ДРЕВО ЖИЗНИ(Фантастический роман в 3 книгах) - Владимир Кузьменко

– Я тоже так думаю. А один тут, когда тебя не было, предложил мне стать моим вторым мужем на то время, когда тебя не будет дома.

– И что ты ему ответила? – Владимир насторожился.

– Сказала, что спрошу у тебя разрешения.

– А он?

– Стал уговаривать меня, чтобы я тебе ничего не говорила. Потом сказал, что пошутил и быстро ушел. Но я видела, что он не шутил. Он говорил серьезно.

– Вот подонок! – Владимир не на шутку рассердился. – Ты его узнаешь при встрече?

– Конечно, он такой толстый, с маленькими глазками и рыжими усами.

"Неужели Приходько? Вот старый козел". Сообщение Ирины ошарашило его и расстроило. Уж от кого-кого, но от Приходько он этого не ожидал.

Он взял Ирину за руку и притянул к себе, посадил на колени и мягко, но внушительно стал объяснять ей, что подобные вещи строго-настрого запрещены и если еще от кого-нибудь поступят такие предложения, то она должна сразу сказать, что пожалуется мужу.

– Хорошо, так и сделаю. Но ты говоришь, что запрещены, а между тем…

– Что?

– Жена Вальтера имеет еще одного мужа. который приходит к ней, когда Вальтер уезжает, а сам Вальтер женат еще на Оксане, которая замужем за Сашей. Они еще тогда, когда встретились в лесу и целый месяц шли в лагерь… И не они одни. Многие ваши мужчины напоминают мне диких фавнов. Те никогда не разбирают, кто чья жена, и живут со всеми подряд. Неужели ваше племя тоже такое? У нас хоть не рождаются дети. А что будет у вас? Как ребенок узнает, кто его отец? Вот жена Вальтера беременна, но сама не знает, от кого…

Владимир покраснел от стыда. Ему, как представителю "высшей цивилизации", было досадно слышать такое от "дикарки", еще недавно "слезшей" с дерева. Но что он мог возразить?

– Все зависит от женщины, – наконец наставительно стал объяснять он. – Если женщина порядочная, она никогда не позволит такого…

– Ты очень много хочешь от женщины, – перебила его Ирина. – Женщина слабое и любопытное создание. Ее легко соблазнить. Потом, почему бы не доставить удовольствие мужчине да и себе тоже. У вас здесь все такие высокие и храбрые…

– Ты это серьезно? – не на шутку рассердился Владимир. Он отпустил Ирину и заходил по комнате.

– Не сердись, я ведь говорю не о себе.

– Надеюсь, – сердито буркнул Владимир, бросив строгий взгляд на жену. Та скорчила серьезную физиономию и внезапно звонко расхохоталась.

– Ты чего?

– Да так просто. Ты иногда, когда сердишься, бываешь очень смешной. Не всегда, конечно. Когда ты сражался с фавнами, то был сердитый и прекрасный. Я тебя очень люблю, – она подошла к нему и, обняв, стала целовать в губы и щеки.

– Давай спать, -.– предложила она.

Уже юркнув к нему под одеяло и прижавшись, она прошептала:

– Мне так хорошо с тобой. Но мне кажется, что все это, о чем я тебе рассказала, происходит потому, что у вас слишком мало женщин.

– Ты права, именно поэтому.

– Так за чем же задержка? Почему вы не приведете к себе их больше?

– Мы скоро улетим отсюда, и поэтому многие не хотят обзаводиться детьми.

– Никуда вы отсюда не улетите, – уверенно заявила Ирина. – Во всяком случае, ты останешься здесь, со мной. Я тебя не отпущу. Да ты и сам не захочешь улетать.

– Почему ты так в этом уверена?

– Я это знаю, – просто ответила она ему.

"А она права, – подумал Владимир, – мне совсем не хочется возвращаться на Землю. На свои остров я уже не попаду, а Земля мне совершенно чужая. Здесь же у меня есть Ирина. Отец прав, я не решусь увезти ее отсюда и лишить вечной молодости и бессмертия. Здесь же я сам, если верить тому, что я видел, буду жить долго, не старея. Решено! Я скажу об этом отцу. Не знаю, как он воспримет, но в конце концов должен меня понять".

ОХОТА

Следующий день было воскресенье. С утра поселок гудел, как растревоженный улей. Предстояла большая охота. Запасы мяса подошли к концу, и теперь конному отряду охотников предстояло их пополнить. Крики, смех людей прерывались возбужденным ржанием лошадей и лаем собак. В поселке собак было немного. Их, как и другую живность, привезли в специальных анабиозных ваннах. Два пса погибли при выходе из анабиоза, но остальные шесть быстро оправились. У них уже был приплод – целая куча подросших щенков, которые сейчас носились по площади, путаясь под ногами, взвизгивая, когда кто-нибудь неосторожно наступал на лапу, и пугая уже оседланных и выведенных на площадь лошадей.

Владимир решил взять на охоту Ирину. Та за два месяца пребывания в поселке довольно прилично освоилась с приемами верховой езды. Вначале она страшно пугалась лошади, и Владимиру стоило трудов уговорить ее сесть в седло. Для первой пробы выбрали самую смирную лошадку, но и та, почувствовав страх и неуверенность всадницы, начала было капризничать, игриво подбрасывая зад, и Ирина, не удержавшись в седле, вылетела из него и растянулась на мягкой траве прежде, чем Владимир успел подбежать к ней на помощь.

Теперь она держалась в седле уверенно. На ней был изящный, из выбеленной тонкой кожи, охотничий костюм, который удивительно шел к ее темным волосам, на ногах – сапожки того же цвета, а на голове широкополая фетровая шляпа с длинным пушистым пером белой цапли. Владимир невольно залюбовался женой и тут же почувствовал, что кто-то пристально на них смотрит. Он обернулся и встретился взглядом с Приходько, который неохотно отвел глаза и, повернувшись к ним спиной, вскочил в седло и отъехал в сторону.

Все ждали Сергея. Наконец он появился. Ему тут же подвели его могучего вороного испанского жеребца. Сергей вскочил в седло, и жеребец присел на задние ноги от тяжести всадника, но тут же сделал прыжок и, не дожидаясь понукания, поскакал вперед, во главу отряда. Всадники двинулись в поход. Сразу же за поселком открывался широкий простор, кое-где поросший деревьями-великанами. Каждое из них было толщиною в семь – десять охватов. Ствол, ровный, как огромная мачта гигантского корабля, устремлялся вверх метров на пятьдесят, где начиналась его крона, в которой обычно гнездились пернатые хищники. Вот и сейчас с одного из ближайших деревьев сорвался крылатый разбойник и заскользил на могучих двухметровых крыльях над гладью озера.

Дневное светило, которое, не мудрствуя, земляне называли солнцем, хотя существовало его местное название Омон, едва только взошло. Его даже еще не было видно, так как с востока долину озера обступали высокие горы, которые в рассветных лучах выглядели особенно эффектно. Снежные вершины гор окрасились во все цвета радуги, которые играли и менялись по мере того, как солнце поднималось все выше. Налетел легкий ветерок и окончательно развеял утренний туман над озером.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});