(Не)фиктивный брак (СИ) - Атран Варвара

Влада вошла в здание издательства, все так же плененная своими треволнениями. Ее проводили в кабинет главного редактора, но даже там она все еще ощущала отрешенность. Встреча проходила в формальной обстановке, Владе сразу дали понять заинтересованность в этом контракте. Когда были озвучены приветствия и выгоды двустороннего соглашения, обстановка стала более дружеской. Кажется, представители издательства приняли некую потерянность Влады за нерешительность, но очень скоро убедились, что их переживания были напрасными.

— Когда вы готовы подписать партнерское соглашение и передать нам рукописи для подготовки к тиражированию? — выдернул из тягостных мыслей издательский агент Иван Соколов.

— Прямо сейчас, если возможно, — без раздумий ответила Влада, ее мозг все равно сейчас мог только в одном направлении мыслить.

— Отлично, документы мы подготовили заранее, чтобы не заставлять ждать ни вас, ни ваших читателей. Гонорар будет зачислен сразу же после подписания всех бумаг. Хотите еще что-то добавить к контракту? — услужливый тон агента только добавил уверенности в том, что Влада для издательства очень желанный автор.

— Меня все устраивает, — с легкой улыбкой на лице ответила Влада, даже не взглянув на прописанные в договоре условия.

В любой другой момент она прыгала бы до небес от радости. Ее рукописи попали в поле зрения главного издательства страны! Это ж с ума можно сойти от счастья! Вот только сейчас в ее бочке счастья была цистерна дегтя. За отца она почти не переживала, он заслужил ее злость сполна. Но Максим, как бы он сейчас ни был виноват перед Владой, девушка не могла без содрогания вспоминать о произошедшей между ними ссоры и самого логичного из всех их решений в нынешних реалиях — развод.

На счет Влады издательство перевело приличный гонорар, которого хватило бы на полгода беззаботной жизни в самом дорогом городе Европы. Влада никогда не испытывала зависимости от роскоши, пользуясь ею просто потому, что она девушку всюду окружала. Теперь же, когда деньги отца и мужа остались их деньгами, она вполне могла устроить свою жизнь скромнее, зато по собственному вкусу. Во всей этой куче житейского дерьма не все было так уж и беспросветно. По сути, Влада сейчас не могла жаловаться, ведь все случилось в точности так, как она того желала долгие годы. Отец больше не имел над ней власти, замуж ей больше ни к чему, а самое важное из всего этого, что она наконец стала тем, кем давно мечтала. Нужно было жить дальше.

Влада сняла небольшую квартиру со своим собственным крошечным садом на крыше, который, к слову, был единственным обязательным условием при выборе жилья. Ей не нужны были просторные кабинеты и дворцовые своды для работы над рукописями, у нее теперь был целый мир вечерних огней, раскинувшихся внизу, и бескрайнее звездное небо сверху.

* * *

С тех пор как Влада ушла из дома, прошла уже неделя. Максим знал эту решимость, а потому даже не сомневался, что жена не вернется обратно не при каких обстоятельствах. Во-первых, она не такой человек, чтобы притворяться обиженной. Влада всегда принимает вызов судьбы лицом, не тратит время на жалостливые «ну почему», а просто адаптируется к новой реальности и заново учится противостоять. Во-вторых и главное, это то, что Максим теперь ей вовсе не нужен. Фиктивный муж, который являлся прикрытием от всемогущего отца, для чего он независимой и успешной женщине?..

Макс сокрушался над собственным положением. Он слышал, как над ним смеется бог справедливости, приведя в исполнение свой приговор, и теперь искренне раскаивался в беспечности. Молодой человек боялся глубоких чувств женщины всю свою жизнь, ведь тогда приходилось очень хлопотно, а он всегда стремился жить с наименьшим сопротивлением. Ведь за вечной борьбой с существующей реальностью можно не заметить и саму жизнь. А это в планы Макса ну никак не входило. И вот теперь молодой человек вполне заслуженно отравлен горечью возмездия, желая этих самых чувств женщины больше, чем чего бы то ни было в этой жизни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Размышления прервал шум, доносящийся из приемной. Голоса всех действующих лиц он безошибочно угадал с первого децибела. Дверь распахнулась без особых церемоний, и в кабинет, подобно министру, вошла Ирен.

Тряпки и перчатки полетели на стол для совещаний, а сама она по-хозяйски плюхнулась в одно из кресел.

— Генеральную уборку не заказывали, — бросил Максим и вернулся к изучению документа.

— И тебе доброе утро, мумия принц Египта.

— Что это за официальное обращение? — поднял бровь Макс, озадаченный вторжению тяжелой артиллерии в его кабинет.

— Твоя физиономия уже неделю тоскливо сморщена, что при виде тебя у кормящих женщин столицы прокисает молоко.

— Лен, какая там дома погода, а? Купим ей шубу и отправим на малую родину? — издевательски обратился директор к молчаливой подруге Ирен, та в ответ лишь нахмурилась, не одобряя странный юмор босса.

— Я ведь за тебя, Максим Сергеевич, всем сердцем переживаю, а ты меня в ад вернуть грозишься.

Максим усмехнулся этой непосредственности, на которую по природе своей злиться не мог.

— Что тебе надобно, сердечная моя, говори и освобождай помещение. Дел много.

— Макс, ну серьезно, что с тобой творится? — без шуток спросила Ирен, усевшись на стул напротив.

— А ты что, на курсы психоанализа записалась?

— Нет, мы с Ленкой пришли тебя выслушать. Хочешь, снова помадой разрисуем и с благословением падших женщин отправим к твоей принцессе?

— Лен, ты скажи мне, эта женщина и в Архангельске своем вместо тела юмором зарабатывала по ночам?

— Максим Сергеевич, мы правда переживаем… — пожала плечами Ленка, снова игнорируя шутки начальника.

Ирен утвердительно кивнула словам подруги и добавила:

— И не уйдем отсюда, пока не расскажешь все.

— Что рассказывать-то? — устало выдохнул Максим, откинув документы.

— Все, что мешает есть, спать, жить.

— Сто бед — один ответ, — грустно заключила Ленка. — Любовь.

— Вашу бабушку не Ванга звали случайно?

— Макс, — нетерпеливо топнула ногой Ирен.

— Влада…

— Застукала тебя с любовницей?

— Было бы лучше…

— Не заставляй тащить клещами, цену себе не набивай, да? Нам с Ленкой еще два этажа мыть.

— Не бубни. Пришла слушать, сиди и слушай тогда.

Молодой человек впервые рассказывал кому-то их с Владой историю, подлинную, без выдуманных лирических отступлений, которыми они обычно развлекали любопытствующих об их браке друзей или родственников. Даже отец Максима не был в курсе всех условностей, хотя прекрасно знал о причинах, по которым эти двое поженились.

Вставшие на путь исправления путаны слушали, затаив дыхание, а потом Ирен сказала:

— Можно, я продам этот сюжет бразильцам? Такие интриги, какими вы с ног до головы уплелись, даже мастерам мыла не под силу.

— Почему бы вам просто не признаться жене в чувствах, Максим Сергеевич? — с непонимающим видом спросила обычно молчаливая Ленка.

— Лен, пусть твоя подруга всегда берет с тебя пример. Говоришь мало, но всегда в тему.

— Раз ты такой понурый, очевидно же, что Ленкин вариант тоже не вариант.

— Сечешь, северянка.

— Где она?

— Не знаю, — отчаяние наконец вырвалось наружу. Макс больше не притворятся, не балагурил, чтобы скрыть от мира свое плачевное состояние.

— Хорошо искал?

— А ты как думаешь?

— Ну да, вопрос туповат, — капитулировала Ирен.

— Я привык, не парься.

— Слышь, влюбленный Шекспир, как будешь действовать?

Макс устало потер виски и поднялся с места. Он повернулся к высокому окну за своей спиной, твердо заявив:

— А как могу еще действовать? Искал, ищу и буду искать.

— Вот и умница, сынок. Ты только найди, а мы ей сумеем растолковать, какой ты ангелок, — со всей своей уверенностью заключила девушка. С чувством выполненного долга она поднялась и направилась к выходу, но вскоре снова обратилась к Максу: — Слушай, Максим Сергеевич, уволь ты уже эту шалаву разодетую!