Запрещённая реальность. Книги 1-10 - Василий Головачёв

нырнула глубже под углом сорок пять градусов и вынесла их в зал с еще одним Храмом Инсектов, каких они еще не встречали. Скорее всего, это был МИР формикоидов, муравьев разумных, если судить по его муравейникоподобной форме. Перед встающими с пола людьми возвышался удивительной красоты купол с гармоническим узором многочисленных окон, входов и сложной системой подвесных дорог, соединяющих входы. Материал купола напоминал крупнокристаллический красно-коричневый гранит, а обрамление входов и дороги – щебенку из какого-то минерала наподобие малахита. Самым же удивительным было то, что щебенка эта казалась ничем не скрепленной, не склеенной, камни просто касались друг друга, но почему-то держались, не рассыпаясь.

Как и в других подземных пещерах с МИРами, в этой полости высотой не менее двухсот метров светился сам воздух, поэтому «муравейник» формикоидов был виден во всех деталях. Однако стоило Матвею и его спутнику сделать шаг к нему, как их ослепили вспыхнувшие с двух сторон прожекторы.

– Рад приветствовать вас, ганфайтеры, в МИРе формикоидов! – раздался чей-то насмешливо-сочувственный голос, и из темноты ближайшего входа в «муравейник» вышел координатор «Чистилища» в сопровождении комиссара-пять Валерия Шевченко. – Мы ждем вас здесь уже третьи сутки, прямо заждались, господа волкодавы. Уж думали, не случилось ли что! Валерий Егорович никак не хотел верить, что вы явитесь вдвоем.

Громов сделал два шага вперед и остановился, почувствовав растущее напряжение друзей.

– Сопротивляться не советую, вас расстреляют с трех сторон, не спасет ни реакция, ни бронежилеты. Предлагаю мирные переговоры.

– Разве у нас есть выбор? – сразу успокоился Василий, снимая свой шлем. – Привет, Валера.

Шевченко вскинул руку в приветственном жесте. Было видно, что он чувствует себя не в своей тарелке.

– Выбор есть всегда. По легенде, даже такие выдающиеся личности, как Владимир Ульянов, шли на компромиссы, спасая свою шкуру. Но не беспокойтесь, я не предложу ничего такого, что шло бы вразрез с вашей нравственной позицией.

– Конкретнее.

Громов не ответил на реплику Василия, ожидая реакции Матвея, который наконец определил количество снайперов, держащих их на мушке: стрелков было действительно трое, да еще телохранители координатора «ККК» в количестве четырех-пяти человек, прячущиеся в глубине непросматривающегося входа в «муравейник». Со всеми можно было бы потягаться в меткости и отбиться, но что-то смущало Матвея, какой-то неучтенный им фактор, и без разгадки этого фактора начинать бой он не хотел.

Шагнул вперед, снял шлем.

– Вас всего девять человек, полковник, учтите это, когда начнете маневр. Этой команды будет недостаточно, чтобы остановить нас. Начинайте свои переговоры.

Громов усмехнулся, повернул голову к Шевченко.

– Валерий, позови генерала.

Шевченко поманил кого-то из глубин МИРа форми-коидов, и оттуда собственной персоной появился начальник военной контрразведки, подошел к Громову.

– Здравствуйте, Соболев. Давно хотел познакомиться с вами, да все никак не удавалось.

– Он здесь для того, – сказал Дмитрий Олегович, – чтобы вы убедились в чистоте моих помыслов. Мне нечего скрывать от тех, кто защищает честь и достоинство людей.

– Короче, – не выдержал Василий, – все мы умеем говорить красиво.

– Раньше или позже «Чистилище» прижмут к стенке, – продолжал Громов. – А мы еще далеко не закончили чистку государственного организма от вирусов коррупции, стяжательства, воровства, рэкета, грабительства, всего того, что называется криминально-государственным беспределом. Я нашел способ…

– Кто это – я? – перебил Дмитрия Олеговича неугомонный Василий, продолжая бдительно прикрывать спину Матвея.

Громов глянул на него глубоким потемневшим взглядом, помолчал, и Матвей, чтобы сгладить неприятное впечатление от реплики друга, пояснил:

– Он имел в виду – чей вы авеша?

– А вы как думаете?

– Конкере.

– Что ж, интуиция у вас по-прежнему на высоте. Я – авеша Монарха, но имя Конкере мне уже не подходит. Все течет, все меняется, в том числе и направление моей деятельности. И характер, конечно. Можете называть меня Лекс [155].

– Постойте, – обескураженно проговорил Никушин, прислушивающийся к разговору со все большим изумлением. – Не могли бы вы ввести меня в курс дела? Я до сих пор не могу прийти в себя от того, что увидел… – начальник «Смерша» махнул рукой на купол Храма формикоидов, – а вы еще добавляете…

– Потерпите, Андрей Витальевич, – сказал Громов. – Все скоро разъяснится. Итак, Соболев, я действительно ждал вашего появления. «Игла Парабрахмы» находится здесь, в саркофаге последнего императора формикоидной цивилизации, но включить его, активировать, сможете только вы.

– А сами-то вы что же? – бросил Василий.

– «Игла» заблокирована для любой проекции Монарха. Впрочем, и для большинства иерархов тоже. Воспользоваться ею могут лишь Ангелы и Архонты. Видите, насколько я с вами откровенен? В принципе все мы окажемся в вашей власти, когда вы активируете контур «Иглы», но я этого не боюсь. Что вы на это скажете?

Матвей ответил не сразу. Его все еще смущал таинственный психологический фактор, уловленный подсознанием, но не фиксируемый умом.

– Соболь, нутром чую, это ловушка! – едва слышно проговорил Василий на ухо Матвею.

– Согласен, – ответил Матвей обоим сразу, надеясь, что Балуев поймет его так, как требуется. Выхода у них в самом деле не было. – Но я слышал, что наш общий знакомый Ельшин тоже ищет оружие Инсектов в МИРе под своей дачей.

– Не столько он, сколько его заклятейший друг Лобанов, маршал Сверхсистемы. Однако они, во-первых, настроены корректировать реальность не в ту сторону, во-вторых, не способны реактивировать «Иглу». Их разум просто не в состоянии вынести контакт.

– А мой?

– Вы – идущий, причем очень быстро идущий, что не может не волновать иерархов, обладающих видением будущего.

– Ведите! – Матвей шагнул ко входу в Храм формикоидов.

– А я, пожалуй, подожду тебя здесь, – сказал Василий. – Если, конечно, не возражает атаман.

– Не возражаю, – небрежно ответил Громов.

Делегация скрылась внутри МИРа-Храма древних разумных муравьев, и Василий остался в пещере вместе с двумя рослыми стражами координатора «ККК» и начальником военной контрразведки, который тоже пожелал остаться. Вдвоем они обошли «муравейник», разглядывая его со смешанным чувством суеверного страха и