Гостиница с характером - Кэлин Джозефсон

что-нибудь о нём или об этом символе?

Анна побледнела:

– Конечно, почему бы нет. Подумаешь, ещё одна загадка – просто втиснем её между «что за страшное чудовище охотится на Воронов» и «где Лиам».

Я поморщился при упоминании брата, и Анна поморщилась вместе со мной:

– Прости. Я немного на взводе. Чувствую себя как сорванный с ветки листок посреди урагана.

– А представь, каково листку посреди урагана, когда ещё три дня назад он не подозревал о существовании ураганов, – сонно пробормотал я.

Она слабо улыбнулась:

– Ты прав. И я знаю, что для тебя всё это было непросто.

Всё в моей жизни последние несколько месяцев было непросто, так что происходящее сейчас не казалось чем-то выходящим за рамки.

Анна поднялась, чтобы уйти, когда я наконец выдавил из себя вопрос, не дающий мне покоя:

– Видения необычны для Воронов?

Анна заломила руки:

– Да. Хотя возможно, у тебя просто такая индивидуальная реакция на токсин. Но пока мы не выясним всё наверняка, не рассказывай никому, ладно? Если Нора решит, что что-то не так, она вообще посадит нас под замок.

Я кивнул. Норе нужен лишь предлог, чтобы обмотать нас ватой и запереть где-нибудь. Ещё один необъяснимый феномен попросту переполнит чашу её терпения.

– Я никому не скажу, – пообещал я.

Анна попыталась ободряюще улыбнуться, но у неё опять ничего не получилось.

– Макс за тобой присмотрит. Если тебе что-то понадобится, дай знать ему или дому.

Она ушла, а я зарылся в одеяла, придавленный невыносимой усталостью. В ушах звучали отголоски битвы, в носу стоял запах крови, и как я ни старался, мне не удавалось прогнать эти воспоминания из головы.

Они не оставили меня в покое и во сне.

На следующий день Анна привела с собой близнецов, потому что, как я быстро выяснил, сама она ненавидела читать, а искать что-то в книгах – тем более. Мне было неловко просить у них помощи в воскресенье, которое с возвращением Элейн и Роя для них снова стало выходным днём, и я начал жалеть, что не вызвался сделать всё сам.

Мы с Анной рассказали им обо всём без утайки, потому что от Кары всё равно невозможно что-то скрыть, но она поклялась ни о чём не говорить Норе взамен на месяц освобождения от обязанности кормить Макса.

После этого мы разбрелись по библиотеке – все, кроме Кары, которая устроилась на диване с ноутбуком на коленях. Роуз, Анна и я начали с того, что собрали на столе все книги, в которых могла быть информация о трискелионе и человеке из моего видения.

Среди них были труды, которые Элейн и так задала мне проштудировать, потому что, как оказалось, тренировки Ворона одними рукопашными и бросаниями ножей не ограничивались. Да, мой журнал был настоящим кладезем полезных, но не исчерпывающих сведений, поэтому Элейн вручила мне список книг на самые разные темы, начиная с наиболее часто встречающихся сверхъестественных существ и магических артефактов и заканчивая гербологией.

Сев вместе с сёстрами за стол, я вскоре поймал себя на том, что то и дело увлекаюсь описаниями, как келпи[5] топят своих жертв, или перечислениями рисков договорённостей с феями и не сразу вспоминаю, что именно ищу. Моей концентрации внимания нисколько не способствовало то, что в некоторых книгах были магически оживающие картинки, а другие от одного прикосновения воскрешали эти сцены прямо у меня в голове.

Возможно, поначалу, когда я только узнал о магии, она меня и пугала, но теперь я не мог ею насытиться. Лиам всегда говорил, что в будущем мне точно суждено стать профессором или учёным, потому что я впитываю любую информацию как губка, и сейчас, сидя в магической библиотеке, я был вынужден признать, что в этом что-то есть. Будь моя воля, я бы остался здесь навсегда.

Но стоило мне так подумать, как сердце едва не разорвалось от чувства вины. Рано или поздно, но Лиам обязательно вернётся, и когда всё это закончится, мы с ним будем жить вместе. Конечно, никто не запретит мне время от времени наведываться в «Рэйвенфолл», но он не был моим домом, и думая иначе, я предавал Лиама.

Пока мы работали, дом принёс нам по кружке с горячим шоколадом и печенье с кленовым сиропом, а Макс периодически то возлежал на книгах, то сбрасывал со стола ручки. В камине сам собой развёлся огонь, прогнавший утреннюю прохладу, и вместе с ней меня покинули силы. Я чувствовал себя намного лучше, чем вчера вечером, но всё равно едва держался на ногах.

В итоге я так и заснул, сидя на стуле, и проснулся, когда Кара запрокинула голову и громко застонала:

– У этого символа тысяча разных значений, и это ещё не беря в расчёт лозы! – Она держала ноутбук на одной руке, а другой пролистывала открытую страницу в браузере. – Дух, разум и тело. Нет, это слишком просто. Прошлое, настоящее и будущее: как-то слишком оккультно. О-о, а вот это уже интересно: творение, сохранение и уничтожение.

– И разумеется, Потусторонний мир, мир людей и Небеса, – добавила Роуз, ткнув пальцем в страницу, которую сейчас читала. – И кстати, этой книге очень не нравится, где она сейчас стоит. Думаю, ей будет лучше на полке подальше от солнечного света.

– Вы нашли что-нибудь о людях в прошлом, связанных с этим символом? – спросил я. За стопками книг на столе я едва мог видеть сестёр. Анна из-за этого начала надо мной подтрунивать, на что я ответил, что нет ничего плохого в том, чтобы быть библиофилом, после чего мне пришлось пояснить, что это человек, любящий книги.

– Я точно не библиофил, – сухо отрезала она.

– Я не нашла никаких связей с историческими личностями, – сказала Кара.

Я открыл рот, чтобы сказать, что нельзя сдаваться, но она прервала меня на полуслове:

– Никто и не сдаётся.

– Но он прав. – Анна отложила карандаш, которым рисовала что-то в книге. – До Самайна меньше двух недель, и кто знает, что за это время успеет натворить Кэйден со своим боссом.

Кара откинулась на спинку дивана.

– Скорее всего, сейчас они ищут других Воронов, раз до Колина им не добраться.

– Если так, то у них ничего не выйдет, – заявила Роуз, убирая свою книгу на тёмную пыльную полку. – Нора с тётей Элейн всю ночь просидели на телефоне. Никто из других Воронов не сталкивался со злыми духами и слыхом не слыхивал о Кэйдене или его нанимателе.

– Нет, помогать они не станут, – ответила Кара прежде,