Проклятие Усердия. Том 2 (СИ) - Нетт Евгений

Дюран завидовал ему. Честолюбивый юноша, считавший себя гением, не мог принять превосходства даже самого близкого человека. Отрицательные эмоции захватили боевого мага, и толкали его вперёд так, как не могло ничто иное. А усугублялось это внешним давлением и борьбой за власть внутри рода, ибо желающих установить на вершине своего человека было достаточно много.

Тогда Дюран ван Бельвиос совершил самую большую ошибку в своей жизни: он закрыл глаза на приготовления своих «сторонников», не восприняв те всерьёз.

Впервые с момента получения Дэймосом ранга мастера артефакторики в его лаборатории прозвучал взрыв, а прибывшие на место маги, — слугам туда вход был заказан, — обнаружили молодого господина в ужаснейшем состоянии: его сердце маны было раздроблено на сотни кусков и фактически уничтожено. Будущий химеролог стал беспомощным инвалидом, в то время как Дюран фактически остался единственным претендентом на место следующего главы рода.

Этот сомнительный успех не принёс юноше ни счастья, ни удовлетворения, а несколькими годами позже Дюран и вовсе понял, что управление фамилией подавляет его потенциал и мешает развитию. Он был бойцом, а не управленцем.

И ярче всего он осознал это, оказавшись в гуще битвы, подобных которой в его долгой жизни ещё не было. Неизвестный, но крайне могущественный враг. Ставка — жизнь и всё, за что Бельвиосы сражались ещё сотню лет назад. И права отступить у него нет, ибо что бегство, что поражение сейчас поставят крест на Бельвиосах. Потерю города магам, может, и простят, но как самостоятельная сила они просто исчезнут.

А допустить подобное Дюран попросту не имел права.

Десятки подготовленных магами заклинаний в один миг расцвели в радиусе трёх сотен метров, напитываясь маной и формируя барьеры причудливой формы, а сорвавшиеся с их рук лучи, проходя через них, искажались, меняли направление и даже плотность потоков. В считанные секунды вокруг клубящейся в центре получившегося построения тьмы выросла полноценная сеть из способных рассечь всё и вся лучей, ограничивших манёвр врага и растерзавших все структуры, которые тот вольно или невольно создал вокруг себя. Над полем боя пронёсся злобный потусторонний вой: тварь, попытавшись шевельнуться, опалила кости о белоснежный луч.

— Сохраняем построение, дублируем контур для точечного удара!

Короткая команда одновременно и затихла, едва сорвавшись с языка главы рода, и была услышана теми, кому она предназначалась. Вновь закипела работа, и маги, мгновение назад выглядевшие так, словно только что закончили голыми руками тягать многотонные гранитные валуны, избавились ото всех признаков усталости. У них была задача и было чёткое понимание того, на что они способны. А возмущения своих тел, любящих сдаваться заранее, они умели очень хорошо и без последствий в моменте игнорировать. Да, после боя им будет худо, но в случае проигрыша или отступления «худо» затмится ужасом потери того, что они стремились защитить с малых лет.

И вновь в воздухе начали появляться геометрически сложные барьеры, выстраивающиеся в одним только магам понятную схему. Некротическая тварь к этому моменту уже уничтожила пару концентраторов первой волны, пусть и ценой некоторых повреждений лишних конечностей. А в том, что они именно лишние у людей к нынешнему моменту сомнений практически не было: нежить без страха жертвовала всем тем, что «наросло» на ней за время впитывания гнилостной маны. Две пары массивных и многосуставчатых костяных рук, хвост, крылья и массивные части костяной брони — всё это уже лежало на земле, обгорелое, потрескавшееся и, бесспорно, окончательно мёртвое.

Но беспокоили ли эти потери нежить? Ничуть. Это чудовище само, по своему желанию убирало всё, что кардинально отличало её от человека… и с каждой такой потерей движения сухого костяного тела становились всё увереннее, а последующие концентраторы уничтожались лишь быстрее. Дюран осознал, что если не ударить сейчас, то «потом» может и не быть. Моментально маг шестого круга перешёл от подготовки к действию, наспех залатав дыры в контуре и подсобив с этим менее сильным, пусть и зачастую более опытным товарищам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

А сразу после этого он ударил, вложив в тончайший луч столько сил, сколько только мог.

Стремительный и неуловимый, словно отблеск солнца в осколке стекла. Разрушительный, как сотни слившихся воедино вулканов, циклонов и гроз. Сверкающий на зависть всем святым и богам. Апогей мнимой простоты и реальной эффективности, заклинание, освоить которое у Дюрана вышло лишь тремя годами ранее. Все его союзники в этой битве, наполняя «Клеть Тысячи Граней» лучами, пользовались упрощённой его версией не ради экономии сил или практичности в моменте, вовсе нет. Просто они не могли иначе, в отличии от гениального главы рода, боевика, который похоронил свой талант много лет тому назад из-за досаднейшей ошибки…

Гнев пришёл в душу сильнейшего из Бельвиосов, и вместе с тем по белоснежному лучу пробежали алые отблески. В отличии от основного «тела» заклинания, алое свечение ползло неспешно, так что на момент удара оно преодолело лишь половину пути до врага.

Врага, который каким-то неведомым образом смог уклониться и сохранить то, что замещало неживой твари сердце маны. Луч прошёл тремя сантиметрами левее, после чего рванул в сторону и почти отсёк чудовищу руку. Отсёк — и двинулся в обратную сторону, всё так же стремясь поразить средоточие силы врага. Брошенные тем на свою защиту энергии бессильно растеклись перед неостановимым магическим клинком, — чем-то луч походил на оный, — и следующий удар лишил неживого головы вместе с частью плеча.

Но самая главная цель ускользнула вновь, и Дюран, разъярившись, ещё сильнее сконцентрировался на своём противнике. В алый окрасился уже весь луч, выпивающий силы со скоростью, способной за минуту «высушить» любого мага пятого круга. Контроль главы рода над этим оружием ослаб, но его разрушительная мощь только выросла: частичная деструктуризация приводила к отщеплению частиц горящего маной луча, которые ранили врага лишь немногим хуже основы.

Маги рода Бельвиосов, глядя на столь близкую победу, увеличили напор, стремясь лишить врага даже малейшего шанса не бегство. Они всецело положились на своё восприятие, сбоящее из-за активного применения заклинаний и начавшего успокаиваться мана-шторма — и это стало фатальной ошибкой, спусковым крючком для множества событий, наполнивших последующие секунды.

Алый луч впился в «сердце маны» неживого чудовища, мощь которого превзошла все мыслимые и немыслимые пределы, испарил плоть — и разбился на тысячи тончайших нитей, поглощённый огранённым чёрным бриллиантом размером с кулак. Драгоценность мгновенно впитала в себя тело и ману немёртвого, потускнела и упала на усыпанную пеплом землю.

Одновременно с тем воздух наполнил звон осыпающегося стекла, неистово засверкали тысячи отражённых солнц, сорвавших покров искусной засады, а появившиеся словно из ниоткуда новые действующие лица накинулись на группу поддержки главы рода Бельвиосов, связав тех боем. Боевые маги инстинктивно и моментально задействовали хорошо им известный репертуар, предназначенный для убийства людей, и воздух закипел от количества пронзающих его заклинаний.

А из грудной клетки Дюрана, больше прочих сосредоточенного на главном противнике, выросло охваченное алым пламенем лезвие. Нападавшие уже готовы были ликовать, да только в следующий же миг иллюзия тела графа распалась непроглядным ворохом обжигающих искр, из-за которых тут же вырвался целый град смертоносных серебрящихся магических снарядов. Избежавший смерти маг шестого круга обрушил страшный удар на новых врагов — людей в белых одеждах, во главе которых находилась хорошо ему известная женщина. Он видел её не единожды, и что самое главное — рядом с собственным сыном. Оттого и мотивации покончить с ней здесь и сейчас у главы рода было многократно больше: погибни он тут вместе со своими подчинёнными, и на судьбе Бельвиосов можно будет ставить крест. Ведь указать на предательницу будет просто-напросто некому…