Измена. Предателей не прощают (СИ) - Гец Агата

Вспоминаю, как он испугался, что мог повредить малышу. Такой смешной! Такой большой, взрослый, добрый и смешной! А еще заботливый. И очень-очень сильный.

Мммм! Вспоминаю его руки и тело покрывается мурашками. Да, теперь я могу думать о нем как о своем мужчине! Я могу разрешить себе наслаждаться мыслями о Алексее. Разными мыслями и даже их осуществить.

Щеки начинают гореть, в голову лезут мысли про сегодняшний вечер. Сегодня будет вечер нежности… А потом будет ночь. Да, я знаю, обязательно будет. Уже не такая дикая, как в лесном домике. А спокойная и нежная, и такая сладкая!

Резкий звук снизу обрывает ход моих мыслей.

Что это? В доме кто-то ходит? Или мне показалось? Я смотрю на часы. Вроде еще слишком рано, чтобы вернулся Алексей. Их нет всего минут пятнадцать. Может они что-то забыли и вернулись?

Мозгом я понимаю, что одна в доме, но сердце делает бешенный кульбит на неистово стучаться. Тихо подхожу к двери, приоткрываю ее и прислушиваюсь.

Нет, мне показалось! Это все наши разговоры про скелеты в шкафу и Елизавета Ивановна со своими страхами, вот мне и мерещиться! Или я уже стала мнительной, как многие беременные? Я читала, что такое бывает: повышенная нервозность, излишние страхи… Хоть срок еще слишком маленький…

Бум!

Я подпрыгиваю от неожиданности. Сердце стучит как сумасшедшее. Бьется так часто, что я даже не могу дышать полной грудью. Сжимаю перила лестницы и медленно иду вниз. Дом отвечает мне тишиной. Ступенька. Еще одна. Вот я уже на пролете между первым и вторым этажом. Внизу темно и тихо.

Ну и трусиха же я!

Я выдыхаю. И спокойно спускаюсь по лестнице на первый этаж.

Заворачиваю в толовую и в этом момент там зажигается свет, ярко ударив меня по глазам. В первую секунду я зажмуриваюсь, но сквозь неплотно сжатые ресницы, я вижу чью-то фигуру в проеме.

Кровь стынет в моих жилах, я пытаюсь проглотить слюну в пересохшем горле, но у меня не выходит.

Я просто в полном ужасе смотрю на человека, который медленно идет по направлению ко мне, и не могу определить его пол. Жуткие всклокоченные волосы, грязное, словно покрытое коростой, лицо. Одежда висит мешком и издает невероятный запах.

Существо смотрит на меня глубоко впалыми глазами, подносит руку к губам и начинает облизывать пальцы. Я вижу черные полусгнившие зубы.

Наконец разум сопоставил факты. Оборванец! К нам в дом проник оборванец и выглядит он гораздо ужаснее тех алкашей в парке. Точно! Алексей оставил свой адрес и видимо кто-то из них пробрался сюда. А если он не один?

Я начинаю пятиться назад.

- Не подходите! – кричу я, и продолжаю отходить назад, - сейчас сюда приедет мой муж и вызовет полицию. Вам лучше уйти.

Человек смотрит на меня долгим взглядом.

- Твой муж? - наконец звучит вопрос. – ааааа… твой муж…

- Не подходите!

Но человек продолжает двигаться ко мне.

- А ты нечего! Такая… беленькая! – ко мне тянутся руки, и я вижу, что они покрыты страшными синяками.

Я в ужасе оглядываюсь по сторонам, хочу чем-то кинуть в этого человека, но нечего не попадается под руку. Я должна взбежать по лестнице и закрыться у себя в спальне.

Беги! Беги! Беги! – стучит мое сердце. Это лучшее, что я могу сейчас сделать.

Я нащупываю перила рукой, и нога упирается в первую ступеньку. Пусть оно отвернется! Мне нужна секунда! И я вскочу на лестницу и побегу так быстро, как не бегала никогда.

Мой маневр не остался незамеченным.

- Ну куда же ты? - бормочет человек, - Мы еще даже не познакомились. Как я тебе? Нравлюсь?

- Я не хочу с вами знакомиться, пожалуйста не подходите ко мне! - шаг на первую ступеньку

- Это ты забрала его, да? Ведь он у тебя? Отдай мне его!

Страшно кричит человек и бросается ко мне, но я уворачиваюсь и прыжками через две ступеньки взлетаю по лестнице…

Но человек тоже очень быстро оказывается рядом со мной. Мы стоим в пролете межу этажами, и я не могу пойти на верх. Он перегородил мне путь. Значит надо бежать вниз и выскочить из дома. Но я не успеваю это сделать.

- Он мой! Он так нужен мне!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Крик летит мне в лицо и человек мертвой хваткой вцепляется мне в руки, сильно сдавливая запястья и царапая кожу.

- Я не понимаю, кто?! – пытаюсь вырвать свои руки из мертвой хватки.

- Он! Мой малыш! Мой мааааленький малыш!

Это какой-то кошмар! Откуда этот страшный человек знает о моем ребенке?!

- И это все мое! Мое, а не твое, ты поняла?!

Меня захватывает леденящий страх. Мозги отказываются понимать происходящее! Это какой-то кошмар!

- Нет! Я нечего не понимаю! Отпустите меня! Я не знаю кто вы! Я не понимаю, что вам надо! – уже на грани истерики кричу я в ужасе.

Леша! Лешка!! Где же ты?! Что тут происходит?!

Я уже не понимаю, кричу я это вслух или про себя. Существо начинает с неимоверной силой трясти меня за плечи, над моим лицом мелькают совершенно безумные глаза.

- Мое! Это мое! Ты?! Ты пытаешься забрать мое! Сдохни тварь!

Сильнейший толчок сбивает меня с ног, и я кубарем лечу с лестницы.

Боль. Нога. Шея. Голова.

Как болит голова! Я почти теряю сознание, когда вижу нависшее надо мной лицо.

- Кто ты… - то ли шепчу, то ли думаю я.

И последнее, что ловит мое сознание перед тем, как я впадаю в темноту, слышу:

- Я - Лешина жена.

Продолжение истории, как обычно, завтра!

Глава 37. Алексей

Подъезжаю к КПП, и замечаю, что машина Ромки уже стоит при въезде. Он бродит рядом с сигаретой.

- Ты что так рано, - выглядываю из окна.

- Да, я по делам потом… – уклончиво отвечает друг.

- Понятно по каким ты делам! – поворачиваюсь к охраннику в будке. – Это со мной. Пропустите.

- О, ты с тортиком. – замечает Ромка, когда мы уже идем от ворот к дому.

- Это наш первый совместный вечер вдвоем. Совсем вдвоем. Хорош ржать! - толкаю его под бок, - Есть маленький повод отпраздновать.

- Понял, я на пять минут тогда. Задерживать не буду. Празднуйте, хоть во всех комнатах по очереди!

- Пошляк! – улыбаюсь я.

- А то! - поддакивает Ромка и замирает едва, переступив порог дома.

- Да проходи ты, - толкаю Ромку, - не стой в дверях.

– Что это, Лех? – вдруг говорит он мне странным голосом.

- Где?

Я отпихиваю остолбеневшего друга в сторону и прохожу за ним. Сначала не понимаю, что он имеет ввиду. Вглядываюсь в темный коридор и вижу непонятную кучу вещей, сложенную в основании лестницы. Секунда. Другая. Мозг уже понял, что я вижу, но разум не хочет этого понимать.

- Маринка… - шепчу я, торт летит на пол со шмякающим звуком.

Я бросаюсь к лестнице. Ромка в два прыжка оказывается со мной.

- Она жива,- щупаю ее пульс. – Давай поднимем…

- Погоди, – останавливает Ромка, - вдруг что-то со спиной, тогда двигать нельзя. Может оступилась на лестнице. Я звоню в скорую.

Склоняюсь над ней снова, и замечаю на джинсах крова-красное пятно, расползающееся по ткани в районе ее бедер.

О, нет… Ребенок…

Я холодею. Что тут произошло? Как она могла так упасть? Закружилась голова? Оступилась, как говорит Ромка? Что с малышом?

Рука друга опускается на плечо и вырывает меня из страшных мыслей.

- Пять минут. Они мчатся. Сказали пока не переворачивать. Успоко…

На кухне зажигается свет. Мы переглядываемся. Ромка медленно берет трость из подставки для зонтов и тихо идет в сторону кухни. Я перед ним, сжав кулаки. Мне нет нужды что-то брать. Я просто готов порвать за нее. И не важно сколько человек там окажется, и кто они.

- Выходи с поднятыми руками, - кричит Ромка и сжимает трость над головой.

- А если не с поднятыми?

В коридор выходит человек, и я спиной ощущаю, как Ромка от удивления опускает руки.

Мой мозг ошарашен происходящим, я вижу перед собой человека, который никак не может быть здесь. Не может и все!

И мне вообще хотелось бы, чтоб этот человек не существовал вовсе. Или это просто галлюцинация?