Проклятие Одии - Майте Карранса

— Большое спасибо, — сказала Селена.

Она протянула кассиру еще одну банкноту, но тот покачал головой.

— Не надо. И не переживайте. Девочке без матери никуда. Рано или поздно она к вам возвратится.

Селену подбодрило бесхитростное утешение кассира. Она вновь чувствовала в себе силы угнаться за Гуннаром.

Пристегнувшись и покрепче взявшись за руль, Селена стала набирать скорость. Стараясь ни о чем не думать, она хотела слиться с автомобилем, стать бездушной частью его механизма, но постепенно ею стали обуревать привычные сомнения.

Подумать только! Ее единственная дочь Анаид, Избранница, скрылась вместе с отцом в самый не подходящий момент — именно сейчас, когда для борьбы с одиорами ей требовалась помощь. Как же теперь Анаид найдет Дорогу Мертвых? Как отыщет Жезл? Как справится с Баалатой?

Надо признать, Анаид совершила страшную ошибку. После бегства с Гуннаром ей уже не стать такой, какой раньше… Неужели сбывается Проклятие Одии, и ее дочь падет жертвой Жезла? Кажется, именно к этому идет дело. В последнее время Анаид говорила только о нем…

Селена никогда не рассказывала Анаид о Проклятии Одии — может, из суеверного страха, чтобы то не сбылось, а может, не желая лишний раз пугать дочь, которой и так приходилось не сладко. При этом Селена думала, что в самые трудные моменты обязательно будет рядом, предупредит Анаид об опасности или подскажет ей, как лучше поступить.

А вдруг это она сама совершила непростительную ошибку? А что, если надо было сообщить Анаид о Проклятии Одии и настоять на том, чтобы та остерегалась любых поступков, из-за которых зловещее пророчество может сбыться?!

Конечно, Селена и раньше знала, что жизнь не ровная прямая дорога, что она полна резких поворотов, опасных перекрестков, выбоин и рытвин, но в ее нынешнем отчаянном положении ей казалось, что за самой безобидной горкой таится бездонная пропасть.

В голове Селены царил полный кавардак.

Много лет она жила монотонной жизнью, похожей на плавное движение по пустынному прямому шоссе. Дни шли за днями, как капли холодного дождя, часто моросившего в Пиренеях. Селена растила дочь, созерцала звездное небо, рисовала комиксы и ни о чем особо не задумывалась за надежной стеной любви и заботы, которой ее окружили подруги и волевая и мудрая мать Деметра.

От летаргического сна души Селену пробудила лишь острая боль потери в день, когда Деметру жестоко умертвили одиоры. Селене было уже тридцать, но без матери она почувствовала себя несчастной маленькой сиротой.

После этого ей самой пришлось придумывать, как спасти Анаид от одиор. И при этом она не могла позволить себе ни малейшей слабости.

Раскрыть свои сокровенные мысли и тревоги другому живому существу стало для Селены непозволительной роскошью. Как бы тяжело ей ни было, Селене пришлось изворачиваться, обманывать и притворяться, да так ловко, что бывшие подруги почти от нее отвернулись. Селена осталась совершенно одна, и ей предстояло биться до конца в этом полном и невыносимом одиночестве, от которого у нее не на шутку начал портиться характер.

Селене пришлось признать, что она почти обессилела в бесконечной борьбе с одиорами, охотившимися за ней именно благодаря тому, что она так убедительно выдавала себя за Избранницу, спасая дочь. Селена настолько устала, что ей даже захотелось поддаться чарам забвения Тусклого Мира, но любовь Анаид принудила ее передумать и вернуться в полный страданий Реальный Мир.

Постепенно Селена вновь обрела вкус к жизни с ее надеждами и желаниями и отдалась заботе об Анаид с прежним пылом и с прежней самоотверженностью. Она поставила на карту все, что у нее было. Свои силы, свой энтузиазм, свою страсть, — все это она посвятила Анаид. А потом появился Гуннар, вытащил из рукава четыре туза и, не моргнув глазом, увез с собой ее единственное сокровище…

Исчезновение Анаид стало для Селены тяжелым ударом. Так она не страдала, даже потеряв мать.

Деметра была для Селены опорой, а Анаид превратилась в смысл ее жизни. За последние пятнадцать лет Селена давала себе труд подняться утром с кровати лишь ради дочери. Ради Анаид Селена спряталась в Урте. Ради нее она помирилась с Деметрой. Ради дочери она выбрала себе свободную профессию, не связывая себя никакими обязательствами. Ради Анаид Селена отказалась от личной жизни, начала принимать активное участие в жизни рода и клана, перекрасила волосы в рыжий цвет и стала добровольной приманкой для охотившихся за Избранницей одиор. Дойди до этого дело, Селена без колебаний пожертвовала бы ради дочери своей жизнью.

И вот Анаид бросила мать, наплевав на пятнадцать лет ее преданной любви, тщетных надежд и обманутых ожиданий.

Разочарованная и подавленная, Селена находилась в полном замешательстве.

Неужели именно это обречены чувствовать все матери, покинутые детьми, решившими зажить собственной жизнью? Наверняка они имеют не меньше оснований ждать от тех благодарности за бессонные ночи, проведенные у их изголовья…

При мысли об этом Селена до крови прикусила губу.

Тяжелее всего ей было от того, что Анаид сбежала с человеком, от которого она с особой тщательностью оберегала ее — со своим отцом, с Гуннаром, мысли о котором столько лет не давали самой Селене покоя.

Появившись в их жизни, сильный, красивый, обольстительный и умный Гуннар вновь пробудил в сердце Селены дремавшие в нем противоречивые чувства. Но, разбередив сердечные раны Селены, Гуннар не нашел ничего лучшего, чем заморочить голову их дочери, настроив Анаид против матери.

Селена начала терять самообладание. Она не любила жаловаться и называть себя жертвой, как это делают другие матери, но поступок Гуннара стал последней каплей. Сосуд ее терпения, ее выдержки треснул, и хлынувшие из него слезы отчаяния растопили броню, которой Селена защищала свое сердце.

Неужели Анаид совсем ее не любит?! Это же так несправедливо!

Селена не могла смириться с ужасной мыслью, что многие годы ее самоотверженной любви к дочери ничего для той не значили.

А род? А клан? Неужели они для Анаид тоже пустое место?!

Тяжело вздохнув, Селена включила поворотник, надавила на газ и пошла на обгон невыносимо медленно ползущего огромного грузовика.

Чувствуя себя ужасно глупой, она перебирала в памяти все то, что обычно вспоминается матерям: плач голодной малышки, ее агуканье, ее мягкие ручки, обвившиеся вокруг шеи матери, ее первый молочный зуб, ее первые слова, первые шаги.

Селена всегда была рядом с Анаид. Она всегда была готова помочь ей, взять ее на руки, изнемогая от любви к этому крошечному созданию.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});