но больше всего разболелась душа. Стало как-то тяжело и очень грустно. Невыносимо тоскливо... и очень больно...

 Казалось бы, мы добились своего. Ведь, как там граф сказал? - "Я не могу вас теперь убить", - но почему же так плохо? Почему я до крови закусываю губу, стараясь сдержать слезы? Почему в груди щемит от боли? Не потому ли, что мне казалось... А что казалось, Ани? Что ты пробудила в лорде хоть какое-то чувство, раз он вытащил тебя с того света, раз звал по имени, когда в кровь проник яд, раз сидел ночами, ожидая, когда уснешь? Кто тебе, дурочка, сказал, что это проявление чего-то большего, чем простое благородство?

 Да и это, как оказалось, это даже не благородство, а просто вынужденная мера.

 "Моя жизнь повязана с кем-то из вас, и я вынужден вас защищать".

 Вынужден... Всего лишь вынужден...

 Потому я и лежу сейчас в горячей ванне, чтобы ему потом вновь не пришлось со мной возиться. Как же он, наверное, ненавидит меня. Древнее существо, возможно связанное с девчонкой, которая вечно куда-то лезет. Хотя, судя по всему, он даже не знает, чья судьба сплетена с его судьбой, поэтому и вынужден защищать всех. Только вот с остальными проще.

 Как же больно... Как же больно вырывать то, что еще не оформилось, но уже пустило корни… И что я даже сама не осознавала…

Но теперь хотя бы все встало на свои места. И его ненависть – ведь именно я принесла ему зелье. И его злость – видеть каждый день тех, кто предназначался тебе в пищу, и быть связанным с кем-то из них. С кем-то из этих слабых и неинтересных девчонок. И его опасения за мою жизнь и забота – неизвестно, кто из нас заклят и как разрыв аукнется. А, возможно, лорд и знал, чем все обернется, потому и не дал мне умереть, а кого-то из девочек не отдал тем охотникам.

Так все просто и так все больно.

Я сжала ладони в кулаки так, что ногти до крови вонзились в кожу, и с силой ударила по кромке ванной, пытаясь заглушить боль в душе, но разве это могло помочь?

 "Дура! Глупая-глупая девица!" - еще несколько сильных, яростных ударов, в которых я вложила всю свою душевную боль, всю горечь, всю злость на себя. Отбитая ладонь тут же заныла, но мне этого казалось мало.

"Вздумала влюбиться в вампира? Вот и расплачивайся!"

Из глаз потекли так долго сдерживаемые слезы, но я даже не заметила: горько, самозабвенно истязала сама же себя, не жалея "лестных" эпитетов.

Хотелось кричать, и я безмолвно кричала, хотелось выть, и я скулила от боли, хотелось забыться, и я глушила горечь...

Но все в этом мире когда-нибудь проходит, и я стала затихать: эта вспышка выпила все мои силы, выжгла все изнутри, обернулась слабостью и я устало опустилась обратно, прикрыв глаза. Только из-под полуопущенных век все еще текли слезинки, горло все еще сводило от рыданий, хотя душу уже начал сковывать лед апатии.

Всегда больно вырывать из своей души еще не сложившиеся чувства и надежды…

Глава 10

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В семнадцать лет многое кажется по-другому. Неокрепшая душа еще делит мир на черное и белое, не приемля полутонов. Она не понимает, что не всегда есть только свет и тьма, что не все так просто в нашей жизни. Что обида может быть скоротечна, что ненависть может быть не до конца жизни, а любовь не до гроба. Что на место разрушенным надеждам и мечтам придут другие. В семнадцать лет кажется, что с разбитыми мечтами заканчивается и сама жизнь…

Сколько я пролежала так, закрыв глаза и ни о чем не думая, я не знаю. Вода уже давно остыла, так что я в полной мере выполнила наказ графа, но вылезать не хотелось. На место горечи и боли пришли полная апатия и безразличие. Словно внезапно выцвели, выгорели все краски, стало все серым, бесцветным. Ничего не хотелось, ни о чем не мечталось. Я заперлась от боли, отгородилась стеной холода и равнодушия. Мне казалось, что только так я смогу хоть как-то существовать. Наверное, если бы рядом были девчонки: рассудительная Тая, спокойная Вьен и бесшабашная Веста – они бы меня убедили, что ничего особо страшного не случилось. Выпили бы чаю, перемыли бы косточки графу и новой служанке, и, может быть, все было бы иначе.

Но я с детства не имела привычку с кем-то обсуждать свои чувства и свои мысли…

- Миледи? Миледи, вы где?  - в дверь постучали, вырвав меня из полудремы. Кто-то пришел? Хотя, какая разница…

- Миледи?

Я неохотно открыла глаза. Погрузиться бы снова в то состояние полного забытья, но не дадут же. Хотя нет, и так уже долго пробыла здесь.

- Тут я. И никакая не миледи, тоже нашла миледи, - хмыкнула, поднимаясь из воды.- Что ты хотела?

Дверь ванной приоткрылась и в комнату заглянула новенькая служанка.

- Милорд разбудил и приказал посмотреть, все ли у вас в порядке.

- Все хорошо, иди дальше спи, - буркнула я и, обернувшись в полотенце, осторожно – не дай Бездна еще подскользнусь! – выбралась из ванны. Взгляд упал на принесенную лордом сорочку, но я тут же отвернулась. Нет, не буду ее надевать.

- Вы уверены?

- Что ты заладила: "миледи", "вы". Я не госпожа здесь, а… - а действительно, кто мы? Служанки? Узницы? Приживалки? Кто? И, неужели, она не знает, кто мы? – Не распоряжаюсь я тут, в общем, и все, - немного резковато закончила я. Настроения разговаривать особо не было, мне хотелось побыть одной, а девушка как-то уходить-то и не спешила. Тише, Ани, это еще не повод бросаться на людей. -  А ты приехала откуда-то издалека?  - уже более мягко спросила я, выйдя, наконец, из ванной.

Ух, ну и погром тут устроил граф: половина вещей на полу, простынь съехала, вся кровать перерыта, подушки разбросаны по всей комнате. Ну ладно, не только граф, но и я тоже. Интересно, что подумала эта девушка, увидев такой разгром? Впрочем, когда это меня стало волновать? Вздохнув, я стала собирать подушки и кидать их на небольшую тахту. Как бы мне ни хотелось спать, но лучше сделать это сейчас, чем завтра тащить все в стирку.

- Из Маревки, - служанка ходила хвостом за мной, изредка поднимая ту или иную вещь, но особой пользы это не приносило. - Это около столицы почти.

- Далеко от нас… Ты недавно приехала?

- Да вот пару дней как. Я к тетке ехала в Норбер, но денег не хватило. А тут как раз увидела, что ищут служанку в замок на пару дней. Вот я и решила подзаработать, – она немного помолчала, а потом, видимо, решив, что я все равно еще ложиться не собираюсь, с интересом взглянула на меня: - Ой, а расскажи…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И на меня посыпался град вопросов. Девушку интересовало буквально все: начиная от того, как и чем живут в городе, заканчивая кто и во сколько возит молоко в замок. Были вопросы и о графе, но про него мне особо говорить не хотелось (да и вообще мне говорить не хотелось, а уж про него-то особенно), так что я от них ушла достаточно общими фразами.

- А где же графиня? Не может же быть, что граф холост?