Солнце на продажу (сборник рассказов) - Уильямс Пауэрс

Один за другим уходили дни — из них сложился год, потом два, три… Возмужавшие юноши привели в деревню жен. Молодые пары называли О'Брайена отцом и приносили к нему для благословения своих первенцев. А обучение шло своим чередом.

Силы О'Брайена иссякали. Его знобило от ночной сырости, немало страданий причиняли ему отекшие руки и ноги. Но он все работал и работал, и пришло время, когда он начал обучать тому, что входило в его план. Готовя аборигенов к вторжению вражеских сил, он объявлял учебные тревоги, и его серьезное отношение к делу и требовательность выводили местных жителей из состояния безмятежного покоя. План медленно, но верно обретал четкость и доходил до сознания его будущих исполнителей.

Когда О'Брайен настолько ослабел, что уже не поднимался с гамака, он призвал к себе своих самых способных учеников и продолжал с ними занятия.

В один из дней, когда солнце клонилось к закату, О'Брайен потерял сознание. Его перенесли в родную деревню, в ту самую рощицу у моря, которую он так любил. По побережью разнеслась весть: Лангри умирает. Приехали Старейшина и старосты всех деревень. Они натянули над его гамаком плетеный тент, и он прожил ночь, тяжело дыша и не приходя в сознание, а собравшиеся вокруг него местные жители замерли в ожидании, смиренно склонив головы.

Когда О'Брайен открыл глаза, уже наступило утро. Море, обласканное солнцем, было прекрасно, но он не услышал веселых голосов мальчишек, которые всегда в этот час шумно резвились в волнах прибоя. "Они знают, что я умираю", — подумал он.

Он взглянул на печальные лица окружавших его мужчин.

— Друзья мои… — проговорил он. И потом ни непонятном для них языке прошептал: — Бог свидетель — мой бог и их бог — я сделал все, что было в моих силах.

В этот вечер на берегу высоко взметнулось пламя погребального костра и, погруженная в траур, безмолвно скорбела деревня. На следующий день сто молодых мужчин вернулись в свое лесное селение и, раздираемые сомнениями, преодолевая огромные трудности, приступили к окончательному усвоению того, что завещал им Лангри.

II

Корабль военного космофлота «Рирга» совершал обычный патрульный полет, и капитан Эрнст Диллингер отдыхал в своей каюте, играя в шахматы со специально запрограммированным роботом. Он искусно загнал в ловушку роботова ферзя и уже сделал ход, грозивший этому ферзю неминуемой гибелью, как вдруг игру прервало появление старшего радиста.

Радист отсалютовал и подал Диллингеру радиограмму.

— Секретная, — сказал он.

По извиняющемуся тону радиста и скорости, с которой тот направился к выходу из каюты, Диллингер понял, что получены дурные вести. Радист уже закрывал за собой дверь, когда Диллингер, бросив взгляд на текст радиограммы, резко выпрямился и взревел, как раненое животное. Этот рев мгновенно вернул радиста в каюту.

Диллингер постучал пальцем по бумаге.

— Это ведь приказ губернатора того сектора, в котором мы сейчас находимся, верно?

— Да, сэр.

Старший радист постарался, чтобы это прозвучало так, будто слова Диллингера были для него в какой-то степени откровением.

— Корабли военного космофлота не подчиняются бюрократам и всяким безответственным политиканам. Соблаговолите объяснить губернатору в радиограмме, что приказывать мне может только Генеральный штаб, а тот факт, что я сейчас пересекаю подведомственную этому губернатору территорию, не дает ему права контролировать и направлять мои действия.

Радист, порывшись в карманах, достал блокнот.

— Не будете ли вы так любезны, сэр, продиктовать мне текст ответа…

— Я вам только что сказал, в чем он заключается. Вы радист. Вы что, недостаточно владеете языком, чтобы в вежливой форме послать этого губернатора ко всем чертям?

— Полагаю, сэр, что я с этим справлюсь.

— Так ступайте. И пришлите сюда лейтенанта Протца.

Старшего радиста как ветром сдуло.

Через одну-две минуты в каюту не спеша вошел лейтенант Протц, с улыбкой взглянул на грозно нахмуренное лицо Диллингера и преспокойно уселся в кресло.

— В каком мы сейчас секторе, Протц? — спросил Диллингер.

— В 2397-м, — не задумываясь, ответил Протц.

— И сколько времени мы в нем пробудем?

— Сорок восемь часов.

Диллингер стукнул кулаком по радиограмме.

— Слишком долго.

— Неприятности в какой-нибудь колонии?

— Хуже. У губернатора сектора пропали без вести четыре разведывательных космолета.

Протц выпрямился и проглотил улыбку.

— Проклятие! Целых четыре? Послушайте, в будущем году мне положен отпуск. Я не откажусь от него, даже если сгинет в тартарары дюжина этих разведчиков. Очень сожалею, но вам придется их искать без меня.

— Да замолчите вы! — прорычал Диллингер. — Этот дубина-губернатор не только потерял один за другим четыре разведывательных корабля — он еще имеет наглость приказывать мне заняться их поисками. Это надо же, он мне приказывает! Я велел радисту поставить его в известность, что корабли военного космофлота подчиняются только приказам своих вышестоящих инстанций, но у губернатора достаточно времени, чтобы связаться со штабом и добиться приказа оттуда. А штабисты охотно пойдут на это, поскольку «Рирга» находится в пределах его сектора.

Протц потянулся за радиограммой.

— Стало быть, на поиски разведчиков они хотят послать корабль военного космофлота. — Он прочел текст полученного сообщения и усмехнулся. — Задача могла оказаться и посложней. Похоже, что все четыре корабля мы найдем сразу и в одном месте. Когда пропал 719-й, они отрядили на поиски 1123-й. Потом разыскивать 719-й и 1123-й они послали 572-й, а 1436-й отправился искать всех исчезнувших ранее. Им повезло, что мы оказались в их секторе, иначе этот идиотизм продолжался бы до бесконечности.

Диллингер кивнул.

— Странная история, верно?

— Аварии тут, пожалуй, исключаются. Эти корабли достаточно надежны, и едва ли все четыре одновременно вышли из строя. А может, на одной из планет этого сектора цивилизация достигла уровня примитивной космонавигации, и там сейчас охотятся за нашими кораблями?

— Кто его знает, — сказал Диллингер. — Впрочем, это маловероятно. В секторе, правда, изучено не более одной десятой планет, однако составлена его подробная карта, и раза два здесь проводились военные учения. Если бы какая-нибудь из планет уже имела свои космолеты, это наверняка было бы замечено. Нет… Мне думается, мы найдем все четыре разведчика на какой-то одной пока не известной нам планете. Такое впечатление, будто все они не вернулись на базу по одной и той же причине. Сумеем ли мы помочь им, пока сказать трудно. Неисследованная планета подчас преподносит самые неприятные сюрпризы. Спуститесь в штурманскую рубку и прикиньте по карте, где рациональнее вести поиск. Кто знает, а вдруг нам повезет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});