История войн на море с древнейших времен до конца XIX века - Альфред Штенцель

Сделав это, они стали ожидать атаки на лагерь. По мере приближения к персам, среди греков очень быстро стал распространяться слух о победе над Мардонием при Платее. Это их очень воодушевило. Афиняне, поддерживаемые ионийцами, находившимися в персидских рядах, успешно начали нападение и ворвались в лагерь, сопровождаемые коринфянами и другими, обратив всех в бегство; лишь персы защищались храбро до тех пор, пока не были раздавлены подоспевшими спартанцами. Большинство их было перебито, остатки войска добрались до Сард и сообщили Ксерксу, ожидавшему известий о победе, об истреблении войска и флота. Греки и тут одержали полную победу, и в их руки попала богатая добыча. Персидские корабли были сожжены.

После победы греки собрались на Самосе для решения судьбы ионийцев, отпавших от варваров и опасавшихся их мести. Спартанцы стояли за то, чтобы упразднить ионийские колонии в Малой Азии, а жителей переселить в европейскую Грецию, в города, перешедшие на сторону персов. Защищать ионийцев от мести персов они считали невозможным. Афиняне опротестовали это предложение об уничтожении колоний, основанных Афинами и, после того, как пелопоннесцы уступили, приняли в национальный союз острова Самос, Хиос, Лесбос и другие.

Таким образом, первый наступательный поход, несмотря на противодействие лакедемонян, окончился (в духе Фемистокла) полным уничтожением персидского флота и утверждением греческого, точнее афинского морского могущества над всем «Островным морем» (Архипелагом) вплоть до Малой Азии. Но афиняне не удовлетворились этим, и сейчас же двинулись к Геллеспонту, находившемуся в 180 милях от Самоса, в сопровождении пелопоннесцев, причем последние были уверены, что идут для уничтожения мостов Ксеркса, а на самом деле целью похода было полное изгнание персов и освобождение важного для греков торгового пути в Понт Эвксинский.

Не найдя мостов, уже с год как разрушенных, Леотехид с пелопоннесцами отправился домой, так как уже наступила осень, а Ксантипп с афинянами приступил к осаде Сестоса, самой сильной крепости в Геллеспонте, в которой укрылось много окрестных жителей и персов. Афиняне не могли взять города штурмом, и потому осада затянулась. Непривычные к зимним холодам афиняне начали роптать; но и в Сестосе не были готовы к осаде, и к концу года там начался сильный голод.

Наконец, персидские командиры ночью бежали из города, после чего он сдался афинянам, забравшим и здесь богатую добычу, между прочим, материал для мостов Ксеркса. Ранней весной 478 г. до н. э. афиняне отправились со своей добычей на родину.

Руководящая роль (гегемония) на море, также как и на суше, с общего согласия принадлежала лакедемонянам вплоть до 479 г. до н. э., когда Леотехид, убедившись, вероятно, в своей некомпетентности, от нее отказался, и тогда она перешла к афинянам.

Следующий почти 50-летний период греческой истории, от Саламинской битвы до начала Пелопоннесской войны, почему-то был не в милости у греческих авторов, несмотря на то, что его значение ничуть не меньше других периодов. В это время шли почти непрекращающиеся войны – десятилетняя война между Спартой и Афинами, произошло много сражений, особенно морских, образовался афинский морской союз и т. д. Сочинения Геродота оканчиваются взятием Сестоса в начале 478 г. до н. э. У Фукидида описана только Пелопоннесская война, а для этих 50 лет дан лишь краткий обзор. Несмотря на недостаток сведений, постараемся рассмотреть этот период в виду его значения в истории морских войн.

Создателем греческого, точнее, афинского морского могущества следует считать Фемистокла. Отвергнутый близорукими современниками его грандиозный план похода против персов и островов, бывших на стороне персов, в случае благоприятного исхода утвердил бы это морское могущество уже в 480 г.

Несмотря на то, что Фемистокл не принимал личного участия в походах 479 г. до н. э. и не сражался в битвах при Микале и при Платее, его влияние было еще неограниченнее на родине, так как афиняне, несомненно, были обязаны ему тем, что не соблазнились заманчивыми предложениями Мардония и еще раз покинули город и страну. После отступления персов из Афин афиняне тотчас же вернулись обратно и начали восстанавливать город.

По совету предусмотрительного Фемистокла, думавшего и о будущем, они это стали делать не в обычном порядке, а начали с сооружения прочных городских стен, обхватывавших гораздо большую площадь, чем прежде. Афины должны били стать неприступною крепостью, для чего, по тогдашнему состоянию военного дела, вполне достаточно было высокой стены. В случае надобности городские стены должны были укрыть в себе жителей Аттики. События 480 и 479 гг. до н. э. показали необходимость стен.

Очевидное стремление Афин к самостоятельности и самообороне возбудило беспокойство и зависть у соседних морских держав – Эгины, Коринфа и Мегары, флоты которых давно были превзойдены афинским. Эта зависть впоследствии перешла в ненависть. Государства эти пожаловались на постройку стен спартанцам. Спартанцы приняли эту жалобу очень близко к сердцу, так как сочли постройку стен оскорбительной для себя, считая Пелопоннес единственным покровителем всей Греции. Спартанское правительство запретило афинянам укреплять город, и лишь благодаря уму и ловкости Фемистокла удалось обойти это препятствие.

Он начал с того, что отправился в Спарту один, в качестве посла и заложника одновременно. Пользуясь уважением в Спарте, приобретенным участием в Саламинской битве, а может быть и взятками, бывшими тогда в большом ходу, он оттягивал решение спартанских властей до тех пор, пока стены, спешно сооружавшиеся во время его отсутствия, не были закончены.

Лишь когда прибыли еще два афинских посла и сообщили об окончании строительства стен, и для проверки этого известия в Афины было послано спартанское посольство, задержанное там, он открыто заявил о целях афинской политики.

Спартанцы были удручены этим, но сдержали свои чувства, так как факт свершился и дело изменить можно было лишь войной. Фемистоклу и двум другим послам они не причинили зла, а отпустили, но их уважение к нему перешло в ненависть, которую они впоследствии дали ему почувствовать.

Покончив с укреплением самого города, Фемистокл приступил к укреплению гавани, которую из-за флота считал важнее города и поэтому укрепил гораздо сильнее. Как уже говорилось, он окружил весь Пирейский полуостров, включая три гавани – Мунихию, Зею и нынешний Пирей, громадной стеной 11,5 км длиной, 9,5 м высотой при толщине на трудно доступных обрывистых берегах 3-3,6 м и на ровных местах до 8 м. Стена была сложена из каменных квадров на железных скрепах и имела 54 башни, выступавшие на 4-6 м.

Для более полной защиты гаваней с обеих сторон входов были построены громадные каменные молы 130-190 м длиной, бывшие как бы продолжением крепостных стен. Ширина входа была 37-96 м так, что его можно было загородить цепью или чем-либо другим. На концах молов выстроены были башни, на которых ночью горели огни для обозначения входа.

В каждом порту – Мунихии, Зее и Кантаросе – имелось по верфи на огороженном участке. Во главе верфей стоял стратег с 10 начальниками верфей. Зея, несмотря на меньшую величину, считалась главной гаванью. К ней была приписана почти половина флота, а к остальным лишь по четверти. Разоруженные корабли сохранялись на верфях, на суше в крытых сараях, построенных друг около друга, длиной 35-40 м и шириной 6,25-6,54 м с каменными стапелями. В Зее сараи, частью двойные, были выстроены по радиусам вокруг круглого бассейна. Снаряжение (инвентарь) разделяли на два рода – «деревянное», куда входили мачты, реи и т. п., и «висячее», то есть паруса, тросы, такелаж и т. п. «Деревянное» снаряжение хранилось в сараях при кораблях, а «висячее» в особом цейхгаузе в Зее.

Вследствие недостатка места в Зее для вооруженного флота Пирей тоже стал использоваться как военный порт. Торговый порт Эмпорион, занимавший весь залив, за исключением Кантароса, еще больше увеличил его значение.

Примерно на расстоянии одного километра от входа в порт на берегу было поставлено два столба для маячных огней. Кругом всего порта была построена каменная набережная, имелись выдававшиеся в море каменные молы.

Для погрузки и выгрузки грузов из торговых кораблей имелись удобные пристани, обширные пакгаузы и склады, из которых один был отведен специально под образцы товаров. В нем велась торговля, так что он представлял некоторое подобие биржи. Кроме того, имелся обширный базар.

Надзор над торговым портом и движением в нем был поручен также 10 чиновникам. В качестве единственной вольной гавани и коммерческого порта, обслуживавшего Афины и всю Аттику, Пирей, благодаря своей организованности и защищенности, скоро вырос в величайший мировой рынок, в который стекались отовсюду многочисленные корабли с разнообразными грузами. К гавани примыкал новый город, Пирей, очень быстро развившийся благодаря торговле до такой степени, что начал соперничать с Афинами.