Начинающий адепт - Пирс Энтони

Стайл опустил вниз раскрытую ладонь. Таракан сперва сомневался, потом неуклюже на нее заполз. Очевидно, тут нужна была особая координация движений — для управления шестью лапами, — и Жеребцу было нелегко передвигаться и одновременно удерживать маленький размер тела. Возможно, это было сродни жонглированию шестью мячами, идя по натянутому канату. Так случилось, что Стайлу приходилось раньше проделывать такие трюки, но на их освоение ушло немало времени.

— Просто не теряй контроль и не вздумай превращаться в коня у меня на голове, — проворчал Стайл, когда таракан перебрался к нему на тюрбан. — И смотри там, не закапай мне голову ни чем.

Таракан, услышав про «не закапай», начал трястись от хохота и тут же заискрился и увеличился в три раза, но быстро спохватился и взял себя в руки. Стайл решил больше так не шутить.

Уже почти совсем стемнело. Он собрался с духом и двинулся вперед, следуя за огоньком света, испускаемого на землю маленькой путеводной звездой. Он ссутулился насколько смог, став горбатым и ниже ростом. Стайл был опытным актером, и это был еще одни игровой талант, который сейчас пригодился. Он передвигался и махал руками, как гоблин, и, как гоблин, смотрел по сторонам. Он уже почти начинал ненавидеть мир так же, как гоблины.

Темный проем входа в пещеру был уже близко. Стайл смело заковылял прямо к нему. И тут его окликнул гоблин-стражник:

— Куда это ты поперся, грязная рожа?

На секунду душа Стайла ушла в пятки, но потом он догадался, что взаимные оскорбления — это у гоблинов обычная манера речи, и тот стражник, скорее всего, не понял, что лицо Стайла специально измазано грязью для маскировки.

— А тебе какое дело, вонючая задница? — ответил Стайл скрипучим гоблинским голосом и зашагал дальше.

Он почувствовал, как Жеребец-таракан трясется от еле сдерживаемого хохота, слушая эту перебранку. Вероятно, Стайл выбрал правильный ответ. Стражник не стал останавливать его. Стайл последовал за своей звездой прямо в пещеру. Гоблины заходили и выходили оттуда, но никто его не окликнул.

Стайл стал спускаться вниз: через узкие проходы, вдоль подземных скал, перешагивая через глубокие расщелины. С помощью звезды идти было просто, она безошибочно вела его по запутанному лабиринту. Мимоходом он задумался, как же это все работает — когда волшебство снабдило его нужной информацией, то вряд ли тут просто была задействована энергия.

Они на удивление быстро пришли к расположенной в углублении комнате, отгороженной цельными колоннами-сталактитами. Звезда указывала на место, где-то за колоннами. Там стоял конь. Нет, не конь — единорог без рога, весь в грязи, так что его естественный цвет почти не просматривался. Единорог стоял, понуро свесив голову, всем видом показывая отсутствие воли к жизни, но умереть он был не в силах. Клип!

Стайл услыхал возле уха тоненький писк аккордеона. Таракан был вне себя от возмущения. Никто не смеет так обходиться ни с одним единорогом!

Там же, за решеткой, единорога охраняло полдюжины гоблинов. Четверо из них подпирали стену, еще один жадно глотал какую-то зловонную жидкость, а шестой развлекался тем, что тыкал в Клипа кончиком копья. Несчастный единорог почти не вздрагивал, он уже перестал сопротивляться и был скучной мишенью для издевательств. Кровь от предыдущих порезов покрывала тоненькими полосками его блестящую когда-то, синюю шкуру, а волосы гривы спутались и слиплись. Над ним роились мухи, но хвост почти уже не дергался, чтобы их отогнать.

Стайл услышал, как таракан на его голове тяжело задышал, присвистывая в тональности аккордеона. Верховный Жеребец был вне себя от того, что кто-то посмел так обращаться с членом его табуна, и готов был взорваться.

— Нет, Жеребец, — прошептал Стайл. — Ты должен удерживать облик, пока не окажешься внутри клетки. Ни я, ни остальные твои формы не смогут механически пройти сквозь решетку — ее прутья слишком прочны, и просветы между ними очень узкие. Ступай внутрь, предупреди Клипа, затем напади на стражников до того, как они сами нападут.

Жеребец издал низкий звук согласия. Стайл поднес ладонь к голове, и таракан тут же вскарабкался на нее, затем Стайл опустил таракана на пол в углу, возле решетки.

— Эй, придурок, ты кто такой? — крикнул стражник.

Ай-ай-ай. Стайлу нужно отвлечь внимание от таракана, чтобы гоблин не заметил его и не раздавил просто так, из прихоти; Верховный Жеребец уязвим в нынешнем облике и может не успеть превратиться обратно, прежде чем нога гоблина раздавит его.

— Я просто хочу позырить на этого уродца, — откликнулся Стайл. — Я слышал, у вас тут лошадиноголовый без рога.

— Тебя это не касается, — отрезал гоблин. — Всяким недоумкам нельзя заходить сюда без разрешения. Особенно тебе.

Таракан неуверенно полз по стене. Ему явно было непривычно лазить по отвесной поверхности, но он не желал быть раздавленным. Продвижение шло очень медленно, и Стайлу надо было еще потянуть время.

— О, меня это касается, навозная рожа, — сказал Стайл и не солгал. — Я пришел, чтобы увести отсюда единорога.

— Да ты рехнулся, человечья морда! У нас приказ убить этого зверя, как только закончим собирать армию и поймаем вражеского Адепта. Зверь отсюда никуда не уйдет.

Значит, они не собирались оставлять Клипа в живых, независимо от решения Стайла. К тому же они собираются поймать и самого Стайла. Это была классическая схема: похищение-вымогательство-убийство. Что такое честь — гоблинам неведомо!

Таракан, услышав этот подлый план, не удержался на стене и упал на пол с довольно громким щелчком и с мелодией аккордеона. Стайл испугался, что это привлечет ненужное внимание. Таракан лежал на спине, шевеля шестью лапками, пытаясь встать на ноги. О нет!

— А вот это тебе сделать не удастся, грязноногий, — издевательски произнес Стайл. — Вас, стражников, казнят раньше заложника.

Стайл и в этот раз не стал им лгать и буквально поведал о своих планах. Его самоуверенность немного испугала гоблина. Видимо, такие повороты событий не были редкостью в подземных королевствах.

— Да что ты можешь знать, сучкопалый? — взревел гоблин.

Таракану наконец удалось повернуться правой стороной вверх, сопроводив движение тоненьким музыкальным хрюканьем. Любой гоблин, который обратит сейчас на него внимание, догадается, что это необычный паразит! Стайл должен продолжать заговаривать зубы.

— Я много чего знаю, мандрагороносый. Это ведь единорог Адепта, так?

— Разумеется, умник, поэтому он все еще жив — чтобы Адепт не вмешивался, пока с ним самим не разберутся. У нас есть и свои Адепты, но они не любят самолично драться друг с другом, поэтому мы сдерживаем его таким вот способом — этот дурачок любит животных. Мы тут просто исполняем приказ, нас не за что казнить. — Он с сомнением посмотрел на Стайла. — Ведь так?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});