Контакты особого рода - Василий Головачёв

И впервые сенатору Джайлсу, наблюдавшему эту картину на экране монитора, показалось, что он осиротел.

…Компания панспермитов и людей подняла изрядный переполох в лагере французских военных, окруживших атолл Муруроа плотным кольцом кораблей. Приказ о бомбардировке атолла с лежащим в глубинах лагуны «мутантом» был уже отдан, истекали буквально последние минуты, когда на рифе вдруг проявилась фигура гигантского, трехсотметровой длины, динозавра, на спине которого уютно расположились люди — трое мужчин и две женщины, а также два закованных в золотые латы чудовища ростом с девятиэтажный дом.

Присмотревшись, наблюдатели, не спускавшие с лагуны глаз, поняли, что чудовище на самом деле одно, но тел имеет два, причем оба опираются на один таз с двумя ногами. Однако больше всего наблюдателей поразило другое: в одном из мужчин они с недоумением узнали полковника Мориса Леко, начальника штатной исследовательской команды полигона.

Словно зная, что на него сейчас смотрят десятки широко раскрытых глаз, полковник улыбнулся, помахал рукой, сделал поклон и повернулся к Алиссону, который разглядывал море, лагуну, риф и небо.

— Он здесь, на дне лагуны.

— Как нам его вызвать?

— По-моему, он не на дне, — сказал Кемпер, глядя на середину лагуны из-под козырька руки. — Норм, дай-ка бинокль.

Алиссон вспомнил о своем бинокуляре в снаряжении костюма и поднес к глазам бинокль. Он увидел катер, округлую гору под цвет воды, выраставшую над поверхностью лагуны, и двух человек на вершине горы — мужчину и смуглокожую женщину. Леко отобрал у него аппарат.

— Это Толендаль и Натили. Дело плохо, если они оседлали Ифалиука. Надо поспешить и выяснить, в чем дело. Не могли бы вы, месье, заставить нашего «коня» или этого прелестного золотого «рыцаря» переместиться в центр лагуны? Вообще-то здесь везде мелко, кроме двух-трех ям, пусть смотрит под ноги.

Алиссон кивнул, закрыл глаза, напрягся, так что кровь прилила к щекам, и… Тихоня с седоками оказался стоящим на горбу исполинской «манты» — Ифалиука, «бога лагуны», не сделав ни одного шага.

Через минуту суперзавр помог лейтенанту и его подруге вскарабкаться к себе на спину (они оказались не робкого десятка и ничуть не испугались страшной головы панспермита), и тогда стало ясно, почему жизнь внутри атолла и вокруг него замерла.

— Значит, генерал Рене все же отважился на ядерный удар, — пробормотал Леко. — Сколько у нас времени?

— Не имеет значения, — бесшабашно-пренебрежительно сказал Алиссон, на которого присутствие Алевтины действовало взбадривающе, не хуже глотка виски. — Сейчас мы это уладим. — Он снова повернулся лицом к воротнику-антенне на голове Тихони, напрягся и через несколько секунд расслабился. Обвел воинственным взглядом вопросительно глядевших на него приятелей.

— Все в порядке, Тихоня обезвредит бомбу или ракету, как только она окажется в поле его зрения.

— Я гляжу, вы все лучше понимаете друг друга, — усмехнулся полковник. — Суперзавр слушается тебя беспрекословно.

— Свой парень, — ухмыльнулся Кемпер. — Давайте знакомиться?

Все по очереди обменялись рукопожатием с загорелым до бронзового свечения улыбчивым лейтенантом, девушки обнялись с его подругой, и все шестеро посмотрели на Мориса Леко с таким откровенным ожиданием, что тот засмеялся:

— Понимаю, седьмой — лишний. Что ж, экипаж монады в сборе. Как говорится, савардж обеспечен, выбор за вами. Куда направитесь? Или продолжите патрульную службу?

Алиссон внимательно глянул в непроницаемые глазки полковника:

— Месье, мне кажется, вы не тот, за кого себя выдаете. Откуда вам известно о… патрулировании?

Леко снова засмеялся.

— Ну, скажем, мне приснился сон… — Он вдруг стал серьезным. — Просто я, полковник французской армии, доктор физики Морис Леко, на время получил обязанности контролера Хаадада. Вы уйдете, а я останусь… полковником. Понятно?

— Что это еще за должность — контролер Хаадада? — буркнул Кемпер, почему-то не доверявший французу. Черноволосая Марина не отходила от него, и было видно, что летчику это приятно.

— Он объяснит. — Леко кивнул на задумчивого Алиссона. — Прощай, тетрада. Попутного вам ветра, друзья.

Не поворачиваясь к ним спиной, полковник шагнул назад, сорвался с седла Тихони под дружный вскрик девушек и исчез.

Кемпер и Толендаль бросились к тому месту, где он стоял, глянули вниз, но ничего за корпусом суперзавра не увидели. Алиссон подошел к ним, спокойно оглядел спину смирно лежащего на воде лагуны Ифалиука, вздохнул:

— Куда теперь, команда?

— А он? Ты же видел…

— Неужели разбился? — Толендаль явно намеревался спуститься, и Алиссон удержал его.

— Полковник не пропадет.

— Но он же упал… а высота здесь…

— Потом объясню. Он вовсе не полковник… вернее, полковник, но не совсем человек.

— Не говори загадками, — нахмурился Кемпер.

— Давайте-ка уберемся отсюда, не хочется играть роль мишени для этих военных болванов, что запланировали ядерную атаку на остров.

— Вы хотите сказать, что мы… что нас… — Толендаль оглянулся на свою подружку. — Эти великаны могут нас унести отсюда? Как далеко?

— Хоть в другую галактику, — буркнул Кемпер, испытующе глядя на Алиссона. — Норм, ты уверен, что?..

— Уверен. Теперь нас шестеро, то есть три пары, что, собственно, составляет «критическую массу» управления всей тетрадой. Савардж, как выразился полковник. С помощью биурса мы войдем в единое поле сознания и образуем монаду, способную преобразовывать Вселенную. — Алиссон усмехнулся, хорошо понимая, что творится в душах окружающих. — И не смотрите на меня квадратными глазами. Я с ума не сошел. Готовы к… рождению?

Алевтина, ничего не понявшая из объяснения палеонтолога, тем не менее не раздумывая шагнула к нему, стала рядом, оглянулась на подругу:

— Я с ним. А ты?

— А я с ним, — засмеялась все еще бледная Марина, кивая на хмуро удивленного и одновременно обрадованного Кемпера.

— Ну а мы с вами, — заулыбался француз. — Да, Тили?

— Но как это делается? — задал трезвый вопрос Кемпер, когда они пережили удивительное чувство общности. — Надо как-то устраиваться…

И тут в разговор вмешался двутел. Он внезапно протянул к ним раскрытые лапы, схватил двух своих «приятельниц», Алевтину и Марину, и посадил их к себе на плечи. Затем перенес таким же манером Натили и Толендаля, устроил их в «ключичном углублении» у шеи правого торса. Последними он поднял Алиссона и Кемпера, задумался на мгновение, словно оценивая каждого, и безошибочно усадил каждого к «своей половине»: Нормана к Алевтине, Вирджина к Марине.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});