Параллельные миры: Медовый месяц на Земле (СИ) - Алина Вульф

внутреннего крика наслаждения. Прикусываю тонкую кожу плоти Дарка.

Ещё немного, и все мои эмоции и ощущения выплеснуться наружу. Они оба максимально растягивают меня, заполняя собой. Слишком глубоко. Слишком сильно. До боли, которая сладкой истомой разливается по телу.

Я становлюсь нетерпеливей. Задыхаюсь от приближающегося оргазма.

Рука ложится на мою спину. Скользит вниз. Накрывает мои ладони, а следом накрывают поцелуем. Мягким. Нежным. Полным обожания. Будто я стою не на коленях принимающая в себе мужскую плоть, а на пьедестале.

Люцифер.

Мне и открывать глаз не нужно, чтобы понять, что это он. Я просто чувствую своего дракона.

Пока Дарк и Дрэгон двигаются во мне, он осторожно гладит спину и целует плечи. Скользит вниз, задевает узкое колечко ануса, собирает влагу и входит одним пальцем. Двигается в одной ритме с ними.

— Давай, любимая… Сделай это, — хриплым шёпотом искушает мой персональный. змей. — Сожми меня собой.

Я слушаюсь его. Выполняю просьбу мужа. Именно просьбу, а не приказ.

Люцифер никогда не командовал мной. Ничего не требовал. Даже в постельных играх в разгар чувств никогда не унижал. Во всём считал себе равной и просто любил. Любил так, как только может мужчина любить свою женщину.

Я взрываюсь. Рассыпаюсь на тысячи осколков. Конвульсии проходят по всему. телу, выгибаю спину дугой. Последний толчок. Самый сильный. И Дрэгон начинает кончать в меня. До краёв заполняет своим семенем. За ним следует Дарк. Оба перестают контролировать себя.

До боли впиваются в мою кожу. Перед глазами алые круги, тело прошибает холодный пот, их хриплые стоны доносятся, словно через толстый вакуум. Они долго изливаются в меня. Дарк пачкает моё лицо своей спермой. И только после этого отпускают. Оба передают безвольное тело в объятия Люцифера, который тут же вместе со мной на руках встаёт на ноги.

Даже шелковая, прохладная постель, на которую дракон положил меня, не приводит в чувства.

Последняя судорога оргазма проходит по телу, но я ещё ничего толком не понимаю. Нахожусь на грани между сознанием и грезами. Прихожу в себя, когда оказываюсь с раздвинутыми в сторону ногами и Люцифер стирает с меня чужие следы.

17 глава

— Дорогая, ты ещё долго? Мы только тебя ждём.

— Сейчас-сейчас. Почти закончила, — торопясь надеть светлое платье поверх купальника, я одновременно наносила крем на руки, шею и все оставшиеся участки тела, где гордо красовались синяки и засосы, оставленные вчерашней ночью.

Но скрыть доказательства любви мужей немного сложно. Особенно, когда мужей этих у тебя восемь и каждый из них норовит переплюнуть «соперника» в этом нелёгком деле. Не думая о последствиях, они так и искали свободное местечко, чтобы оставить после себя новый засос. Странно, что после такого я вся не стала синей.

С другой стороны, чего я жалуюсь? Хотела убедиться, что меня любят? Убедилась. Только, жаль, без последствий не обошлось. И как теперь купаться-то? Если крем смоется, то все решат, будто меня избивает собственный муж. Насилие в семье, увы, не редкость на Земле, поэтому таким никого не удивить. А объяснять истинную причину появления данных следов духу не хватит. Стыдно. Ну, в самом деле. Не говорить же всем, чем мы занимались ночью?

Остаётся только надеяться на качество крема. В конце концов, он же водостойкий. Я сама его изготавливала вместе с Нело. Совсем недавно. После

очередной бессонной ночи, когда устала прикрываться двумя тоннами одежды. И после ванны не смывался, значит действует. Правда на море я его ещё не испытывала…

— Родная, у тебя всё хорошо? Уверена, что не нужна помощь? — беспокойно спрашивает Люцифер, настойчиво стуча в дверь.

Ладно, будем испытывать сейчас. В крайнем случае скажу, что рисовала небо и измазалась синей краской. Может кто поверит.

— Да, — ответила им, выходя из ванной комнаты.

— Я уже собирался ломать дверь, — без намёка на иронию заявил Вальдемар.

— Мне потребовалось бы на сборы меньше времени, если бы вы так не увлекались ночью.

Бурчала под нос. Старалась выглядеть строгой, но стоит вспомнить, что мы творили с ними вчера…

Неужели всё это действительно было со мной?

— Да. И это было превосходно, — довольно шептал мне на ухо Дрэгон и неожиданно даже лизнул. — Особенно, когда ты кричала подо мной, пристёгнутая к изголовью кровати. Видела бы со стороны, какой соблазнительной ты была! Я бы не отказался повторить несколько раз, но наедине.

Я совсем сделалась пунцовой. Покрылась краской с головы до ног. Хотя думала, что давно перестала смущаться, но мои мужчины раз за разом заставляют вновь ощутить себя той восемнадцатилетней девочкой, которая смущалась после каждого их поцелуя. Однако, вчера мы зашли гораздо дальше, чем просто поцелуи.

Стерев с меня следы Дарка и Дрэгона, Люцифер, не тратя времени на слова, коснулся нежной плоти. Нежно целуя шею и поднимаясь к губам, он осторожно вводил пальцы, лаская изнутри.

— Люцифер…

Задыхаюсь, а он вновь целует. Уже не так нежно, как секунду назад, а более жадно. Торопливо. Будто боится, что меня сейчас отберут у него.

— Роза… любимая моя… единственная…

Я кусаю губы. Выгибаюсь. Тело сводит из-за переполняющего меня желания обнять мужа. Его нежность заставляет таять, а откровенные касания разгоняют по телу новое желание.

Люцифер не думал мучить. Сразу заполнил собой и брал медленно, неспешно, почти всё время не отпуская мои губы. Словно готовил. Давал передышку для чего-то.

Только позже поняла, для чего. Когда моё тело начали вертеть во все стороны и брать в самых раскрепощенных позах. В немыслимых. В грязных. О большинстве из них я и не подозревала даже.

— Ахъ… мммм… Вальтер, больно.

— Потерпи немного, любимая, — нежно шептал демон, облизнув ухо и вытворяя в нём языком — немыслимое, помогая расслабиться. — Сейчас всё пройдёт и тебе снова станет хорошо. Очень хорошо.

Оказавшись во мне, мужчины не спешили двигаться. Придавливая друг к другу, играли с разгоряченным телом и распаляли жар желания.

— Какая же ты красивая у нас… превосходная, — не отставал от него Алан, лаская клитор. — Особенно, во время секса.

Стоило мне расслабиться, и мужчины начинали двигаться, заполняя меня собой до предела.

Я не помню, сколько раз теряла сознание, когда они по очереди брали меня, пристегнутую наручниками к изголовью кровати. Не помню сколько длилось это сладкое мучение. Единственное, что врезалось навсегда в моей памяти наши крики, стоны, удовольствие. И всё мы делили между собой.

Горло ещё болело после ночных криков, но я добровольно позволила втянуть себя в этот порок, который сейчас и заставлял меня смущаться.

— Ну, так что? Хочешь повторить? — ворвался в мои мысли Вальтер, нажав