Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Эльтеррус Иар

– Понятно, – покивал Ит. – Как думаешь, долго нам так бродить придется?

– Боюсь, что порядочно, – вздохнул инженер. – Главный риск – это нарваться на такой же кораблик, как тот, что нас потерял. Если наткнемся – опять делаем рывок, и… зависаем довольно надолго, потому что придется снова все пересчитывать.

– Как-то все это безрадостно прозвучало, – справедливо заметил Ит.

– Ну… не вижу тут поводов ни для огорчения, ни для радости, – проворчал Ри. – Попали в… эээ…

– В задницу попали, – подсказал Ит. Инженер засмеялся.

– Все никак не могу привыкнуть, что ты не такой культурный, каким казался раньше, – ответил он. – А вообще-то да, ты прав. В общем, как попали, так и вылезем, надеюсь.

– Тогда ладно, – согласился Ит.

Вскорости вернулись Таенн, Леон и Морис. Выглядели они почти как обычно, но Ит тут же обратил внимание на запах – он них троих пахло озоном, словно после грозы, а волосы у Барда были мокрыми, и явно не от пота.

– Что вы там делали? – раздраженно спросил Ри. – Ждать вас… замучаешься.

– Что надо, то и делали, – строго произнес Морис. – Придет время – узнаешь. Пилот, выводи станцию в расчетную точку, и уходим. Сиур нестабилен, лучше в нем не задерживаться.

Ит смотрел на Скрипача, стоящего у «окна в космос». Черный силуэт на фоне летящей в пустоте планеты, с одной стороны темной, а с другой – освещенной солнцем. Он видел, как двигаются над планетой облака, скручиваясь в циклоны, как тает тончайшая дымка на границе стратосферы. Внизу плыли материки и океаны, и где-то там, под облаками, остался тот забавный город, в котором они вчера были…

– Поехали, – сказал Ри. Пространство мигнуло, на секунду схлопнулось.

Все, как обычно.

Вот только планета никуда не исчезла.

Она должна была остаться в пространстве, а на ее месте должна была появиться другая. Совсем другая.

Но она почему-то была тут.

Только облачный рисунок слегка изменился.

– Никто еще раз искупаться не хочет? – звенящим от напряжения голосом поинтересовался Морис.

Ответом ему было гробовое молчание.

* * *

– Да нет никакой ошибки в расчетах, говорю я вам! Нет, и быть не может!!! – взъерошенный Ри с гневом уставился на Таенна и Леона. – Вы хотите сказать, что и искин, и я – идиоты?!

– Фрагмент формулы, который ты включил…

– Фрагмент работает в точности, как положено!!! Я не понимаю, что произошло!!!

– Не ори, – резко сказал Таенн. – Пересчитай без этого фрагмента.

– Для этого нужна смычка с эгрегором, поэтому нам опять вниз, – развел руками Ри. – Причем если без фрагмента, то считать я буду полные сутки.

– Значит, будешь, – припечатал Бард.

– Ребята, не кричите, – попросил искин. – Таенн, ошибки действительно нет, уверяю тебя.

– Тогда почему мы здесь, если ее нет? – спросил Бард.

Ему никто не ответил.

– Она есть, эта ошибка. Вот что, Ри. Считай в нашей системе, и ищи выход в другую точку сиура, через узел.

Леон кивнул, соглашаясь. Он подошел к Ри и впился взглядом в трехмерное уравнение, висящее перед ним в воздухе. Задумчиво покусал губу, ткнул в какое-то место пальцем, вопросительно посмотрел на Ри.

– Нет, все верно, – возразил тот. – Смотри…

– Да, действительно. А если вот так?

– Меньше надо пить, «вот так», – огрызнулся Ри. – Чушь порешь.

– Вижу… н-да, ты действительно прав. Ладно, народ, все в катер, и вниз. Ит, вытряхни Скрипача из платья и побыстрее. Что-то мне это все очень не нравится.

В городе был день, царило оживление. Немного побродив по центру, они нашли какой-то парк и сели на лавочки, неподалеку от входа. Мрачный Ри почти не разговаривал, он включил в расчет все потоки сознания, которые получилось, и на действительность реагировал слабо. Таенн сидел, прикрыв глаза, и, казалось, расслаблено дремал. Леон и Морис, занявшие, по счастью, отдельно стоящую лавку, завели долгий и на редкость унылый разговор о каких-то приоритетных потоках, и вскоре Ит перестал из этого разговора что бы то ни было понимать – Сэфес умудрялись столь непринужденно скрещивать математику и этику, что уследить за их мыслью не было никакой возможности.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Скрипач, несмотря на предостережения Ита, куда-то убрел, но вскорости вернулся обратно, неся лист грязной бумаги, который подобрал, видимо, в какой-то канаве или у помойки. Он с гордостью протянул лист Иту.

– Это мне? – спросил тот. – Ну, спасибо… И что это такое? «Мариа Дельгато, радиоактриса, ведущая передачи «Голос народа», – прочел он. – Симпатичная девушка… эй! – до него вдруг дошло. Он схватил Таенна за плечо и сильно потряс. – Проснись! Смотри сюда!

Таенн потер глаза, зевнул. Непонимающе уставился на протянутый ему лист с портретом.

– О-па, ну и дела, – пробормотал он. – Слушай, это ведь точно она. Ри, гляди, твоя вчерашняя знакомая.

Ри, с трудом отвлекшийся от своих мыслей, пересел к ним поближе.

– И что? – не понял он, тоже разглядывая портрет. – Да, она. Ну, правильно. Она же хотела работать на радио.

– Ри, опомнись. Она хотела. Поступить. Работать. На радио. Этой ночью!!! – заорал на него Таенн. Инженер испуганно отпрянул. – Она что, за ночь превратилась в известную актрису, портреты которой на стены вешают?! Ри, ау! Я тут! Иди на голос!..

– Заткнись, – пробормотал тот.

– Искин! Это срочно! Прими информацию от Ита, проанализируй, – приказал Таенн.

– Слушаю.

– Потише, пожалуйста. Ит, отдай считку за вчерашний день.

– Что ищем? – деловито поинтересовался искин.

– Даты. Любое упоминание о дате вчерашнего дня.

Несколько секунд искин молчал. Затем произнес:

– Локальное время станции не изменилось. На планете прошел год.

– Черт!.. – воскликнул Таенн. – Как это могло получиться?!

– Начинаю анализ того, что происходило во время попытки перемещения, – ответил искин. – Результаты будут в течение часа.

Все потрясенно молчали. Сэфес прекратили свою беседу и пересели на лавку к Таенну и Ри. Скрипач продолжал разглядывать портрет, который ему вернули, задумчиво поглаживая изображение девушки пальцем и чему-то улыбаясь. Наконец Таенн, которому это надоело, отобрал у него лист, смял и выкинул в урну, стоящую рядом с лавкой. Скрипач с неприязнью посмотрел на него, снова куда-то ушел и через некоторое время вернулся с еще одним портретом, таким же, как первый, и даже немного почище. Он уселся на корточки и снова принялся с интересом разглядывать девушку.

– Да ну его, пусть развлекается, – остановил Таенна Ри, заметив, что Бард снова примерился отнять листок. – Смотри, а она похорошела. Вчера была замухрышкой, а теперь – настоящая красивая девушка. И волосы у нее светлее стали.

– Это, конечно, очень важно, – сварливо сказал Бард. – Особенно та часть речи, которая про волосы. Скажи проще – ты в нее втюрился, и теперь радуешься, что ей удалось добиться того, что хотела. И не мотай головой! Влюбился, как мальчишка, и боишься в этом признаться. Потому тебе глубоко наплевать, что мы тут застряли, и неизвестно, по какой причине.

– Не надо говорить за меня, – раздраженно буркнул Ри. – Все, не мешайте. Я работаю.

Некоторое время они просидели молча, а потом Ит предложил:

– Может, мы со Скрипачом пройдемся немного? Нам-то все ладно, а ему скучно тут сидеть.

– Я с вами, – вызвался Таенн.

– Мы останемся с Ри, – отказался Леон. – Дождемся ответа искина и поможем, если будет нужно, закончить расчет.

– Хорошо, – согласился Бард.

* * *

Портреты Марии Дельгато встречались в городе часто, чуть не на каждом углу. Те из них, что принес Скрипач, оказались старыми, наклеенными у входа в парк, на большую доску для объявлений. В городе отыскались и поновее, и даже цветные – на них Мариа была изображена перед микрофоном, представлявшим из себя сложную и громоздкую конструкцию из решеток, сеток и проводков. Лицо ее на портретах выглядело строгим и одухотворенным, лишь на малой части портретов она была без микрофона и улыбалась. Там было видно, что в сущности она совсем еще девчонка, вот только глаза на всех портретах ее выдавали – и в строгом виде с микрофоном, и в легком платье, и с улыбкой она оставалась глубоко, неистребимо печальной. Ит заметил, что девушка отпустила волосы, стала укладывать их в сложные, порой даже вычурные прически, и подумал, что прежняя короткая стрижка шла ей больше – прическа, призванная сделать вид девушки более взрослым, словно принадлежала другому человеку. У человека с такими волосами не может быть таких глаз.