Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Еще в России отцу приходилось сносить немало обид. Многим не давала покоя слава его, успех, его большие гонорары, особенно последнее. Но ведь Шаляпин не был эксплуататором, никого не притеснял и не угнетал для своей выгоды или корысти. А если кого и эксплуатировал, то только самого себя, свой талант, свой дар Божий. А дано ему свыше было много, чрезвычайно много, и этим даром он не пренебрег, использовал его в полной мере, довел до совершенства, не почил на лаврах своей славы, а старался идти вперед. Никогда не слышала я от него, что вот, мол, теперь я могу пользоваться всеми благами жизни, ибо достиг совершенства и идти дальше уже некуда и не надо. Наоборот, искания его никогда не прекращались. Сколько раз я наблюдала за ним дома, когда он прослушивал свои пробные пластинки. Я следила за выражением его лица. Слушал он себя чрезвычайно внимательно и в некоторых пассажах болезненно морщился, нервно сжимал пальцы, откидывался на спинку стула и закрывал глаза, как будто хотел чего-то не слышать или, вернее, услышать это как-то иначе, лучше, по-другому. А потом наступало молчание. «Плохо! — говорил он коротко и неумолимо, — надо переделать!» И переделывал, пока не достигал того, чего ему хотелось, хотя за это ему лишних денег не платили, но он свой труд отдавал щедро и себя не жалел.
Сколько бы ни клеветали на него, конкретных фактов привести никто не может, а как раз факты указывают на совершенно обратное. Начнем с его пресловутого пьянства.
Мог бы пьяница и забулдыга так работать над собой? А вот про Шаляпина был распространен слух, и весьма упорный, что он пьет водку чуть ли не стаканами. Что, не выпив перед спектаклем, он и петь не может, и, когда отцу приходилось отменять выступления из-за простуды, распространялся слух: Шаляпин пьян, у Шаляпина запой… Даже ходил такой скверненький анекдот: когда Шаляпин пьян, за него поет такой-то (не помню фамилии) артист[59]. Как будто специально для такого случая этого артиста и держали. Думаю, что это было оскорбительно не только для Шаляпина, но и для артиста, который являлся якобы «затычкой» на сей прискорбный случай.
Все это, конечно, выдумка злопыхателей, ибо безответственный пьяница никакой карьеры сделать бы не мог. Мне не нужно объяснять, сколько талантливых людей этот недуг сгубил. Сгубил бы и Шаляпина. Да разве можно петь, будучи пьяным? Да физически это невозможно! Шаляпину никогда не суждено было бы достичь вокальных вершин, если бы он был пьяницей, ибо голос сам по себе под влиянием алкоголя становится непослушным.
Никто и никогда не видел Шаляпина на сцене пьяным, да и в жизни тоже я лично отца никогда пьяным в буквальном смысле этого слова не видела. Навеселе — да! И то — с друзьями, после спектакля или на отдыхе, но перед спектаклем — никогда!!
Много говорилось и о жадности Шаляпина. А скольким людям Шаляпин помогал, и помогал широко, — об этом почему-то не говорилось. Правда, он сам не делал из этого шума и свои щедроты не выставлял напоказ. Но почему-то мало кто помнит шаляпинские концерты в пользу голодающих, в пользу учащихся, его стипендии в школах, а также городские школы в Казани и Нижнем Новгороде, открытые на его средства. А два лазарета во время первой мировой войны на двадцать коек каждый, открытые в Петрограде и Москве и оборудованные по последнему слову медицинской техники того времени, которые тоже содержались на его средства[60]?!
Не думаю, что это делалось от жадности. За это он не получал ни вознаграждений, ни орденов, ни медалей и никакого особенного почета. Да и не ждал он всего этого вовсе! Вот передо мной лежат программы благотворительных концертов тех времен с его участием, серебряные преподношения ему на сцену (в России было принято, помимо лавровых венков, преподносить артистам ценные подарки от поклонников и от организаций) с надписями от благодарных курсисток, студентов, от хора Императорских театров и даже еще от каких-то железнодорожников, рабочих и т. д.
В пользу этих людей он отдавал себя, свой талант и… деньги которые он «так любил». А если и любил? Неужели все обвинявшие и обвиняющие его до сих пор такие уж бессребреники? А его импресарио, разве они отказывались от своих гонораров и не старались заработать на Шаляпине как можно больше? Но и среди них нашлись такие, которые после его смерти не постеснялись писать клевету в своих мемуарах и, конечно, спекулируя именем Шаляпина, заработали на этих книжонках немало.
Как и все отец пострадал после революции. Все было реквизировано, денег не было, да и что можно было достать за деньги, потерявшие всякую ценность. Он пел за муку, за картофель, иногда за отрезы материи, которые выдавала большевистская власть с каких-то складов….
Позже, уже не в России, отец говорил: «Ну хорошо, все отнять можно, ну и Бог с ним, но голос и талант отнять нельзя!..»
Еще помню, ходила такая молва, что Шаляпин на просьбы спеть где-то даром ответил: «Птички даром поют!»[61] Возможно, что он это и сказал. Птички действительно поют даром, но отец птичкой не был — семья у него была немалая, обо всех он заботился и даром тоже ничего не получал…
Отец пользовался громадным успехом у женщин. Влюблялись в него и старые, и малые, и знатные дамы, и незнатные, да и он платил им взаимностью — не деньгами (может быть отсюда и пошла молва о его скупости?..). Впрочем, сомневаюсь, что его поклонницы этого от него ждали. Отец не принадлежал к разряду мужчин, покупающих любовь за деньги. Этого ему не надо было, ибо (даже если оставить в стороне ореол его славы и знаменитость) отец был статен, элегантен, красив, умен, умел очаровывать слабый пол.
Позже, когда я уже была его «взрослой» дочерью, он в разговоре полушутя заметил: «Разве можно отказать женщине в любви? Это — некрасиво и не по-джентльменски!»
Конечно, его увлечения были мимолетны, и никаких особенных привязанностей на стороне у него не было. А женщин он обожал. Отбросив все пошлое и легкомысленное в сторону, отец не раз говорил: «Я люблю Женщину (именно с большой буквы). Для меня Она — моя вдохновительница, стимул моего творчества. Это самое прекрасное, что сотворил Создатель на земле. И я думаю, что
- Фридрих Ницше в зеркале его творчества - Лу Андреас-Саломе - Биографии и Мемуары
- Николай Георгиевич Гавриленко - Лора Сотник - Биографии и Мемуары
- Подводник №1 Александр Маринеско. Документальный портрет. 1941–1945 - Александр Свисюк - Биографии и Мемуары
- Прочерк - Лидия Чуковская - Биографии и Мемуары
- Лидия Мастеркова: право на эксперимент - Маргарита Мастеркова-Тупицына - Биографии и Мемуары
- Рассказы - Василий Никифоров–Волгин - Биографии и Мемуары
- Между жизнью и честью. Книга II и III - Нина Федоровна Войтенок - Биографии и Мемуары / Военная документалистика / История
- Государь. Искусство войны - Никколо Макиавелли - Биографии и Мемуары
- Изгнанник. Литературные воспоминания - Иван Алексеевич Бунин - Биографии и Мемуары / Классическая проза
- Девочка, не умевшая ненавидеть. Мое детство в лагере смерти Освенцим - Лидия Максимович - Биографии и Мемуары / Публицистика