Уж замуж невтерпеж - Надежда Тутова

Ночной ветерок холодит щеки, балуется с прядями волос, будто зовет поиграть в догонялки. Прости, не сейчас, не до игр как-то. Мне бы с собой разобраться, путь найти… Все же грустные размышления не мешают ногам нести меня по утоптанной дороге прочь от замка. Помнится, когда Фларимон привез меня сюда, мы спускались вон с того холма. Туда не пойду однозначно! Не хватало только в Старый Лес вернуться. Хотя что-то подсказывает мне, туда я сама дороги не найду.

Это в сказках все быстро происходит, а в жизни тянется, словно простокваша испорченная: прицепится на ложку и медленно сползает, пока не хлюпнется на пол, растекаясь вязкой лужицей. А может это я нынче такая, цепляющаяся с придирками к каждой мелочи? Потому и вижу во всем только плохое? Нет, не так. Все не так…

Да нечего отвлекаться на всякие глупости, мне с дорогой проблемы решать надо! Пока предавалась самокопанию, ноги вывели к развилке: широкая утоптанная дорога вела, наверное, в деревню, вторая — узкая, заросшая травой к темнеющему перелеску. Куда ж идти? По здравому размышлению стоит направиться в деревню — выйду к людям, смогу отправить весточку родителям, да и домой добраться. Но опасения, что селяне выдадут меня Хафеле, слишком сильны. В лес? Темно, опасно, страшно. Что же выбрать?

Неясный, почти неслышный зов мягкой лапой коснулся щеки, пробежался по волосам, спрятавшись у сердца. Странно, такого со мной никогда не было. Последовать за ним? Но куда ведет он? В перелесок? Весело, ничего не скажешь. Зов всколыхнул тоску, будто кто обижен и ждет утешения. А, собственно, почему бы и нет? Да, пусть это и перелесок, но даже там свет полной луны будет едва заметен, так и провалиться в яму недолго. Но зов, пусть и слабый, но царапается, как котенок, играющий с рукой: он и ластится, но не дает забыть, что свободен и гуляет сам по себе. Ноги сами понесли к узкой дороге, скорее даже тропе. Не убьют же меня там? В крайнем случае, сменюсь, запасная одежда есть, не пропаду.

Тихо в перелеске: птицы спят, ветерок не играет с листвой, предпочитая травы на лугу, луны почти не видно. Все непохоже на себя — опустившаяся до земли ветка вдруг стала чудищем, готовым кинуться в любой миг, ровная тропинка извивается змейкой, то и дело прячущейся в высокой траве, будто хочет завести в глухомань, свет луны, с трудом пробиваясь сквозь листву, пугает, ничуть не помогая оглядеться вокруг. Может повернуть назад? И вновь мягкой лапой касается сердца неясный зов. Эх, да иду я, иду.

Перелесок перелеском, но и тут заплутать недолго, особенно когда дороги толковой нет. Выбравшись на полянку, просто плюхнулась на траву — сил нет идти, как и желания. Мда, не задумывалась о ночлеге, когда из замка бежала. Я о многом не думала, например, сколько времени уйдет на путь домой, как ночевать на природе, ведь денег на захудалую комнатку на таком же захудалом постоялом дворе нет, у меня вообще нет денег. Когда ночевали в лесу с Фларимоном, не было страха: он всегда охранял нас, беспокоился за пропитание, старался развеселить. Все это незаметно и кажется должным, пока оно есть. Но сейчас, одна в ночи, поняла, как много он делал, не выставляясь на показ. Не думала, что я такая слабая и трусливая. А делать нечего, не возвращаться же в Ориенрог? Как же, не дождутся! Вот бы посмотреть, что будет твориться в замке, когда обнаружат мое исчезновение, а главное шалость с портретом. Нет, даже ради такого смеха не вернусь назад.

Надо бы развести костер — все-таки ягодник не ньяр, и ночи становятся холоднее, да и огонь отпугнул бы непрошенных визитеров с хищническими замашками. Но, с одной стороны, лень, с другой — не так уж и зябко, да и привлекать никого не стоит. От тоски и тяжких раздумий в животе громко заурчало. Ну, да, я ж не ужинала, не обедала, да и на завтрак не помню что было. Порывшись в юбке-сумке, добыла два яблока. М-м, ароматные… Надеюсь, такие же сладкие и сочные. Но едва захрустела душистым яблочком, как над ухом радостно поинтересовались:

— Жуем?

Ох!.. В другое время обязательно от испуга подпрыгнула, но в данный момент было абсолютно все равно кто там. Вряд ли желающие потрапезничать мной стали бы разговаривать.

— Жуем, — вяло ответила я.

А что еще мне сказать? Нет, не жуем?..

— Э… — растерялся ночной визитер.

— Что «э»? Хочешь чего, скажи. А то ходят тут всякие, есть мешают!

Такого ответа явно не ожидали, потому как пред мои грозны очи явился… мальчишка?.. Из дома, что ли сбежал? Али с друзьями в лесу заигрался? Знаю я, у них постоянно в голове одна мысль бьется: кто храбрее, вот и выдумывают всякие несуразности, чтобы выяснить это. Так однажды Сарга и деревенские мальчишки, когда им лет по двенадцать было, всю ночь просидели в саду у деда Кикта, на диво ловкого и сильного для своих лет — запросто мог поймать шестерых и надрать им уши, всем одновременно. А Тель — младший брат, так вообще отличился: полез один и ночью в соляной склад. За такую «храбрость» ему потом крепко досталось от папа.

Пока я разглядывала ночного гостя, мальчишка успел прийти в себя и нахально поглядывал на мои запасы, сверкая глазками для пущего эффекта. Э, нет, не мальчишка это, ну, точнее мальчишка, но лесной. Младший леший — не то сын, не то внук. Точнее сказать не могу, лично же с семейством не знакома, а все рассказы маман, объясняющие родственные связи между лесными жителями, остались туманным намеком на то, что они были.

— Гуляем? — похоже, лешачонок решил ограничиваться односложными фразами, что ж поддержим разговор.

— Гуляем, — согласилась я, смачно вгрызаясь в яблоко.

— Э… — опять растерялся мальчишка.

Ну, что с ним делать? Да ничего, не моя это забота — учить уму разуму подрастающее поколение, сама еще не выросла.

— О! Плати!

— За что?

— Как за что? По лесу гуляешь? Гуляешь? А разрешения спросила? Нет. Так что плати! — расплылся в довольной улыбке лешачонок и утащил у меня яблоко.

Нахал! Нет, это становится дурной традицией: то Леший Старого Леса, то ручейник, теперь вот эта мелюзга. Разбежался!

— Платить, говоришь? Ну, малыш, путаешь ты что-то. Начнем с того, кому платить…

— Мне, — перебил лешачонок, давясь яблоком.

— Тебе? Малыш, не дорос еще. Кто позволит такому недорослю присматривать за лесом, ну, пусть перелеском, да еще и приграничным? Не всякий старый леший смотрит за тем, что так близко от людской дороги.

— А с чего взяла, что я маленький? Может, прикидываюсь? Мне вообще столько лет, что…

— Что для счета хватит и пальцев одной руки! Не выйдет, малыш, ты даже ведешь себя, как напроказивший мальчишка, сбежавший от присмотра старших.

Лешачонок обиженно зашмыгал носом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});