Начало пути. Ступень 1. Обретение магии - Юрий Киселев

   - Сейчас перед матриархом стоял полковник, который без протекции, собственным потом заслужил свои погоны. И сейчас он хотел сказать ей что-то очень важное... Возможно - действительно важное, раз попросил присутствия на приёме тана Тувилани. Закрыв и положив на стол личное дело полковника, женщина сказала:

   - Тан Рилив, вы просили о личной встрече с матриархом. Я вас слушаю.

   - Госпожа матриарх, у меня действительно важная информация. Но, прежде чем сообщить её, я хотел бы попросить вас принять меня в клан Лерой.

   - Даже так... У вас серьёзные запросы. Для них есть основания?

   - Непосредственные, госпожа. От этого будет зависеть не только моя служба, но, возможно, и сама моя жизнь.

   - Вы заинтриговали меня, молодой человек. Я подумаю над вашей просьбой, но всё же сначала хотела бы услышать причину, повлёкшую нашу сегодняшнюю встречу.

   - Причина, госпожа матриарх, заключается в следующем: я не сирота, мои родители живы и я знаю своё полное имя. Моё имя - Рилив Хорукайяни...

   Звуки этого имени заставили вздрогнуть глава службы безопасности клана, тана Тувилани, однако на неподвижной маске лица матриарха не дрогнул ни один мускул. Единственным признаком неожиданности данного известия явилось гробовое молчание в комнате. Прошло несколько дангов, прежде чем матриарх смогла нарушить это молчание:

   - И что же заставило вас, господин Хорукайяни, нарушить данную клану присягу?

   - Я не могу, да и не хочу быть шпионом. До этого мне казалось, что я выполняю нужное клану дело, собирая полезную для империи информацию. Однако я ошибался - меня просто использовали в своих целях чиновники из моего клана. Никакой угрозы безопасности империи клан Лерой не представляет, идёт обычная борьба за власть и ресурсы, где я выступаю мелкой разменной монетой. Моя работа не почётна, а низка и подла. Я не собираюсь её выполнять, не хочу быть в клане, который взял на вооружение такие недостойные методы и покидаю клан Хорукайяни. Выйдя из клана, я не нарушу присягу.

   - Выйти из клана вы можете только с разрешения матриарха.

   - Не совсем так, госпожа. Необходимо или разрешение, или уведомление матриарха. Просто вторым способом редко пользуются - те, кто решил самостоятельно покинуть клан, как правило, долго не живут. Для этого в каждом клане имеются специально обученные люди.

   - А зачем вам вступление в наш клан?

   - Членство в клане Лерой решит для меня главную проблему - оповещение матриарха Хорукайяни о том, что я вышел из этого клана. Если это озвучите вы - никто не сможет сказать, что матриарх Хорукайяни ничего об этом не знает. К тому же я окажусь под защитой клана - я допускаю возможность собственной гибели, но хотелось бы жить.

   - И вы, зная, что можете погибнуть, всё равно решились на встречу со мной?

   - Да, госпожа. Повторюсь - шпионом быть я не хочу. Тем более что есть возможность принятия вами положительного решения - все эти солы я стремился стать полезным клану Лерой. Здесь со мной обращаются как с человеком и я в свою очередь рассчитываю быть нужным клану. А там... Там меня уже списали в расход, как отработанный человеческий материал.

   - Хорошо, тан Рилив, я подумаю над вашей просьбой. Но я хотела бы услышать от вас ещё одно - скажите, вы такой в нашем клане один или есть ещё... люди Хорукайяни.

   - На этот вопрос я отвечать не буду - не хочу быть не только шпионом, но и предателем. Однако могу сообщить следующее - в клане Хорукайяни нет людей с коэффициентом генома ниже девятисот. У подавляющего большинства клановых этот коэффициент превышает девятьсот шестьдесят. Я прошёл очень тщательный отбор - мой коэффициент один из самых низких в клане.

   - То есть нам достаточно проверить, кто с коэффициентом выше девятисот был принят на службу в клан Лерой?

   - Прошу вас в случае необходимости официально подтвердить - я этого не говорил.

   - Тогда последний вопрос - почему вы, долгие солы находясь на службе у клана Лерой, пришли ко мне только сейчас?

   - Только сейчас я получил от руководства клана приказ, который не смогу выполнить по моральным соображениям.

   - Можете его озвучить?

   - Нет, госпожа матриарх. Пусть я и считаю, что покинул ряды Хорукайяни, но озвучивать ставший мне известным секретный приказ я не буду - это тоже предательство.

   - А если мы применим сыворотку правды?

   - Вы имеете на это полное право в свете того, что я вам рассказал, однако прошу этого не делать. К тому же дача показаний под действием сыворотки правды не является предательством, так что моя совесть будет спокойна.

   - Вам так дорога ваша совесть?

   - И честь, госпожа матриарх. Наш инструктор говорит, что честь дороже жизни. Я с ним согласен.

   - Хорошо, тан Рилив, можете быть свободны.

   Дождавшись, пока молодой человек выйдет из кабинета, женщина спросила у сидящего рядом главы собственной службы безопасности:

   - И что, тан Тувилани, мы будем со всем этим делать?

***

   Он парил высоко в небе, устремляясь от одного восходящего воздушного потока к другому. Яркое солнце заливало мир, искрясь светлыми бликами на проплывающих под ним белоснежных шапках облаков. Внизу, от горизонта до горизонта, раскинулась поросшая лесом земля, изрезанная неширокими голубыми петляющими лентами рек. Одна из таких рек прорезала лесной покров и, огибая невысокий холм, вливалась в небольшой залив, узким языком рассекающий побережье материка. Или острова? Далее, за заливом, бликами на барашках набегающих волн простиралось море. По морю в сторону видневшихся у берега покосившихся рыбацких хижин двигалось три судна - деревянных, с открытыми, увешанными тяжёлыми круглыми щитами бортами, с простым прямоугольным парусом и высоким форштевнем, украшенным головой дракона. Широко раскинув руки, он спланировал на верхнюю перекладину мачты, чуть не задев маховыми перьями крепящийся к ней парус... Перьями... Ах, да, у него же не руки, а крылья... Сложив их за спиной, он прочно ухватился когтями за перекладину и устремил взор в сторону приближающейся береговой кромки. Вот из туманной дымки начали выплывать небольшие покосившиеся домики и бегающие между ними люди - они явно заметили корабли и сейчас пытались скрыться. Но поздно - у них ничего не получится! Берег быстро приближался, подгоняемый мощными гребками воинов, отполированное жесткими мозолистыми ладонями весло мерно погружается в воду и выходит из неё в такт остальным вёслам... Но вот форштевень уткнулся в прибрежный песок, весло брошено, и вместо весла в одной руке оказался тяжёлый, окованный медью и железом деревянный щит, а в другой - топор-клевец на длинной деревянной ручке. Нет, это не топор... Секира. Прыжок - и ноги по колено погружаются в солёную морскую воду. Ещё два шага-прыжка, и вода сменяется мокрым прибрежным песком, на котором отчётливо видны следы пробежавших перед ним боевых товарищей. Надо догонять - ведь впереди уже началась потеха, слышна ругань обороняющихся, рёв умирающих, визги испуганных женщин... Вот на него с дубиной в судорожно зажатых руках неумело кидается заросший бородатый мужчина с выражением ярости и обречённости в широко открытых глазах. Обманный подшаг, поворот, и топор разрубает плечо мужчины. Коротко вскрикнув, тот роняет дубину и, заваливаясь вперёд, делает шаг, уходя за спину. Но оглядываться на него некогда - набегает следующий противник. Этот уже серьёзнее - вооружён пусть плохоньким, но мечом. Принимаем на щит удар, взмах топора... Топор запутывается к наброшенной на него сетке, и только своевременно выброшенный вверх щит заслоняет лицо от мощного удара трезубца. Полуголый загорелый воин отдёргивает трезубец и сразу же наносит ещё один удар, уже по ногам. Щит вниз, прыжок... Упавший на песок колизея щит разбрасывает в разные стороны песчинки, но даёт ему необходимые мгновенья для того, чтобы уйти перекатом от неминуемой смерти. Ещё один перекат, разрыв дистанции, и он рывком поднимается, чтобы успеть в самое последнее мгновение заблокировать основанием меча летящий в лицо удар. Меч в руке ощутимо тряхнуло, отсушив ладонь, и в разные стороны разлетелись ярко-оранжевые горячие искры-капли. Несколько из них попало на руку, опалив кожу болью ожога. Стоящий в десятке шагов от него противник в странном сером балахоне, поняв, что удар не достиг цели, коротко размахнулся и, ощерившись, метнул в него ещё один шар огня, целясь уже не в лицо, а в грудь. Защититься мечом уже не удавалось - предыдущий огненный шар почти перебил оружие, расплавив клинок чуть ли не до рукояти, поэтому он резко подпрыгнул, пропуская сгусток огня под ногами, и резким движением развёл руки в стороны. Хлопнули кожистые перепонки, ощутив давление воздуха, мощный взмах - и земля с потрясающим кулаками противником начала стремительно удаляться. Он умеет летать? По видимому, да... Резкие короткие взмахи уносили его ввысь, всё дальше и дальше от разгоравшейся на земле битвы...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});