Сборник "Последнее желание" - Анджей Сапковский

— Тише, любезная мэтресса. — Маргарита шлепнула себя по мокрому бедру, изображая гнев. — Сейчас я — ректор школы! Тебе не удастся срезать меня на последнем экзамене!

— Очень жаль.

— Мне тоже, представь себе. Будь у меня сейчас частная практика, как у Йеннифэр, мне не приходилось бы мытариться с воспитанницами, вытирать носы плаксам и ругаться с гордячками. Послушай меня, Цири, учись. Чародейки всегда действуют. Хорошо ли, плохо ли — станет ясно позже. Но необходимо действовать, смело хватать жизнь за гриву. Поверь, малышка, я жалею исключительно о бездеятельности, нерешительности, колебаниях. О действиях и поступках, даже если они порой приносят печаль и тоску, по-настоящему не жалею никогда. Взгляни на даму, которая сидит вон там, делает строгие гримасы и педантично поправляет все что можно. Это Тиссая де Врие, гроссмейстер, воспитавшая десятки чародеек, вдалбливая им, что действовать следует всегда, что нерешительность…

— Перестань, Рита.

— Тиссая права, — сказала Йеннифэр, все еще глядя в угол бани. — Перестань. Знаю, ты грустишь из-за Ларса, но не делай из своей грусти науку жить. У девочки еще будет время научиться этому, к тому же не в школе. Иди, Цири, за кувшином.

Цири встала. Она уже была полностью одета.

И полна решимости.

***

— Что? — крикнула Йеннифэр. — Что такое? Как это — уехала?

— Приказала, — забормотал хозяин, бледнея и прижимаясь спиной к стене. — Приказала оседлать коня…

— И ты послушался? Вместо того чтобы кинуться к нам?

— Государыни! Откуда ж знать-то? Я был уверен, что она отправляется по вашему приказу… У меня и в мыслях не было…

— Дурак набитый…

— Спокойнее, Йеннифэр. — Тиссая приложила руку ко лбу. — Не поддавайся эмоциям. Сейчас ночь. Ее не выпустят за ворота.

— Она велела, — шепнул хозяин, — отворить потерну…

— И ей отворили?

— Из-за вашего Сбора, — опустил глаза хозяин, — в городе полно чародеев… Люди в страхе, боятся им перечить… Как я мог отказать? Она говорила точно как вы, госпожа, ну совсем таким же тоном… И глядела точно как вы. Никто не смел ей даже в глаза глянуть, не то что спрашивать… Она была ну точно такая же, как вы… Тютелька в тютельку… Велела подать перо и чернила… и написала записку.

— Давай сюда! — крикнула Йеннифэр.

Тиссая де Врие опередила ее и громко прочитала:

«Госпожа Йеннифэр. Прости меня. Еду в Хирунд, потому что хочу видеть Геральта. Встретиться с ним, прежде чем пойду в школу. Прости мое непослушание, но я должна. Знаю, ты меня накажешь, но не хочу в будущем сожалеть о бездеятельности и колебаниях. Если и придется о чем-то жалеть, то пусть это будут действия и поступки. Я — чародейка. Хватаю жизнь за гриву. Вернусь, как только смогу.

Цири».

— Все?

— Есть еще приписка: «Скажи госпоже Рите, что в школе ей не придется вытирать мне нос».

Маргарита Ло-Антиль недоверчиво покачала головой, а Йеннифэр разразилась бранью. Хозяин гостиницы покраснел и раскрыл рот. Доводилось ему слышать проклятия, но такие он слышал впервые.

***

Ветер дул с суши. Волны туч затягивали висящую над лесом луну. Дорога в Хирунд тонула во мраке. Ехать галопом стало опасно. Цири сдержала лошадь, пошла рысью. О том, чтобы идти шагом, даже не подумала. Она торопилась.

Вдалеке было слышно ворчание надвигающейся бури, горизонт то и дело освещали вспышки молний, вырывающих из мрака зазубренную пилу вершин деревьев.

Она остановила коня на развилке — дорога расходилась на два рукава, оба выглядели одинаково.

«Почему Фабио ничего не сказал о развилке? Да что там, ведь я никогда не плутаю, я всегда знаю, в какую сторону идти или ехать. Почему же сейчас не могу решить, на какую дорогу свернуть?»

Огромная тень беззвучно пронеслась над головой. Цири почувствовала, как сердце подскакивает к горлу. Конь заржал, дернулся и помчался галопом, выбрав правую дорогу. Немного погодя она сдержала его.

— Это всего-навсего обыкновенная сова, — проговорила она, стараясь успокоить себя и коня. — Обычная птица… Бояться нечего…

Ветер усиливался, темные тучи целиком затянули луну. Но впереди, там, где в плотной стене леса угадывался разрыв, было светлее. Она поехала быстрее, песок полетел из-под копыт коня.

Вскоре пришлось остановиться. Перед ней был обрыв и дальше море, из которого вздымался знакомый черный конус острова. С того места, где она стояла, огней Гарштанга, Локсии и Аретузы видно не было. Маячила лишь одинокая, венчающая Танедд башня.

Тор Лара.

Загрохотало, и почти тут же ослепительная молния сшила затянутое тучами небо с вершиной башни. Тор Лара глянула на нее красными зрачками окон. Казалось, внутри башни на секунду загорелся огонь.

«Тор Лара… Башня Чайки… Почему это название вызывает во мне такой ужас?»

Вихрь рванул деревья, зашумели ветви. Цири зажмурилась, пыль и листья ударили ее по щеке. Она развернула фыркающего и оседающего на задние ноги коня. Сориентировалась. Остров Танедд указывал на север, а ей надо ехать на запад. Песчаная дорога лежала во мраке четкой белой полосой. Она пустила коня галопом.

Загрохотало снова, и при свете молнии Цири неожиданно увидела конных. Темные, размытые, подвижные силуэты по обеим сторонам дороги. Услышала окрик:

— Gar’ean!

Не раздумывая, она остановилась, натянула поводья, развернулась и послала коня в галоп. За ней — крик, свист, ржание, топот копыт.

— Gar’ean! Dh’oine!

Галоп, удары копыт, ветер. Тьма, в которой мелькают белые стволы придорожных берез. Грохот. Молния, в ее свете двое конных пытаются перегородить ей дорогу. Один протягивает руку, хочет схватить поводья. К шапке пристегнут беличий хвост. Цири ударяет коня плеткой, прижимается к конской шее, проносится рядом. За ней — крик, свист, грохот грома. Молния.

— Spar’le! Yaevinn!

«В карьер, в карьер! Быстрее, конь! Гром. Молния. Развилок. Влево! Я никогда не ошибаюсь! Снова развилок. Направо. В карьер, конек! Быстрее, быстрее!»

Дорога идет в гору, под копытами песок, конь, хоть она и подгоняет его, замедляет бег…

На вершине холма она оглянулась. Очередная молния осветила дорогу. Пусто. Она прислушалась, но слышала только шум ветра в листьях. Загрохотало.

«Здесь никого нет. „Белки“ — всего лишь воспоминания, вынесенные из Каэдвена. Роза из Шаэрраведда… Мне привиделось. Тут нет ни единой живой души, никто за мной не гонится…»

В нее ударил ветер.

«Ветер дует с суши, — подумала она, — я чувствую его правой щекой… Я заблудилась».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});