Твой муж будет моим - Наталия Ладыгина

будет бросать букет, — вижу, как девушки собрались в кучку.

— Что, тоже хочется поучаствовать?

— Это будет выглядеть странно с учетом того, что главные виновники торжества думают, что я твоя жена, — тихо усмехаюсь и подношу бокал к губам.

— В другом случае пошла бы?

— Почему бы и нет. Да, скорее всего. Никогда не ловила букеты. Может, повезло бы.

— Ты говорила, что тебе лучше одной.

Он, похоже, все запоминает, что я ему говорю. На самом деле это хорошая черта, очень редкая со стороны мужчин.

— Это же просто букет. Приятно его поймать. А так я не верю, что это работает.

С нетерпением жду момента, когда Лена будет бросать букетик.

— Мне кажется, что вон та высокая девушка поймает. У нее и рост, и настроена она решительно, — зачем-то озвучиваю вслух свои мысли и кидаю короткий взгляд на мужчину, после чего быстро возвращаюсь к нему взором, понимая, что он все это время не сводил с меня глаз. — А ты как думаешь? — спешу «вернуться» к девушкам.

Богдан ничего не отвечает.

Лена подает всем сигнал и поворачивается спиной. Все девушки вытягивают руки вверх как по команде и чуть шагают вперед.

Лена наконец бросает. Букет летит высоко и готовится приземлиться в середину толпы. Казалось, что вот-вот попадет в руки той дылды, но вдруг одна маленькая рыжая девушка подпрыгивает и хватает его. Не сдержавшись, я как и все, начинаю хлопать в ладоши.

Что ж, счастливого будущего замужества ей.

— А ты умеешь веселиться, — произносит Богдан, и я поворачиваюсь к нему.

— Очень мало и редко. Сейчас я действительно отдыхаю.

— Значит, не желаешь?

— Не жалею. Но если честно, то уже немного устала от шума. Время уже много...

— Так поехали домой.

— Но…

— Уверен, что жених и невеста сами скоро отчалят. Мы ничего не пропустим.

— Ну ладно тогда, поехали, — надеваю туфли под столом, которые я сбросила как только мы сели, и поднимаюсь, когда Богдан подает мне руку.

Сбегаем мы почти незаметно, а доезжаем очень быстро. В машине я почти задремала, но выйдя сейчас на ночную прохладу, мгновенно взбадриваюсь.

Во всем доме полумрак, освещение дает только фонари с улицы, что бьют светом в большие окна.

Иду немного впереди, он позади. Его взгляд словно простреливает меня, в лопатки, немного ниже, но когда я оборачиваюсь, лучше мое положение не становится. Он так близко...

Паника захлестывает как никогда, я цепенею, по-настоящему леденею. Это не просто мурашки, а корочка льда по всему телу. Ахнуть не успеваю, как оказываюсь прижата спиной к ближайшей стене, что не двинуться.

Глава 28.

— Лучше… Лучше отпусти, — задыхаюсь.

Мне действительно нечем дышать. Горло сжалось, волнами пробирает дрожь. Я еще никогда подобного не испытывала. И с чего я решила, что могу манипулировать им? Он, похоже, уже все за нас обоих решил. Либо сейчас, либо никогда. Другого не дано.

Сама противное, что я даже двинуться не могу, парализовало всю. Те слова и то с трудом вымолвила.

— Я с тобой дружить не буду, Янина, — сообщает он мне, крепче вжимаясь в меня. — Но ты и так это знала. Ты не похожа на глупую. Ты все понимала с самого начала. Что и как будет.

Нет, я не позволю себе увязнуть. Как бы не шевелились те самые бабочки у меня в животе от его близости — я должна его остановить. И сама остановиться… Ничего не получится. С ним так просто невозможно. Только если взаправду. Но я на такое не способна.

— Ты слышал, что я сказала? — задаю вопрос сдавленным голосом, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце в груди. — Отпусти меня, — приказываю.

— Зачем мне это делать?

— Потому что я так сказала, — грубо и бескомпромиссно. Иначе сейчас не могу. Только что-то резкое возможно может его отрезвить. А то едва ли не каждое мое движение и слово за флирт принимает. — Богдан… Я прошу тебя, — требовательно, но в то же время с просьбой.

Богдан отстраняется совсем чуть-чуть, не выпуская из своих рук, начинает рассматривать меня в этом полумраке. От этого невыносимо страшно. У меня сердце из груди выпрыгивает. Я ужасаюсь своим собственным чувствам. Как себя вести — не знаю. Не представляю, что можно с ним, а чего нельзя. Вместе с тем я чувствую, как поднимается гнев, ибо какого черта он себе позволяет! Я не раз сказала ему, что спешить не хочу и не буду. А он нагло гнет свою линию.

Терпение лопается на следующей секунде. Хочу резко толкнуть его руками, но он ловко перехватывает мои руки за запястья и прибивает их к этой же стене.

— А! Что ты…

— Чего ты так напугалась, м?

Все он понимает, чего я испугалась. Здесь только мы. И мне с ним не тягаться. Да и бежать мне некуда. Он все рассчитал, а я, дурочка, полагалась на то, что своей холодностью заставлю его держаться на расстоянии. Ни черта подобного.

— Отпусти меня. Мы так не…

— Не договаривались?.. А о чем мы договаривались? О том, что будем за ручку ходить сколько ты скажешь? Ах да, мне же тебя даже за руку без разрешения взять нельзя.

— Я не…

Хмурится настолько сильно, что я сразу умолкаю.

— Либо ты мне сейчас же всю правду скажешь, либо…

— Либо что?! Какую еще правду? Я тебе уже сказала, что пытаюсь кое-кого забыть.

Правды ему нельзя знать. Врать, так до конца. Сейчас ложь во спасение уже.

— Так давай приступим к этому? Я помогу тебе с этим, — не отпуская моих рук, становится ближе. От чего мне хочется снять туфли, чтобы резко стать ниже и не быть так близко к его губам. Туфли легко снимаются в нейлоновых колготках, но сейчас как назло не получается. Деваться некуда, я полностью заблокирована им. Он разве что кляп в рот мне не вставил, чтобы я была полностью в его власти.

— Ты же понимаешь, что после всего этого ты меня больше не увидишь? — шиплю я, смотря исподлобья.

— Ну и угроза, Янина. Увижу, и не раз… Ну как ты мне помешаешь, скажи?

Действительно...

— Ты... маньяк! И я жалею, слышишь, очень жалею, что связалась с тобой!

Его